сандалии…
Но самое смешное – как они ошиблись! Не появись сейчас Лена «в натуре», а эдак мелькни за окном легкой тенью, я скорее всего поддался бы искушению. Снова ее увидеть и, возможно…
Выходит, что пятнадцать долгих лет воспоминание о той влюбленности сверлило мою душу, как червяк, и оттого, наверное, происходили все мои странные, бессмысленные зачастую метания.
Но, увидев Лену наяву, красивую, конечно, но, искренне признаться, довольно ординарную восемнадцатилетнюю девчонку, я испытал облегчение.
Нельзя дважды войти в одну реку. И первая любовь хороша только в воспоминаниях.
И уж никак не следовало бы им изображать мою нынешнюю женщину служанкой.
Безо всякой злобы, единственно, чтобы показать, «кто в лавке хозяин», как выразился бы папаша моего альтер-эго, правоверный еврей Моисей Риттенберг, я Артуру врезал. Как давно собирался. В целях самовыражения.
Законы Ньютона в этом вымышленном мире действовали безупречно.
Тем более удара он не ждал. И поднимался с шелковой травы довольно долго. Вот только крови на его губах я не заметил.
А кровь должна была быть обязательно. И несколько выбитых зубов. На всякий случай я остался в стойке, ожидая возможной сдачи. Артур же просто махнул рукой и снова сел на бревнышко.
Девушки исчезли, хотя по этому сценарию они могли бы приветствовать мою победу радостными криками. А самая из них восторженная бросилась бы мне на шею…
– М-да, – сказал я после продолжительной паузы, увидев, что отвечать на мой демарш Артур не собирается. – Но как же так у вас выходит? Вы что мне предлагаете? Остаться здесь, без памяти о прошлой, уже прожитой жизни, значит, в итоге не получить на самом деле ничего. Какая разница вот лично мне, что там случилось с неведомым князем в искусственной реальности номер икс? Меня ведь также не волнует судьба любого моего прямого предка, жившего полтыщи лет назад.
– Но…
Я остановил Артура.
– А если память сохранится – ведь это ж будет уже полная ерунда. Я так и стану относиться к происходящему, как к цирку. Анализировать, отмечать все несообразности и анахронизмы, через неделю или две Елена надоест мне, как бездарная актерка, пытающаяся… – Я снова махнул рукой. – Сам, что ли, не понимаешь? Не гений я и уж тем более не Бог, чтобы измыслить мир, который будет мне же самому казаться единственно возможным, безупречным. «И увидел Бог, что это хорошо…» – Я рассмеялся издевательски. – А еще все время помнить о потерянном настоящем мире. То есть фактически выйдет так, что с переходом сюда все мои родные и знакомые умрут для меня. Одномоментно…
– Все это можно было бы и совместить, – сказал Артур спокойно, словно воспринимая мои слова всего лишь как очередную фазу торга.
– А ты бы заодно пошел ко мне дворецким. Или кем? Боярином думным? Согласен?
– Да, безусловно! – он даже вскинулся, намереваясь встать.
– Сиди, «боярин», – я остановил его мановением пока еще княжеской руки. – Что тебе обещали очередную псевдожизнь, я догадался, но может, скажешь – для чего все это? Зачем и кому я нужен именно здесь?
Он долго молчал, затягиваясь и медленно выдыхая дым. Глаза его подернулись пеленой беспамятства.
Что – конец первого акта? Так и оказалось.
– С чего ты взял, будто я что-то от тебя хочу? – спросил он наконец. – Откуда ты вообще здесь появился? И зачем?
– Да как тебе сказать? Сценарий-то писал не я. И даже не читал его. Наверно, так и задумано?
– Задумано… Только кем? Я что-то плохо сейчас соображаю. Ты все-таки умер наконец, или…
– Прогуляться вышел, – закончил я за него. – Ты же сам просил, вот я и пришел. Долг платежом красен. Можешь объяснить, что с тобой на «Призраке» случилось? Ну, тогда… Вечером мы попрощались, вы с Верой ушли к себе. В твою каюту. О чем с ней говорили, помнишь? Она зачем-то разделась… Когда я вас увидел, лежала на палубе… без всего, с халатиком в руке. Вы с ней что, этими делами тоже занимались?..
– Дай мне еще сигарету…
Я протянул ему портсигар, заодно, повинуясь давнишней журналистской привычке в меру сил соответствовать характеру и вкусам интервьюируемого, тоже взял сигарету, крутнул зубчатое колесико зажигалки. Еще раз убедился, что и для меня вкус дыма совершенно обычный, и запах тоже. Единственно – огонек тлеющего табака отливал непривычным зеленовато- фосфорным цветом.
– У меня такое впечатление, что на этом том свете все по правде. Телесно и материально. Сигарета вот. И ты… Челюсть как, не болит?
Он потрогал место удара пальцем. Пожал плечами.
– Не болит. Возможно, здесь все для каждого по-своему. У меня вот ботинок ногу начал тереть. Как только ты появился… – похоже, что предыдущего сюжета он уже совершенно не помнит.
Я повторил вопрос, что случилось с ним и Верой, когда они спустились в каюту.
– Она решила переодеться. Как это у живых принято. Вера вообще старалась вести себя, будто ничего не случилось. Ей так было легче…
– Ну да. Мы с Верой сидели в каюте, и – будто на мину яхта налетела. Жуткий удар – я потерял сознание и очнулся здесь. Ничего почти не помня. Долго бродил по лесу, вышел к деревне. Веру все искал, она единственное, что в памяти застряло. Мне без нее совсем тоскливо стало, да и она, казалось, заблудилась в лесу, меня ищет, зовет… – Он пригорюнился и развел руками. – Сейчас вот кое-что вспомнилось из прошлого – сам удивляюсь. Я ведь раньше хорошо соображал. Аллу твою спасали – у меня все получалось… А здесь голова будто соломой набита оказалась. Потом вдруг тебя увидел. Ночью где-то, на улице. Стрельба, трассы пулеметные воздух рубят, а ты на карачках ползешь, как краб полураздавленный. Тут я все и вспомнил, что перед этим было. Обрадовался. Убивают, думаю, тебя. Вот-вот, и напарник мне появится. Но ты снова исчез… Как тогда, в первый раз. Живучий ты, Игорь, однако… Не понимаю.
– Ты же сам подсказал, как мне выбраться. Значит, знал, что со мной на Земле случилось?
– Я?! – Лицо его выразило совершеннейшее удивление. – Мы с тобой не разговаривали. Я тебя увидел вот так, – он показал рукой расстояние до ближайшей стены. – Ты с каким-то автоматом вроде был. Очень на покойника похожий. И такой… неустойчивый, словно в туманном зеркале. Я тебя окликнул, подбежать хотел, за руку схватить… – Его гримаса вдруг показалась мне настолько двусмысленной, что холодок пробежал по спине.
– И все? И мы с тобой не разговаривали?
– Нет, – Артур снова пожал плечами.
