капищ, разбросанных колонн и занесенных песком пирамид, но ночью…
Наконец они подошли к чему-то, напоминающему амфитеатр или цирк, довольно хорошо сохранившемуся. Каменные сиденья уступами поднимались вверх, образуя гигантскую чашу. В центре ее стоял каменный стол и несколько каменных скамей, на столе лежала фляга и стоял бокал. Здесь должно было пройти Испытание! Тисана решила, что они со старой Вандайной выпьют зелье, вместе лягут на песчаную землю и будут ловить сны, а когда встанут, Вандайна будет знать, годится ли она в толкователи снов.
Но произошло совсем не так. Вандайна указала на фляжку.
— Мы оставим тебя здесь. Это сонное зелье. Наливай, сколько потребуется, пей и смотри в свою душу. Свое Испытание ты проведешь сама.
— Я?
Вандайна улыбнулась.
— Кто же еще сумеет тебя проверить? Ступай. Потом мы придем за тобой.
Старая наставница, согнувшись, отошла. На языке у Тисаны вертелась тысяча вопросов, но она сдержалась, чувствуя, что Испытание уже началось, и что первая его часть — ни о чем не спрашивать. С изумлением следила она, как Вандайна прошла в нишу амфитеатра и скрылась в тени. Ни звука вокруг, даже шагов. В подавляющем безмолвии безлюдного города песок, казалось, должен был греметь… но — тишина! Тисана нахмурилась, потом улыбнулась и засмеялась — гулкий смех расшевелил далекое эхо. Она радовалась. Задумать и провести самой свое Испытание! Значит, вот как это бывает: отводят в руины и предлагают посмотреть на себя. А сколько было страхов, сколько…
Но как?
Тисана пожала плечами. Она не завтракала, и почувствовала, как напиток почти мгновенно ударил в голову. Тем не менее, она отхлебнула в третий раз.
Солнце поднималось быстро, первые лучи его уже протянулись над стенами амфитеатра.
— Тисана! — выкрикнула она, и сама же ответила: — Да, Тисана!
Засмеялась, выпила снова.
Прежде она всегда принимала зелье в чьем-либо присутствии, либо для разъяснения снов, либо с наставницей. Пить его в одиночестве было все равно, что задавать вопросы своему отражению. Она вдруг смущенно осознала, что стоит между двух зеркал и видит один и тот же образ со спины и с лица.
— Тисана, — сказала она, — это твое Испытание. Годишься ли ты в толкователи снов?
И сама ответила:
— Я училась четыре года, да еще три провела на Острове Сна. Я знаю семь снов самообмана, три сна обучения, призывающие сны и…
— Хорошо, перескочим через это. Ты годишься в толкователи снов?
— Я умею смешивать зелье и принимать его.
— Отвечай на вопрос! Ты годишься в толкователи снов?
— Я очень устойчивая. У меня спокойная и чистая душа.
— Ты уклоняешься от ответа.
— Я сильная и способная, во мне почти нет злобы. Я желаю служить Дивин.
— А как насчет служения разумным существам?
— Служа Дивин, я служу и им.
— Очень красиво. Кто научил тебя так отвечать?
— Просто пришло на ум. Можно, я еще выпью?
— Как хочешь.
— Спасибо, — поблагодарила Тисана и выпила еще. Голова закружилась, но не от зелья, потому что таинственные, соединяющие сознание силы напитка отсутствовали. Она была одна и бодрствовала.
— Какой следующий вопрос? — спросила она.
— Ты до сих пор не ответила на предыдущий.
— Задай другой.
— Вопрос только один, Тисана: годишься ли ты в толкователи снов? Сумеешь ли ты утешить души тех, кто придет к тебе?
— Я постараюсь.
— Это твой ответ?
— Да, — сказала Тисана, — это мой ответ. Оставь меня в покое и разреши попробовать. Я женщина доброй воли. Я овладела своим искусством и желаю помогать другим. Сама Леди приказала мне стать толковательницей снов.
— И ты ляжешь с каждым, кому это потребуется? С человеком, хьортом, скандаром, лиименом, врооном и прочими племенами нашего мира?
— С каждым, — ответила она.
— И возьмешь на себя тревоги каждого?
— Если смогу, то да.
— Ты годишься в толкователи снов?
— Дай мне попробовать, и тогда узнаем, — сказала Тисана.
— Это кажется справедливым, — ответила Тисана. — У меня больше нет вопросов.
Она вылила в бокал остатки зелья и допила их, потом сидела, пока поднималось солнце и нарастала дневная жара. Она была совершенно спокойна, не испытывала ни нетерпения, ни неудобства и просидела бы так весь день и всю ночь, если бы ее не тревожили, но через час или чуть больше возле нее без какого бы то ни было предупреждения вдруг появилась Вандайна.
— Ты закончила? — мягко спросила старая женщина.
— Да.
— И как?
— Я прошла через это, — сказала Тисана.
Вандайна улыбнулась.
— Я была уверена в этом. Идем. Нужно еще переговорить с Высшей и устроить твое будущее толковательницы, Тисана.
В главное здание они вернулись в таком же молчании, в каком уходили утром. Они шли быстро — подгоняло палящее солнце. До полудня оставалось совсем немного, когда они выбрались из руин Велалисера. Новиции и заступники, работавшие на полях, шли ко второму завтраку. Они неуверенно поглядывали на Тисану, и та улыбалась в ответ яркой, успокаивающей улыбкой.
У входа вдруг появилась Фрейлис, подбежала и бросила на подругу быстрый встревоженный взгляд.
— Ну? — спросила она напряженно.
Тисана улыбнулась. Она хотела сказать, что испытание НИЧТО, просто шутка, обряд, а настоящее Испытание состоялось задолго до сегодняшнего дня, но поняла, что необходимо, чтобы Фрейлис дошла до всего этого сама. Огромное пространство разделило их теперь — Тисану, ставшую толковательницей снов, и Фрейлис, все еще заступницу. И Тисана сказала просто:
— Все хорошо.
— Хорошо! Ой, как здорово, Тисана! Я так рада за тебя!
— Спасибо, что помогла мне, — сказала Тисана серьезно.
Внезапно двор накрыла тень. Тисана взглянула вверх. Небольшое темное облако, вроде вчерашнего, плыло в небе — наверное, осколок шторма с далекого побережья. Оно повисло, будто зацепилось за шпиль главного здания, и вдруг пролилось крупными и тяжелыми каплями дождя.
— Смотри, — сказала Тисана, — снова дождь. Идем, Фрейлис! Идем, потанцуем!
ВОРОВКА ИЗ НИ-МОЙИ
К концу седьмого года вторичного воцарения на престоле Лорда Валентина в лабиринт пришла
