интернациональная составляющая православия, а следовательно, и русской культуры того времени. Ссылки автора на моих учителей и коллег, таких как Н. П. Сычев, В. Л. Янин, Л. Н. Гумилев, Л. А. Творогов, Б. А. Рыбаков, Н. К. Голейзовский, Ю. Г. Маслов, постоянно цитируемые Кожиновым, подтверждают выверенность и глубокую обоснованность его исторического и социального видения огромного хронологического отрезка, как правило, игнорируемого нынешними интерпретаторами многовекового становления, развития и возмужания российской державы.
Пора бы уже перестать с настойчивостью попугаев повторять слова итальянца Альгаротти об окне, якобы прорубленном при Петре I в Европу. “О каком окне может идти речь, - любит повторять крупнейший наш археолог Валентин Янин, - если в древних Киеве, Новгороде и Пскове были широко распахнуты двери для общения со многими народами и государствами?”. Красиво, элегантно проведено Кожиновым исследование и обобщение выдающихся литературных произведений, а также шедевров изобразительного искусства Древней Руси, предвосхитивших и обильно питавших почву цветущего сада отечественной культуры XIX-XX веков. Книга “Правда против кривды” на сегодняшний день является лучшим учебным пособием для старшеклассников, студентов многочисленных университетов и академий, которые, как справедливо заметил Андрей Платонов, словно грибы, появляются в зыбкой революционной атмосфере.
Второй “закономерной случайностью” стал звонок, заставший меня на Псковщине, моего одноклассника - крупнейшего специалиста в области ядерной энергетики, создателя многих весомых “аргументов”, удерживающих наших оппонентов в США от опрометчивых поступков, - Игоря Острецова. Строгие режимные условия, в которых моему другу пришлось трудиться, разлучили нас на целые полвека. И вот сегодня Игорь буквально потряс меня своими последними открытиями новой схемы релятивистской тяжелоядерной энергетики (ЯРТ), способной решить проблемы ядерных отходов и нераспространения ядерного оружия. Если перевести эти слова на язык “лириков”, Острецов сделал серьезный шаг по спасению человечества от сползания в гибельную пропасть и избавлению его от пороков глобализма и глобального уничтожения. Написанная недавно талантливым ученым книга-размышление “Введение в философию ненасильственного развития” стала колоссальным результатом погружения исследователя- прагматика в самую суть православия. “Аксиоматическая база теории становится полной и адекватной реальности лишь в случае включения в ее состав фундаментальных аксиом Иисуса Христа”. Эти слова профессора-ядерщика, пересмотревшего кардинально свои взгляды на мир после чернобыльской трагедии и первого же прочтения Евангелия, созвучны с высказыванием автора предисловия к его книге - академика В. Преснякова. “Несомненно, будущее за новой общественной системой - обществом христианского социализма, - социализма с ликом Иисуса Христа”. В кратком перечне понятий аппарата философии ненасильственного развития, завершающем книгу, два определения имеют самое непосредственное отношение к видению и проблемам российской культуры смутного времени, изложенным мною.
“Интеллигентность - свойство человека и коллективов людей, обеспечивающее развитие разума”.
“Носители зла и преступники перед Богом - представители власти, устанавливающие принципы, в соответствии с которыми смыслом существования человеческого общества является купля-продажа”.
Марат Кульшарипов, 450 лет - вместе!
450 лет тому назад Башкортостан добровольно вошел в состав Русского государства. Это знаменательное историческое событие оказало огромное влияние на дальнейшее этнополитическое, экономическое, социальное, культурно-духовное развитие не только башкирского народа, но и самой России в смысле расширения ее границ, открытия широкой возможности для освоения обширных пространств азиатского континента.
Башкиры издревле проживали на обширной территории, расположенной на стыке двух континентов - Европы и Азии - и включающей в себя основной хребет Южного Урала, степное Зауралье и холмистую лесостепь Приуралья. Недаром первые письменные источники о башкирах застают их на Южном Урале.
Арабский географ и путешественник X в. Ибн-Русте упоминал о башкирах как о народе самостоятельном, занимавшем территорию по обеим сторонам Уральского хребта между Волгой, Камой и Тоболом и верхним течением Яика. Другой арабский путешественник, посланник багдадского халифа Ибн- Фадлан в X в. проехал через страну башкир, которых он назвал воинственным тюркоязычным народом, обитавшим в степях современного Оренбуржья.
В те времена башкиры в основном занимались кочевым скотоводством, были знакомы и с земледелием. В общественной жизни башкир большую роль играли родоплеменные, кровнородственные образования, во главе которых стояли бии (беи) - родовые вожди. В своих действиях бий опирался на народное собрание - йыйын и совет старейшин - курултай. Однако родовые отношения в Х-ХII вв. стали распадаться, появились новые, феодальные связи.
Все это привело к тому, что указанный период отмечен появлением крупных племенных объединений - ханств. Об этом говорят легенды и предания башкир о ханах. В предании “Последний из Сартаева рода” рассказывается, например, о хане Джалыке, которому подчинялись многие западные башкирские племена. Известно также существование до монгольского нашествия Табынского ханства в центральной части Башкортостана. В башкирских эпосах постоянно фигурирует имя башкирского хана Мясема.
К 1236 г. Башкортостан был включен в состав Золотой Орды, ставшей по существу не монгольским, а тюркским государственным образованием. В XIV-XV вв. Золотая Орда распалась на ряд ханств. После ее распада башкиры оказались под властью Ногайского, Казанского, Сибирского, частично Астраханского ханств. Эти государства переживали период феодальной раздробленности, беспрерывно воевали друг с другом. Временами башкиры были подданными сразу двух ханств, несли повинности в пользу того и другого. Положение башкир в их составе заметно ухудшилось. Башкирские летописи (шежере) и произведения устного народного творчества рассматривают это время как один из самых тяжелых периодов башкирской истории.
В середине XVI в. произошли серьезные изменения в политической обстановке Среднего Поволжья и Приуралья. Русское государство, заметно укрепившееся в результате реформ царя Ивана IV, повело наступление на Восток. В 1552 г. оно завоевало Казанское ханство. Падение Казани еще более усилило политический кризис в регионе.
В этой сложной обстановке башкиры, чтобы сохранить себя как народ, должны были искать покровительство со стороны сильного государства и избавиться от власти ненавистных ханов, обрести условия для нормальной жизни и развития. Выбор пал на Русское государство, которое сокрушило казанских и ослабило ногайских ханов, вековых угнетателей башкир. Этому способствовала и довольно умеренная внешняя политика русского царя после падения Казани: вместо организации военного похода для покорения окрестных народов он обратился к ним с призывом добровольно войти в состав России, обещал им безопасность и спокойную жизнь. Сведения об этом акте Ивана IV сохранились в русских летописях и башкирских шежере1. Шежере западных башкир, например, повествует о том, что они обратились к русскому царю с просьбой о подданстве, после того как “пришли послы и ознакомили их с грамотой”. Шежере юрматынцев не только констатирует приезд царских послов с грамотой, но и характеризует льготы за добровольное принятие русского подданства: “…Во все земли были направлены послы с грамотами, которые известили: пусть никто не убегает и пусть каждый остается при своей вере, соблюдает свои обычаи”2. Примерно так же свидетельствуют о приезде русских послов, об их обещаниях шежере карагай-кыпсаков, бурзян, кыпсаков, усерган, тамьянцев3. Все это обусловило решение башкир о добровольном вхождении в состав России.
В условиях политической и территориальной раздробленности башкиры не могли одновременно войти в состав Русского государства.
Первыми в Казань к царскому наместнику с просьбой о добровольном подданстве в начале 1554 г. прибыли послы четырех западных племен. За ними отправились северо-западные башкиры. В предании башкир Янаульского района говорится, что от имени племени Гайна в Казань ездил Айсуак-бий и привез грамоту о присоединении к России4. В 1554 г. Казань посетили представители другого
