- Что там такое, ну-ка, ну-ка? «Страница-талисман на удачу. Создатель страницы экстрасенс высшей категории Кристина Савская». А, Крыся, Крысенька! Старая знакомая! Это и впрямь заговоренная страница: кто прочтет текст до конца, тот потом от этой ведьмы не отвяжется, пока все деньги ей не снесет.
- Это нам не походит, денег у нас лишних нет… Все! Хватит! - Жанна закрыла подшивку и хлопнула ею об пол, подняв облачко вонючей черной пыли. - Ничего я тут полезного не нашла. Поехали, Жан, к матушке Ахинее. Хоть и дорого она берет, а я в нее верю.
- Я тоже. Поехали!
Матушка Ахинея встретила их как всегда ласково, но тратить время на разговоры не стала и сразу перешла к делу.
- Ну что, хорошенькая моя, избавилась от самозванки, выставила ее из дому?
- Избавишься от нее, когда теперь уже весь дом за нее горой!
- Ну, сама виновата, не уследила, допустила подмену.
- Уследишь туг, когда кругом ангелы вьются!
- Да, трудный дом, прямо маленькая церковь! А церковь - та же крепость. Тяжелый случай, очень тяжелый…
- И друзья у моих падчериц почти все крещеные!
- Ты сказала «почти», куколка?
- Ну да… Есть одна девчонка, которая пока устояла. Наследственность у нее хорошая - мать в ночном клубе работает.
- Ну-ка, расскажи мне про нее поподробней, касаточка!
Жанна рассказала матери Ахинее все, что знала о Кире Лопухиной.
- Собачку, говоришь, пожалела? А вот это плохо! Не полная, выходит, эгоистка. Но придется рискнуть.
- А в чем тут риск заключается?
- Девчонку эту надо переманить на свою сторону. А риск - он всегда есть, когда с молодыми имеешь дело. Души у них еще не задубелые, не закопченные. То доброта в ворота, то любовь-морковь в сердце, глядь - и засияла душа светом ангельским! Тьфу! Вот когда закоптится душа, как у тебя, красота ты моя беспросветная, так ее никаким ангельским лучом не просветишь. Ну что, попробуешь переманить девчонку на свою сторону?
- Попробую, мать Ахинея. Рискну!
- Вот и молодец! Кто не рискует, тот пьет натуральные соки вместо шампанского. Собачка у нее, говоришь, есть? Вот через собачку и действуй. А я тебе талисманчик заговоренный дам - поводок и ошейничек для песика. То есть не просто так дам, а продам, конечно.
Жанна вздохнула.
- А ты не жадничай, девушка! - прикрикнула на нее мать Ахинея. - Играешь на миллионное состояние, а сотню-другую евриков жалеешь? Ладно, я тебе в придачу еще талисманчик дам.
- Заговоренный? - спросила Жанна, вспомнив страницу Крыси Савской в газете «Тайная страсть».
- Нет, не заговоренный, а заряженный.
- Разве это не одно и то же?
- Конечно, нет! В сложных случаях я не заговариваю талисманы, а заряжаю. Бесами.
Жан насторожился.
- Мелкими бесами, - уточнила мать Ахинея, искоса взглянув на него сквозь сумрак. - Не такими крупными и солидными, как ваш достойный опекун.
Жан ощерился и даже вильнул хвостом, он был польщен.
Мать Ахинея прошла в кладовочку, где у нее хранились ее колдовские причиндалы, и там долго копалась за приоткрытой дверью, что-то приговаривая себе под нос. Жанна сидела, нетерпеливо постукивая длинными красными коготками по столу, и ждала.
Воспользовавшись паузой, сделаем по ходу дела небольшое отступление.
Вот выше было сказано, что мать Ахинея поглядела на Жана «сквозь сумрак». Что это значит? А вот что. Духи действуют не совсем в одном с нами пространстве. Вокруг Ангелов, где бы они ни находились, всегда присутствует особое охранительное пространство - Божья Благодать, или попросту «Свет». Вот в этом «Свете» и с его помощью Ангелы и действуют. Вокруг же бесов пространство темное, сумрачное, и оно называется - «тьма» или «сумрак». Некоторые экстрасенсы и маги умеют видеть не только сквозь обычные свет и воздух, но и сквозь эту «тьму» или «сумрак» - и тогда они видят бесов. А вот смотреть сквозь «Свет» и видеть Ангелов Божьих и святых им, извините, не дано. Матушка Ахинея как раз и глядела на Жана сквозь такой «сумрак».
- Я подарю тебе талисман зависти! - торжественно объявила матушка Ахинея, выходя из таинственного закутка и неся в сухоньких лапках небольшую резную шкатулку из темного дерева и какие-то красные кожаные ремешки.
- Да эти дуры никогда друг дружке не завидуют! - фыркнула Жанна. - Они, видите ли, любят друг друга.
- А ты разве не хочешь их для начала поссорить?
- О, с удовольствием поссорила бы! Я когда-то именно с этого и начинала. Но как их поссоришь?
- А вот как раз с помощью «талисмана зависти».
Ведьма поставила на стол шкатулку, отомкнула ее ключиком и стала рыться в отделениях.
- Ревность… Обиды… Сплетни… Не то, не то… Ага, вот и он! - и она вынула обыкновенный грецкий орех, только очень темный, почти черный. - Талисман зависти! Изготовлен мною собственноручно и много раз испытан. Ну-ка, дружочек, расскажи нам, что ты видишь в этом чудо-орешке? - обратилась она к Жану.
- Вижу там, внутри, в пустоте ореха, двух мелких бесенят. Они сидят спинами друг к другу, каждый в своей половинке ореха, и косо, с угрозой друг на друга поглядывают. А между ними - перегородка, как в обычном орехе. Ох, и ненавидят же они друг дружку, проказники! Так бы и съели один другого!
- Так и есть. Вот этот орешек, черненькая ты моя, нужно подложить под подушку одной из ваших девчонок. Лучше той, которая приехала из провинции. Она начнет люто завидовать сестре, выросшей в баловстве и богатстве. Зависть эта будет расти и множиться… А мы поглядим, к чему она приведет вашу богомолку, и как это можно будет использовать.
- Неужели подействует? Как ты думаешь, Жан?
- Должно подействовать, хозяйка. Если бы ты могла видеть, какие злющие мордочки у этих бесенят, ты бы не сомневалась!
- Прекрасно!
- А это, - проговорила мать Ахинея, протягивая Жанне связку ремешков, - поводок и ошейник для девчонкиной собачки.
- Спасибо, мать Ахинея. Сколько всего с меня?
- Всего тысяча.
- Долларов?
- Евро.
- Что-то все начинают переходить на европейскую валюту.
- Так ведь все считать умеют, милочка!
Жанна расплатилась и, прихватив зловредный орешек и подарок для Киры, очень довольная отправилась домой.
В сопровождении Жана, естественно.
Вернувшись к дому, Жанна поставила машину на улице, неподалеку от ворот. Остановившись на подъездной дорожке, она оглядела сад и дом, в окнах которого кое-где горел свет, отбрасывая на синие вечерние сугробы сверкающие золотые квадраты и прямоугольники. С неба падали крупные хлопья снега, в саду стояла тишина. И все это - мирный свет и снежная тишина - были до умопомрачения неприятны и даже ненавистны Жанне.
А было ей здесь тошно еще и потому, что каждая снежинка в саду мерцала отраженным светом ангельского сияния: ведь Ангелы Хранители то и дело облетали дом дозором, оберегая его от всякого зла.
