эру, находит под ногами сухую почву.
Слово взял советник по экономике:
— Мы исследовали этот вопрос весьма обстоятельно, и, хотя не нам судить о том, возможны или нет путешествия во времени, мне бы хотелось высказать несколько замечаний.
— Прошу вас,— сказал председатель ОКНШ.
— Мы заметили одно несоответствие. Откровенно говоря, нас в этом деле заинтересовала перспектива приобретения абсолютно новой планеты, ресурсы которой можно было бы эксплуатировать в более широких масштабах, чем это делалось в прошлом. Но возникает мысль: а что, если каждая планета имеет лишь определенный запас природных богатств? И если мы, забравшись в прошлое, начнем их добывать, не повлияет ли это на остаток тех ресурсов, которые мы разрабатываем в настоящее время? Не будем ли мы таким хитрым образом таскать добро из собственных карманов?
— Это утверждение неверно по своей сути,— сказал председатель Комиссии по атомной энергии.— На самом деле все как раз наоборот. Мы знаем, что в определенные геологические периоды прошлого в земле имелось гораздо больше урана, чем в наши дни. Попав в достаточно далекое прошлое, вы бы поняли, что уран превратился в свинец. В юго-западной части Висконсина залегают свинцовые жилы — вот почему Хадсон утверждал, что ему известно расположение залежей урановой руды, а мы думали, что это бред сумасшедшего. Если бы мы оказались поумнее — давайте говорить начистоту,— если бы мы были поумнее и, узнав о путешествиях во времени, тут же сцапали бы его, то ничего подобного не произошло бы.
— Утверждение советника неверно и в отношениях лесов,— дополнил его председатель ОКНШ.— Я уже не говорю о пастбищах и сельскохозяйственных культурах.
Советник по экономике слегка покраснел.
— Есть еще одно возражение,— сказал он.— Если мы вернемся в прошлое и колонизируем земли, которые там найдем, вы представляете, что произойдет, когда эта — давайте назовем ее ретроактивной,— когда эта ретроактивная цивилизация достигнет начала нашего исторического периода? Каков будет результат столкновения культур? Изменится ли наша история? И будут ли происходящие изменения позитивными? А все…
— Все это вздор! — закричал генерал.— Вздор, как и вся трепотня об использовании ресурсов. Что бы мы ни делали в прошлом — вернее, что бы мы ни хотели сделать,— давным-давно уже сделано. Я ночами не спал, размышляя над этим, мистер. И поверьте, я дал вам единственный верный ответ. Но сейчас перед нами стоит вопрос, который требует безотлагательного решения. Откажемся мы от всего этого или будем продолжать наблюдения за фермой в Висконсине, ожидая их возвращения? Будем ли мы продолжать самостоятельный поиск процессов, формул или методов, благодаря которым Адамс путешествует во времени?
— Пока наши исследования ни к чему не привели, генерал,— сказал известный физик, скромно сидевший в конце стола.— Если бы не ваша уверенность и не доказательства, которые убеждают нас, что Адамсу это удалось, я бы отрицал возможность путешествий во времени. Пока у нас нет ни одного варианта, который мог бы обещать какую-то надежду. Все, чем мы занимались до этого времени, лучше всего описывается словами «мышиная возня». Но если Адамс провернул такой трюк, значит, это действительно возможно. И значит, должно быть несколько способов достижения подобного эффекта. Поэтому мы настаиваем на дальнейших изысканиях.
— Никто не пытается обвинять вас в неудачах,— заверил физика председатель,— Мы знаем, что вы работаете на пределе сил и возможностей. И если Адамс сделал это — я подчеркиваю, если он действительно сделал это,— то метод должен отличаться простотой. Скорее всего, он наткнулся на него в той сфере наук, куда никто другой и заглянуть бы не подумал.
— Вы еще раз напомнили нам,— сказал генерал, — что исследовательские программы с самого начала рассматривались лишь как авантюра. Поэтому возвращение этих парней было и остается нашей единственной надеждой.
— Если бы Адамс запатентовал свой метод, мы бы сейчас не ломали себе головы,— заявил председатель министерства иностранных дел.
Генерал яростно завопил:
— Чтобы потом его со всеми деталями и подробностями изложили в отчетах патентной службы и каждый желающий мог бы не только ознакомиться с ним, но и повторить?!
— Нам остается только Бога благодарить за то, что он его не запатентовал,— подвел итог председатель.
Вертолет уже не годился для полетов, но временной модуль оказался целым.
Хотя это еще не означало, что он будет работать.
Они обсудили вопрос о местонахождении лагеря. Сдвинуть тушу Старины Бастера им было не по силам, и они решили найти другое место. Поэтому на рассвете они ушли, оставив старого мастодонта лежать на разбитом вертолете.
Они знали, что через день или два его кости будут обглоданы и очищены стервятниками, дикими котами, волками, лисами и мелкими хищниками.
Вытащить временной модуль из вертолета оказалось непросто, но в конце концов им это удалось, и теперь, сидя у костра, Адамс покачивал его на коленях.
— Хуже всего, что я не могу его проверить,— жаловался он,— Это просто невозможно. Включаешь его, и он или работает, или не работает. Поэтому пока не попробуешь, не узнаешь.
— Тут мы тебе ничем помочь не можем,— ответил Купер.— Но возникает вопрос: как нам использовать его без нашей железной птицы?
— Нам необходимо подняться в воздух,— сказал Адамс,— Иначе при возвращении в двадцатый век мы рискуем оказаться в шести футах под землей.
— Какое-то чувство подсказывает мне, что местность здесь выше, чем в нашем будущем,— сказал Хадсон,— Эти холмы стоят здесь с времен юрского периода. Скорее всего, они были тогда значительно выше, но ветер и время уменьшили их размеры. Выветривание будет продолжаться и впредь. Значит, мы здесь находимся на большей высоте, чем в двадцатом веке,— пусть не намного, но выше.
— Кто-нибудь из вас отмечал показания высотомера? — спросил Купер.
— Думаю, нет,— признался Адамс.
— В любом случае его показания ничего не дают,— заявил Хадсон.— Он просто показывает высоту — а мы, если помните, летели,— но нужно еще учитывать воздушные ямы, относительную плотность воздуха и прочие штуки.
Хадсон заметил, что Купер сник.
— А как вам такое предложение? — воодушевился Адамс,— Мы построим платформу высотой в двенадцать футов — это обезопасит нас от геологических подвижек. Но сооружение должно быть сравнительно небольшим, чтобы остаться в зоне действия силового поля.
— И что произойдет, если мы случайно сделаем ее на два фута выше? — спросил Хадсон.
— Падение с четырнадцати футов не смертельно — разве что откровенно не повезет.
— Но можно здорово разбиться.
— Да, и даже сломать несколько костей. Так ты останешься здесь или рискнешь сломать ногу?
— Если ты так ставишь вопрос, я согласен. Платформа, говоришь. А из чего платформа?
— Из бревен. Деревьев хватает. Мы просто пойдем и повалим несколько стволов.
— Ствол в двенадцать футов высотой весит немало. Как мы перенесем такое большое бревно на холм?
— Потащим по земле.
Ты хочешь сказать, попытаемся.
Адамс на минуту задумался, и его осенила идея:
— Нам надо сделать тележку.
— Из чего? — спросил Купер.
— Тогда давайте применять катки. Нарежем небольшие бревна и покатим стволы по ним.
— Это хорошо на горизонтальной плоскости,— возразил Хадсон,— но совершенно не годится для подъема стволов на холм. Твои бревна укатятся да еще прибьют кого-нибудь из нас.
