– Откуда же ей было знать, что к нам пожаловала литературная знаменитость? – съязвила Мэгги, опередив Доминика.
– Чарлза Кеннелли Третьего знают все незамужние женщины Нью-Йорка! – с важным видом сообщил Чарли. – А я заметил журнал «Она» у вашей секретарши на столе. Советую и вам, Маргарет, почаще заглядывать в мою колонку. Там вы почерпнете массу полезной информации. Впрочем, лично вам она вряд ли понадобится, раз у вас уже есть жених.
Мэгги так и застыла с открытым ртом, не найдя подходящих слов для колкого ответа. Возможно, парализующий эффект оказал на нее аромат шампуня, которым Чарли вымыл волосы сегодня утром, и его мужского лосьона. Чарли самодовольно улыбнулся.
К счастью, на помощь Мэгги вовремя подоспел Доминик, поинтересовавшийся:
– Ты пришел, чтобы поговорить с Мэгги или со мной?
– Я пришел проведать тебя, старина! – не задумываясь ответил Чарли. – И принес тебе подарок от Джулии.
Он бережно поставил на стол большую круглую белую коробку и кивком предложил Доминику открыть ее.
Мэгги привстала на цыпочки и заглянула ему через плечо.
Внутри коробки находился восхитительный шоколадный торт, покрытый сахарной глазурью, но не обыкновенной, сплошной, а в виде букв, образующих целое послание.
С губ Доминика сорвался восторженный возглас:
– Ух ты! Вот это красота! А какая тонкая работа! Высший класс!
– Неужели Джулия сама это написала? – спросила Мэгги.
– А кто же еще? – с гордостью произнес Чарли.
К собственному удивлению, Мэгги почувствовала укол ревности. Но она тотчас же резонно рассудила, что не стал бы Чарли сватать Джулию другому мужчине, если бы сам был в нее влюблен. Да и вообще, ей- то какое до этого дело, раз у нее уже есть близкий друг! И все-таки было бы любопытно посмотреть на физиономию Чарли, преисполненного гордостью за какое-нибудь ее, Мэгги, достижение.
Поборов желание сообщить ему, что она когда-то посещала факультативные занятия по домоводству и даже испекла кекс, похожий на головку швейцарского сыра, за что удостоилась отдельного приза на кулинарном конкурсе «Юная мастерица», Мэгги стала читать искусно сделанную Джулией на торте надпись. Она гласила:
– А где находится эта улица? – спросила Мэгги.
– В Гринич-Виллидж, – подсказал Чарли.
– В субботу? – Доминик покачал головой. – Боюсь, что…
– Но ведь у тебя же есть смокинг, Доминик! Ты надевал его на свадьбу Розалии! Так что ты готов! – воскликнула Мэгги.
– Да, но…
– А кто приготовит ужин? Сама Джулия? – спросила Мэгги у Чарли, не дав Доминику договорить.
– Не только ужин, – просияв, ответил он. – Но и десерт!
Доминик помрачнел и задумчиво наморщил лоб.
Мэгги почувствовала, что он собирается променять культурное общение с очаровательной Джулией на сомнительное свидание со стриптизершей из ночного клуба, исполняющей эротические танцы у шеста на подиуме, и с мольбой посмотрела на Чарли.
Их взгляды встретились, и наконец-то Мэгги поняла, почему на протяжении полутора суток она не может изгнать из своих мыслей эти карие глаза: в них было нечто такое, отчего ее сердце начинало бешено колотиться в груди.
Но сейчас ей следовало думать вовсе не о своем сердце и не о таинственной силе взгляда Чарли. Идея родилась в ее голове мгновенно, и, разумеется, гениальная.
Она незаметно толкнула Доминика в плечо, и тот, пытаясь сохранить равновесие, ткнулся рукой в торт.
– Ой! Какая жалость! Извини, Доминик, я не хотела! – ангельским голоском воскликнула Мэгги.
– Пустяки! – успокоил ее он и стал машинально облизывать пальцы, перепачканные сахарной глазурью.
Мэгги затаила дыхание.
Лицо Доминика просветлело, он спросил у Чарли:
– Джулия добавила в глазурь миндаль?
– Откуда мне знать ее кулинарные секреты? Я всего лишь посыльный! В субботу спросишь у нее сам, – пожав плечами, сказал Чарли.
– Да, конечно, – пробормотал Доминик.
Мэгги возликовала. Боясь выдать себя, она озабоченно взглянула на часы и стала надевать плащ.
– Мне надо бежать. Просмотри все бумаги, Доминик, и потом сразу же верни мне их, пожалуйста.
– Непременно, – ответил он и снова облизнул палец.
