Пол Андерсон
Звездный туман
«Из другой Вселенной, где пространство — сияющее облако, протянувшееся на двести световых лет, в котором кипят многие тысячи красных звезд и пламенеют яркие солнца. Ваши пространства темны и пустынны…»
Дейвен Лаури прекратил прослушивать запись и запросил компьютер о переводе. «Джаккаври» сняла молекулярную структуру хранящего информацию цилиндра, идентифицировала отрывок и выдала серивский текст на экран. При этом она не прекращала навигационных вычислений и была готова исполнить любые указания человека. Корабли тех, кого называли скитальцами, были само совершенство и все равно каждый год определенное число их гибло.
Лаури кивнул сам себе. Да, он, видимо, верно понял слова женщины. Или, по крайней мере, перевел их приблизительно так же, как семантики, которые беседовали с ней и ее спутниками. И это последнее заявление такое же туманное и претенциозное, как и все сделанные ими. Тем не менее лингвистический компьютер на Сериве проделал хорошую работу — распутал-таки их базисный язык. Он аккуратно закодировал свои находки — словарь, грамматику, версию внутреннего мировоззрения — и записал их на цилиндрах, которые курьер доставил скитальцам. Раскодирование в нейроны Лаури прошло хорошо. Он овладел одним из языков — сколько их там всего? — Киркасана.
— Откуда же они на нас свалились? — пробормотал он.
Долю секунды «Джаккаври» взвешивала его слова, решила, что они не требуют ответа и промолчала.
Не находя себе места, Лаури встал и побрел по коридору из отсека-кабинета в рубку. «Джаккаври» сама управляла собой, прокладывала путь, поднималась, опускалась и, в случае надобности, сама себя ремонтировала. Но проекторы в рубке давали полный внешний вид. На мгновение перекрытия показались ему сморщенными и голыми. Лаури приказал активировать симулякрум.
Стены словно растворились. Если бы под ним не было «же»-поля, он мог бы вообразить себя плавающим в пространстве. Прозрачная ночь окружала его, немигающие звезды рассыпались, подобно драгоценным камням, морозно светился Млечный Путь. Объемное и близкое, его свечение застыло, смягчая жгучий свет желтого солнца Серива. Сама планета растущим бело-голубым полумесяцем выступала на фиолетовом небе. Луна напротив казалась стертой золотой монетой.
Взгляд Лаури скользнул дальше, к глубинам, а потом, как будто в поисках утешения, обратился в другую сторону, к Земле, старой Земле. Сомнительное утешение… Они все еще называли ее домом, но она лежала в следующем спиральном рукаве, и Лаури никогда ее не видел. И не встречал никого, кому бы это удалось. И, если верить семейной хронике, никто из его предков тоже не видел ее. Дом был полузабытым мифом; реальность разворачивалась здесь, среди этих звезд, на задворках цивилизации.
Серив лежал у самого края известного, Киркасан — где-то дальше.
— Конечно, не за пределами пространственного времени, — сказал Лаури.
— Если ты начал думать вслух, значит, тебе хочется это обсудить, — отозвалась «Джаккаври».
Следуя обычаю, Лаури наделил компьютер женским голосом. Машина сама решила, какой тембр ее больше устраивает. Это не совпадало со вкусом Лаури. После долгого путешествия и такая мелочь раздражала. Он обнаружил, что его скорее привлекает хрипловатое контральто, произносящее слова с ритмичной уверенностью, чем то меццо-сопрано, что достигло его слуха сейчас.
— Что ж… может быть, — ответил он. — Но ты уже знаешь все.
— Ты должен привести свои мысли в порядок. Большую часть перелета ты учил язык.
— Хорошо, тогда давай пробежимся по очевидному. — Лаури зашагал по невидимой палубе. Он ощущал ее твердость, вибрация наполняла его сандалии, он чувствовал почти подсознательно биение ведущей энергии, схватывал едва уловимое шипение воздуха, когда вентиляторы начинали новый цикл кондиционирования. Но звезды по-прежнему сверкали вокруг него, и молчание их, казалось, пробирало до костей. Резко и хрипло он бросил:
— Прекрати это представление.
«Джаккаври» повиновалась.
— Может быть, ты предпочитаешь планетный пейзаж? Ты еще не посмотрел те ленты с эльфовыми замками Джейра, которые купил…
— Не теперь. — Лаури опустился в паутину-кресло и посмотрел на прозаический металл, приборы, органы ручного управления, которые его окружали. — Этого достаточно.
— Ты хорошо себя чувствуешь? Почему бы не пройти в диагнозер и не позволить мне осмотреть тебя? У нас есть еще время до прибытия.
Тон был обеспокоенный. Лаури не верил в то, что в дело были вовлечены эмоции. Просто сработала программа антропоморфизма — уподобления человеку. И все же он не соглашался с теорией, которая объявляла, что человеческие, эмоциональные отношения абсолютно невозможны при подобных контактах. В кибернетическом мозгу, каким обладала «Джаккаври», вполне могли зарождаться мысли. Компьютер обладал знанием, способностью к волеизъявлению. Более того — он содержал в себе аналоги.
Часть скитальцев обладала взрывчатой, хотя и здоровой психикой. Такой отпечаток налагало на них беспокойное существование. Они воспринимали свои корабли как роскошные инструменты. Дейвен Лаури, молодой и порывистый, видел в нем друга.
— Нет, со мной все в порядке, — ответил он. — Немного нервничаю, вот и все… Может быть, нам предстоит нечто грандиозное… небывалое. Может, даже такое, что вообще еще ни с кем не случалось, по крайней мере, на этой границе. Сейчас я бы обрадовался компании кого-нибудь из старших. — Он пожал плечами. — Но увы!.. Нашей службе следовало бы увеличить свой персонал, даже ценой поднятия взносов. Мы распылили свои силы, распространив их… на сколько же звезд?
— По данным последнего отчета — десять миллионов планет. Что же касается тех, с которыми еще предстоит войти в контакт…
— О, ради всего святого, заткнись! — Лаури искренне рассмеялся. Интересно, сознательно ли «Джаккаври» построила разговор подобным образом? Но, как бы там ни было, он рад вернуться на реальную почву.
— Позволь мне суммировать, — произнес он, — и в случае чего ты меня поправишь. На Серив прибыл корабль из немыслимого далека. Это нечто невиданное, во всяком случае, неизвестное даже историкам. Гипердрайв, гравитационный контроль, электроника, но все тяжеловесное, топорное, архаичное… Например, расщепление вместо силы плавления… и ручное пилотирование!
Команда, похоже, состоит из людей. Мы не имеем данных об их антропометрическом типе, но они выглядят менее странными, чем жители некоторых известных мне планет, когда-то заселенных людьми. И лингвистический компьютер — как только они дали понять, что он может расшифровать их язык и начать им оперировать, — нашел в их языке отдаленное сходство с некоторыми известными нам, например с древним английским. Предварительный семантический анализ позволяет предположить, что фигуры и конструкции их речи не совсем похожи на наши, но вполне укладываются в человеческий психический ранг. Но так или иначе все говорит за то, что они прибыли издалека.
— Кроме примитивного корабля, — вставила «Джаккаври». — Вряд ли технологическая отсталость совместима со стремлением к какому-либо, пусть даже самому сомнительному, контакту с иной человеческой цивилизацией. Кроме того, трудно представить себе, что такое тихоходное, плохо оборудованное судно проскочило через центр цивилизации прямо к границам.
Но… если они говорят правду… их аппараты несут на себе отпечаток истории. Киркасан — невероятно старая колония… вон там. — Лаури на мгновение показалось, что «Джаккаври» кивнула. Голос ее был таким задумчивым. Он мог бы принадлежать высокой, спокойной, темноволосой женщине, красивой, средних лет, начинающей слегка полнеть… — Об этом свидетельствует рассказ пришельцев. Под наслоением мифов скрывается древний эпос, история космического исхода, безоглядного бегства побежденных.
