кишки до двадцати пяти лет – его можно считать счастливчиком. Роже в свои двадцать восемь мог похвастаться совершенно здоровым желудком, и это потому, что покупал обычно хорошо очищенное виски. А такие вещи вряд ли водились в местах, подобных «Голубому старателю».
Поморщившись снова, Роже все же допил остальное. Жжение в желудке не смогло отвлечь его от тревожных мыслей. Равно как и вынужденное безделье в данный момент. Поколебавшись, он вытащил из жилетного кармана несколько телеграмм. Осторожно разгладил их на столе и снова прочел:
«11 февраля 1883 г.
Твои отец и дядя умерли. Блэки рыщет по руднику. Приезжай немедленно.
Кугуар Кейн».
«4 марта 1883 г.
Дела ухудшаются, Блэки начал копать. Приезжай поскорее или потеряешь серебро.
Кугуар Кейн».
«1 апреля 1883 г. Время на исходе.
Кугуар Кейн».
Роже свернул телеграммы и спрятал в карман. Тяжело вздохнул, поглядел на пустой стаканчик и решил заказать еще порцию виски – словно выпивка оставалась единственным способом разрешения трудностей.
Он понимал, что Кугуар прав. Надо вернуться в Нью-Мексико до того, как Блэки доведет дело до конца. Если никто ему не помешает, Блэки успеет выгрести из шахты все до крупинки. А Роже вовсе не желал позволять кузену воровать то, что считал своим по праву, – по крайней мере до тех пор, пока есть реальная возможность вернуться в Нью-Мексико и остановить братца.
Но без денег Блэки не остановишь. Без денег не наймешь старателей, чтобы исправно работали в шахте, без денег не купишь оборудование, без денег невозможно ни содержать дом, ни прокормить всю эту ораву. Такими средствами Роже не располагал, на их получение требовалось время. А вот времени-то как раз у него не было – в точности, как и денег, – ведь Блэки не станет сидеть сложа руки и дожидаться его возвращения в Нью-Мексико.
Кугуар Кейн был его близким другом, старым другом, однако и думать нельзя о том, чтобы просить у него взаймы. Ведь в течение десяти лет они ни разу не встречались, хотя Роже постоянно давал знать Кугуару, где именно находится. Больше Кейн о нем ничего не знал, да и Роже не собирался возвращаться домой после десяти лет странствий с пустыми руками.
Тем важнее становился серебряный рудник в Ледвилле, штат Колорадо, и тем насущнее необходимость заполучить для его разработки Тома Бартона. Ведь при участии столь опытного управляющего рудник мог бы дать достаточную прибыль за вполне приемлемый срок он и явился в Томбстоун. Нужно было нанять Тома Бартона, и поскорее! Он был почти уверен, что сумеет убедить валлийца работать на себя и доставит его в Ледвилл. Это единственный шанс сберечь время, внезапно ставшее столь важной проблемой, – в свете все более настойчивых телеграмм Кугуара.
Тут его мысли вернулись к Шенандоа Девис. Он вдруг пожалел, что не заказал целую бутылку ужасного пойла. От этой особы жди одних неприятностей. Ее дядя предпочел умолчать о том, что племянница наделена ошеломляющей красотой, в которой причудливо смешались лед и пламень. Не говоря уже о том, что она – выдающаяся картежница. Подобного рода сочетание становилось опасным для любого мужчины – или мужчин, – которым приходилось иметь с ней дело. Эта женщина была создана для поклонения, и Роже не остался равнодушным к ее чарам.
Тем большую угрозу она несла. Он вообще предпочел бы держаться подальше от этой девицы. Надо же, чтобы проклятого дурня – его партнера – угораздило просадить свою часть рудника в покер! Партнером был Шустрый – Эд Девис. Роже впервые в жизни связался с партнером, чтобы собрать начальный капитал для разработки рудника. И теперь не уставал проклинать себя за это. Шустрый Эд вообразил, что его племяннице должен понравиться Ледвилл, в особенности его игорные дома. И коль скоро Эду пришлось осесть в Ледвилле, он хотел иметь рядом и любимую племянницу. Ему удалось убедить Роже, что доставить ее из Томбстоуна —
Роже и сам не был новичком в рудном деле. Все десять лет он скитался по поселкам старателей, где добывали золото и серебро. Однако ему ни разу не удавалось самому добыть достаточное количество этих металлов – по крайней мере достаточное для того, чтобы начать что-то более серьезное. Да и к тому же по молодости он без счета тратил деньги на болтунов, аферистов, шулеров и женщин. Однако Роже ни о чем не жалел. Это были хорошие времена. Роган сумел многому научиться. А теперь наступила пора зрелости.
Добыча серебра в Ледвиллском месторождении была нелегким делом. Тут речь не шла о простом извлечении блестящих самородков из реки или о промывке песка в поисках крупиц золота. Колорадское серебро залегало в смеси со свинцом и требовало выплавки. Потому-то городок и получил название Ледвилл[1]. Бартон являлся специалистом как раз по такого рода процессам – и тем сильнее нуждался в его услугах Роже. Если наладить добычу содержащей серебро породы (а Роже был уверен, что процент содержания серебра окажется весьма приличным), то ее можно будет продавать переплавщикам или же оплачивать их услуги. И в том и в другом случае рудник начнет приносить доход, то есть деньги, необходимые для возвращения в Нью-Мексико и приостановки деятельности Блэки.
Все зависело от того, хватит ли на это времени. Никогда прежде Роже так не зависел от его бега. Потому-то дело чрезвычайно простое, не требующее никаких усилий, – просто прихватить ее по пути.
И теперь Роже мрачно прикидывал, сколько несчастных еще предстоит отправить на тот свет «по пути», пока красотка не окажется в Ледвилле. Осознавал он, впрочем, и то, что сам тоже неравнодушен к девушке. Однако недостаток времени связывал его по рукам и ногам, и всякого рода помехи – пусть даже столь прекрасные – ему ни к чему. Впрочем, Роже все же надеялся, что девица испытывает хотя бы легкую благодарность за спасение своей жизни. Благодарность, а может, даже и кое-что посерьезнее. Впрочем, внешне по ней ничего подобного не было видно, и у Роже крепло предчувствие, что поездка в Ледвилл станет довольно рискованным мероприятием.
Внезапно над ним нависла чья-то длинная тень.
– Эй, Роган, что это рожа у тебя вытянулась, ровно кошачий хвост? – спросил его Том Бартон, со стуком опуская на стол два стаканчика и бутылку виски.
Дождавшись, пока лохматый верзила усядется рядом, Роже ответил:
– Да вот все думаю о руднике, Бартон.
– Ну, от этого у кого хочешь рожа вытянется, – согласился Бартон, встряхнул бутылку и налил в оба стакана.
– Кстати, по поводу кошек – ты нашел свою?
– Чертовы подонки! – взорвался Том. – Если отыщу того, кто спер мою кошку, непременно...
– Вернешь ее тому шахтеру, у которого спер ее сам? – рассмеялся Роже.
Том смешался, но всего лишь на миг, и возразил:
– Знаешь, если бы я продавал всех кошек, каких имел, то давно сколотил бы капиталец и вернулся на родину.
– Без кошки у тебя в берлоге опять полно крыс? – сочувственно спросил Роже.
– Полно? Да они скоро вовсе выживут меня из дома! Давай-ка выпьем за крыс! Все им нипочем: ни шахтеры, ни индейцы, ни вода – ничто! Итак, – он поднял свой стакан, – итак, за наших маленьких пушистых друзей!
Мужчины проглотили виски, поморщились и поставили стаканы на стол.
– Никогда в жизни не пил такого отвратительного пойла. Жжет не хуже, чем плавильня для серебра. Кстати, ты слыхал, что братья Брайтоны грабанули поезд нынче днем?
– Да. Но я новичок в этом поселке. Кто такие эти Брайтоны?
Том ответил, снова подливая виски:
– Три брата, которые грабят поезда с зарплатой для шахтеров всякий раз, когда не хватает денег на выпивку или на баб.
– И шериф не может их схватить?
– Нет. Они обзавелись берлогой в Мексике. Их преследуют до границы, а там они исчезают. – Том
