– Нет.
– А кто мог бы?
– Насколько я понимаю, никто.
– Элиот…
– Да?
– Как… как они все?
– Здесь?
– Везде.
– Прекрасно.
– Я рада.
Пауза…
– Если я начну расспрашивать про… про кого-нибудь, я заплачу.
– Не спрашивай.
– У кого-то родился ребенок?
– Не спрашивай.
– Ты, кажется, сказал отцу, что кто-то родил.
– Не спрашивай.
– У кого ребенок, Элиот? Скажи, я хочу знать.
– О господи боже, не спрашивай.
– Скажи, скажи мне!
– У Мэри Моди.
– Близнецы?
– Ну конечно.
И тут Элиот выдал себя с головой: он явно не питал никаких иллюзий насчет тех, кому посвятил свою жизнь.
– И вырастут они, наверное, поджигателями, – добавил он, так как семейство Моди славилось не только частым рождением близнецов, но и преступными поджогами.
– А малыши славные?
– Да я их не видел, – сказал Элиот раздраженным тоном, которым он не говорил с ней при других.
– А ты им уже послал подарок?
– С чего ты взяла, что я все еще рассылаю подарки? – Речь шла о том, что Элиот обычно посылал в подарок каждому новорожденному в округе акцию одной из своих машиностроительных компаний.
– Разве ты больше ничего не посылаешь?
– Ну посылаю, посылаю. – По его тону было слышно, как ему это осточертело.
– Голос у тебя усталый.
– Телефон плохо работает.
– Расскажи, какие у тебя новости?
– Моя жена по совету врачей разводится со мной.
– Неужели нельзя обойти эту новость?
Сильвия не шутила, горечь звучала в ее голосе: зачем касаться этой трагедии? Не надо было обсуждать.
– Топ-топ, обошли, – равнодушно сказал Элиот.
Элиот отпил глоток «Южной услады», но не насладился, а закашлялся.
Закашлялся и его отец. Это было случайное совпадение: отец с сыном, оба безутешные, оба – неудачники, одновременно раскашлялись. Кашель услыхала не только Сильвия, но и Норман Мушари. Мушари, незаметно выскользнув из гостиной, нашел отводную трубку в кабинете сенатора, и уши у него так и горели, когда он подслушивал разговор с Элиотом.
– Что ж, мне, наверное, пора проститься с тобой, – виновато сказала Сильвия. Лицо у нее было залито слезами.
– Это уж пусть решает твой врач.
– Передай – передай всем привет.
– Непременно, непременно!
– Скажи, что я постоянно вижу их во сне.
– Это для них большая честь.
– Поздравь Мэри Моди с рождением близнецов.
– Обязательно. Завтра буду их крестить.
– Крестить? – Этого Сильвия не ожидала.
У Мушари забегали глаза.
– Я… я не знала, что ты… что ты этим занимаешься, – опасливо проговорила Сильвия.
Мушари с удовольствием услыхал тревогу в ее голосе. Подтверждались все его подозрения: безумие Элиота явно прогрессировало, и он уже начинал впадать в религиозное помешательство.
– Мне никак нельзя было отказаться, – сказал Элиот. – Она не отставала, а больше никто не соглашается.
– Вот как! – Сильвия облегченно вздохнула. Но Мушари ничуть не огорчился. В любом суде это крещение могло послужить неоспоримым доводом, что Элиот считает себя Мессией.
– Я ей объяснял, объяснял, – сказал Элиот, но Мушари пропустил мимо ушей это оправдание – в мозгу у него были для этого специальные клапаны. – Говорю: я к религии отношения не имею и на небесах никакие мои действия все равно не зачтутся, но она уперлась и никак не отставала.
– А что ты будешь говорить? Что будешь делать?
– Сам не знаю. – Элиот явно оживился, словно вдруг исчезли и усталость и огорчение, видно, ему вдруг понравилась эта мысль. Он даже неуверенно улыбнулся.
– Я, наверное, зайду к ней в лачугу. Окроплю близнецов водичкой, скажу: «Привет, малыши. Добро пожаловать на нашу землю. Тут жарко летом, холодно зимой. Она круглая, влажная и многолюдная. Проживите вы на ней самое большее лет до ста. И я знаю только один закон, дети мои:
НАДО БЫТЬ ДОБРЫМ, ЧЕРТ ПОДЕРИ!»
8
В этот же вечер Элиот и Сильвия договорились встретиться через три дня, вечером, в апартаментах «Синяя птица» отеля «Марот» в Индианаполисе, чтобы окончательно распроститься. Ничего не могло быть опаснее для двух людей, очень любящих и очень неуравновешенных, чем такая встреча. К концу разговор стал совершенно невнятным – оба что-то шептали, жаловались на одиночество, и наконец решили встретиться и договориться.
– Элиот… А может быть, не надо?
– По-моему, надо.
– Надо… – как эхо повторила она.
– Разве ты сама не чувствуешь, что нам надо встретиться?
– Да.
– Такова жизнь.
Сильвия покачала головой:
– Любовь… Какое это проклятье…
– Все будет хорошо, обещаю тебе.
– И я обещаю.
– Куплю себе новый костюм.
– Пожалуйста, не надо. Ради меня не стоит.
