Аббат встал, поднял с земли свою булаву и замахнулся.
– Уже все, – сказал ему Харкорт. – Кончено.
– Мне здорово досталось, – сказал аббат.
Из-под дерева вышла Иоланда, держа в руке лук со стрелой наготове. Харкорт встал на одно колено, чтобы вытереть о траву клинок. Правда, крови на нем почти не было. Он с трудом поднялся на ноги.
– Мой господин, ты ранен, – сказала Иоланда.
– Да нет, это просто ушиб, – ответил он.
По телу дракона еще пробегали судороги, но торчавшие вверх когтистые лапы уже не шевелились, а хвост с шипом на конце был неподвижен. Веревка, привязанная к его шее, спокойно лежала на земле.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Харкорт Шишковатого.
– Только оглушен немного, – ответил тот. – Когда падал.
– Почему никто не спросит, как я себя чувствую? – воскликнул аббат.
– Ну хорошо, как ты себя чувствуешь? – спросил Харкорт.
– Прекрасно, – ответил аббат. – Немного помят, но чувствую себя прекрасно. Но ты мог бы и поинтересоваться.
– Я поинтересовался, – сказал Харкорт.
– Только после того, как я тебе напомнил.
– Нам всем изрядно повезло, – сказала Иоланда.
– Ничуть не повезло, – возразил аббат. – Это все дело наших рук.
– Не наших, – заметил Харкорт. – Все сделал Шишковатый.
– Всякий делает, что может, – отозвался Шишковатый. – И как может.
– Теперь этой истории конец, – сказал аббат. – Той, что началась много лет назад, когда двое двенадцатилетних мальчишек вздумали поймать дракона.
– Как ты думаешь, помнил он об этом все эти годы?
– Кто знает? – ответил аббат.
Попугай слетел с дерева, опустился на неподвижную тушу дракона и принялся расхаживать по ней взад и вперед, издавая громкие крики и хлопая крыльями.
– Мы можем уже не праздновать победу, – сказал Шишковатый. – Птица нашего аббата делает это за нас.
– Это не моя птица, – недовольно отозвался аббат. – Скорее я ей принадлежу, чем она мне. Я аббат этой птицы. Она ездит на мне, как на лошади. Она требует, чтобы я ее кормил, и нахально гадит мне на сутану. Никакого уважения.
– Надо двигаться дальше, – сказала Иоланда. – Если мы задержимся здесь, мы можем привлечь к себе внимание.
– Это верно, – согласился Харкорт. – Надо идти дальше.
– Ты хромаешь, – сказал Шишковатый. – Тебе под силу будет дальняя дорога?
– Я же говорю, что это только ушиб, – ответил Харкорт. – Кажется, это была голова дракона, но точно сказать я не могу. Слишком быстро все произошло.
– А где наш приятель тролль? – спросил аббат.
– Исчез, – ответила Иоланда. – Как только началась битва. Последний раз, когда я его видела, он во все лопатки улепетывал в лес. На шее у него все еще была веревка, а конец ее он держал в руке.
– Будем надеяться, – сказал Шишковатый, – что он еще найдет себе хороший, крепкий сук и что на этот раз веревка выдержит.
Иоланда двинулась в сторону леса, окружавшего Колодец Желаний. Дойдя до опушки, она остановилась и подождала их.
– До сих пор мы шли точно на запад, и Нечисть это знает, – сказала она. – Если кто-нибудь из них набредет на дракона – а это наверняка случится очень скоро, – они подумают, что мы все еще идем на запад, и будут искать нас там.
– Ты хочешь сказать, что нам нужно изменить направление? – спросил Шишковатый.
– Не совсем, – ответила она. – Ненадолго. Но я думаю, что некоторое время мы должны идти к северу.
– Но там может быть опасно, – возразил аббат. – Когда мы смотрели с верхушки холма, было видно, как толпы Нечисти движутся на север и на запад. Нам с ними встречаться ни к чему.
– Я пойду впереди и буду смотреть в оба, – пообещала она. – Если поблизости окажется Нечисть, я ее почую. И потом, нам не придется долго идти на север. День-другой, и все.
– Но, прежде чем мы отправимся в путь, – сказал Шишковатый, – нужно еще кое-что сделать. Мы же у Колодца Желаний. Надо в него заглянуть. Хотя бы попробуем узнать наше будущее.
– Загляни, если тебе так хочется, – сказал аббат. – Что до меня, то я отказываюсь. Все эти гадания по колодцам – сплошные глупости.
