– Сейчас мы тебе устроим ласточку! – возбужденно прокричал он.
Самсонов схватил Жигана за руки и резко рванул их вверх. Нестерпимая боль пронзила позвоночник. Сам капитан бил по почкам. Солдаты молотили Жигана наугад – кто куда попадет. Удары приходились большей частью по ребрам и плечам.
Самсонов зверствовал больше остальных. Он непрерывно дергал Жигана за руки, сведенные за спиной и скованные наручниками.
Избиение продолжалось еще несколько минут, пока наконец капитан не устал сам и не дал отмашку солдатам.
– Все, хватит.
Сняв с Жигана наручники, он распорядился, чтобы его отнесли назад в камеру.
Заключенного швырнули на каменный пол, потом бросили туда же его вещи.
Капитан напоследок подошел к Жигану, пнул его ногой в плечо и проговорил:
– Будешь гнить тут еще сорок пять суток, падла. Это тебе не зеков в отряде мочить. Но я еще добрый. Вот когда Бульдозер до тебя доберется…
Жиган не мог знать о том разговоре, который накануне предполагаемого срока его выхода из штрафного изолятора состоялся между капитаном Беляниным и смотрящим зоны Артуром.
Они встретились в медсанчасти. Артур занимал палату вместе с еще тремя зеками. Когда вошел начальник четвертого отряда, Артур молча, кивком головы, показал зекам на дверь. Они сразу же вышли в коридор.
В палате царил идеальный порядок. Артур любил чистоту и уют. На нем в отличие от других заключенных, находившихся сейчас в медсанчасти, была не больничная пижама, а теплый спортивный костюм и домашние тапочки.
Белянина он встретил радушно, предложил конфеты и шоколад. Капитан с удовольствием отломил кусочек от темно-коричневой плитки и, пожевывая шоколад, сказал:
– Есть дело, Артур.
– Понимаю, гражданин начальник.
– Завтра заканчивается срок содержания в ШИЗО Панфилова. Не знаю, что с ним делать.
– Что вас беспокоит, гражданин начальник?
– Ты же знаешь, Артур, меня всегда беспокоит только одно – порядок в отряде. Выйдет Панфилов, блатные обязательно захотят ему отомстить. На сей раз он так легко не отделается.
– А я чем могу помочь? – прищурившись, спросил Артур.
– Брось притворяться. Одного твоего слова достаточно, чтобы его оставили в покое.
– С какой стати я буду его защищать? – огрызнулся Артур.
Белянин недовольно засопел.
– Мне трупы не нужны, а хозяину тем более.
– Но ведь на зоне всякое бывает. Человек может скончаться от внезапного сердечного приступа или наложить на себя руки. За каждым ведь не углядишь.
– Значит, не хочешь пойти мне навстречу?
– Малхаз – горячий парень, – немного подумав, сказал Артур. – Он хоть и среди обиженных, но от мести не откажется…
– Не тяни, говори, что надо.
Артур обвел палату многозначительным взглядом.
– Знаешь, начальник, все здесь хорошо, только вот скучно. Пpаздника в душе не хватает.
Капитану Белянину трудно было не понять столь откровенный намек. Речь шла о застолье.
– Решим вопрос. Так что с Панфиловым делать?
– Это уж в вашей компетенции, гражданин начальник, – улыбнувшись, сказал Артур. – Только я бы злостных нарушителей дисциплины из ШИЗО просто так не выпускал. Они бы у меня там долго парились.
– Сколько?
– Еще месяца полтора. А там, глядишь, страсти и поулягутся. В отряде появится новый смотрящий…
– Как на это посмотрит хозяин?
– Сугубо положительно. В отряде сохранится порядок, а нарушитель дисциплины должен нести за это заслуженное наказание.
– Его вроде бы и наказывать не за что. Месяц пpосидел в санатоpии ниже травы, тише воды.
– Ну, гражданин начальник, мне ли вам рассказывать, как это делается. Нарушил правила содержания в ШИЗО, хранил недозволенные предметы, оказывал сопротивление представителям администрации. Был бы человек, а повод найдется. Мне тоже спокойнее будет, если Жиган еще посидит в изоляторе. Будет ему что-то вроде карантина.
– Постой, постой, какой Жиган?
– Погоняла у него такая.
– Ты откуда знаешь?
– Мир слухами полнится, – Артур загадочно улыбнулся.
Белянин подошел к окну, задумчиво посмотрел на больничный дворик. Пара заключенных возилась с мусорными бачками.
– Ладно, – заканчивая разговор, начальник направился к двери, – за мной бутылка. Можете погужевать тут маленько, только чтобы без особого шума.
– Ну что вы, гражданин начальник, – сипло засмеялся Артур, – какой шум? Мы – люди тихие, миpные. Почифиpяем, песни послушаем. У нас во втоpом отpяде музыкант один есть, по восемьдесят восьмой сидит, он нам сыгpает, если не возpажаете.
– Свои люди – сочтемся. Пока мы за одним забором, нам ссориться нельзя.
– Кстати, как здоровье хозяина?
– Ничего.
– Передавайте ему привет.
Вот так Жиган заработал еще сорок пять суток. И это был не худший вариант.
Глава 10
Когда начальник оперативной части ИТК-6 майор Миронов прибыл по вызову к полковнику Жуликову, начальник колонии пребывал в благодушном настроении.
Только что по телефону ему сообщили о том, что строительная бригада зеков из четвертого отряда закончила настилать полы на его даче. Это значило, что в ближайшие выходные Жуликов сможет вывезти семейство на участок. На носу было лето, супруга наконец-то сможет всласть покопаться в грядках.
Такое событие не грех и отметить.
Майор Миронов заглянул в кабинет начальника колонии.
– Вызывали, товарищ полковник?
– Заходи, Петр Георгиевич.
Миронов зашел в небольшую, скудно обставленную мебелью комнату, наполненную густым табачным дымом. Жуликов, по своему обыкновению, курил «Беломор».
– Николай Сергеевич, у вас тут хоть топор вешай, – укоризненно сказал Миронов. – Не бережете вы свое здоровье. Хоть бы проветрили, что ли.
– Ты же сам куришь, Петр Георгиевич. – Багровое лицо полковника Жуликова растянулось в улыбке.
– Курю, – пожал плечами Миронов, – но дыма от папиpос не люблю.
– Тогда сам проветривай.
Начальник оперчасти, которого в колонии звали попросту кум, подошел к единственному окну в комнате и распахнул его. Сизое облако под потолком начало понемногу рассеиваться.
– Погодка-то какая, Петр Георгиевич, ты только посмотри. И ведь целую неделю стоит.
Миронов высунулся в окно, глянул на ярко-синее небо без единого признака облаков и согласно кивнул.
