удовольствием сегодня сыграю роль твоей горничной. – И, не дожидаясь ответа, она направилась в гардеробную.
Элизабет закрыла глаза и прижала кончики пальцев к вискам, ощущая приближение головной боли. Было слышно, как леди Баттенберн роется в платяном шкафу. Элизабет нисколько не сомневалась, что баронесса рассчитывает найти там вовсе не утреннее платье. Если бы Нортхэм прятался в гардеробной, его присутствие давно бы было обнаружено. Элизабет не решалась даже думать о последствиях подобного открытия.
Луиза появилась в дверях, протягивая ей лиловое платье.
– Перестань тереть глаза, если не хочешь, чтобы они стали еще краснее. Посмотри, что я принесла. Восхитительная ткань, не правда ли? И застежка с фестонами. Она способна украсить любое платье. Твоя портниха достойна всяческих похвал. – Баронесса вдруг нахмурилась и потерла пальцем пятнышко на лифе. – Что это? – Она недовольно вздохнула. – Здесь слишком темно.
Элизабет побледнела, когда леди Баттенберн раздвинула шторы и закрепила их шнурами. Она почти не сомневалась, что увидит лицо Нортхэма по ту сторону окна.
– Какое безобразие! – возмутилась баронесса. – Разве можно что-нибудь разглядеть сквозь такие грязные стекла? Надо будет поговорить с Дженнингсом. Эти слуги такие ленивые! – Она распахнула окно. – Тебе не помешает глотнуть свежего воздуха, Либби. Думаю, прогулка по саду поможет тебе взбодриться Можешь взять зонтик из слоновой кости, тот, что я тебе подарила.
Она склонилась ближе к свету, изучая пятно.
– Ничего страшного, просто складка на ткани. Боже, какой великолепный вид открывается из этого окна. Это, кстати, одна из моих любимых комнат. – Она высунулась наружу. – О, что я вижу?
Элизабет так сильно прикусила губу, что ощутила во рту вкус крови. Боль подействовала на нее отрезвляюще, удержав от полного и чистосердечного признания.
Баронесса обернулась. На ее губах играла хитрая усмешка, в глазах светилось нескрываемое удовлетворение.
– Леди Пауэлл прогуливается с мистером Радерфордом, – сообщила она. – Это была моя идея. Надо же как-то подстегнуть лорда Саутертона.
Лорд Саутертон даже не подозревал о кознях леди Баттенберн. Он только что встал с постели и был занят тем, что примеривался к сваренному всмятку яйцу. Отведя в сторону руку, он уже приготовился точно рассчитанным движением стукнуть ложкой по скорлупе, но в этот момент его отвлек стук в окно. От неожиданности он промахнулся. Ложка вырвалась у него из рук и, скользнув по поверхности стола, упала на пол. Раздраженный этим обстоятельством, Саут отмахнулся от Нортхэма, лицо которого прижималось к стеклу.
– Отправляйся к кому-нибудь другому, – проворчал он. – Я не собираюсь делиться своим завтраком.
Рассудив, что Норт должен наконец понять, что явился некстати, и убраться подальше, он взял другую ложку и снова примерился к яйцу. Стук в окно стал настойчивее. Фыркнув, Саутертон аккуратно положил ложку рядом с вилкой, отодвинул стул и, повернувшись, уставился через стекло на приятеля. В его взгляде светилось больше веселья, чем беспокойства. Взгляд Норта был куда менее жизнерадостным.
– Ну ладно, – вздохнул Саут, вставая. – Хотя лучше бы ты надоедал Истлину. Он наверняка проснулся уже несколько часов назад.
Он подошел к окну и оценил ситуацию.
– Придется тебе подвинуться. Окно открывается наружу. – Он подождал, пока Нортхэм исчез из поля зрения, затем отодвинул задвижку и распахнул окно. Высунувшись наружу, он посмотрел вниз. – Да, не слишком приятное будет приземление. Тут не меньше пятидесяти футов. Перелом шеи гарантирован.
– Мне тоже так показалось, – сухо отозвался граф. – Давай-ка помоги мне.
Саутертон протянул руку, и Норт ухватился за его запястье.
– Полегче, – рассердился виконт, заметив кровавые отпечатки на манжете своей сорочки, оставленные пальцами Нортхэма. – Я тебя сейчас втащу. – Он протянул вторую руку и, схватив приятеля за шиворот, перекинул его через подоконник с такой силой, что оба рухнули на пол.
Несколько мгновений они неподвижно лежали, отдуваясь, и наконец освободились друг от друга. Саутертон посмотрел на заляпанную кровью манжету:
– Пропала рубашка.
– Я куплю тебе полдюжины вместо этой.
– Очень щедро с твоей стороны. – Виконт поднялся на ноги и отряхнулся. – Но тебе придется заказать их у моего портного. Это Фирт на Бонд-стрит. Он единственный, кто знает мой вкус.
– Фирт? – переспросил Нортхэм, сидевший прислонившись спиной к стене под окном. Его руки и ноги дрожали от перенапряжения. Он не был уверен, что сможет когда-нибудь встать.
Саутертон окинул его критическим взглядом:
– И давно ты в последний раз боксировал на ринге?
Нортхэм криво усмехнулся.
– Так я и думал. – Саут подошел к комоду красного дерева, стоявшему у противоположной стены спальни, и вытащил средний ящик. Порывшись в стопках сорочек, он нашел то, что хотел, и начал раздеваться. – Жаль, что я отпустил своего камердинера, уж не знаю, где он обретается в этом чертовом доме. Но кто же мог подумать, что мне так скоро понадобится чистая одежда.
Нортхэм отозвался без тени сочувствия:
– Как удачно, что ты в состоянии о себе позаботиться.
Бровь Саутертона взлетела вверх.
– На твоем месте я не стал бы говорить таким тоном. Глядя на тебя, никак не скажешь, что ты в состоянии себя защитить. – Он швырнул испачканную рубашку на кровать. – Не то чтобы я захотел послать тебя в нокаут по столь незначительному поводу, но не рассчитывай, что все остальные обладают таким же спокойным нравом.
– Саут. – В том, как граф произнес имя приятеля, прозвучало предупреждение.
– Что? – спросил тот небрежным тоном, делая вид, будто не замечает странного вида приятеля.
Нортхэм вздохнул. Да, Саутертона не так-то просто вывести из себя. И это одно из его достоинств.
– Ничего.
Губы виконта иронически изогнулись.
– Тебе требуется помощь, чтобы подняться на ноги?
– Да. Но я еще посижу, если ты не возражаешь.
– Как пожелаешь.
– Не хочешь спросить, как я оказался у твоего окна?
Саут разгладил на груди безупречно чистую рубашку.
– Нет. Зачем зря сотрясать воздух? Ты ведь все равно не скажешь. – Он повернулся к высокому зеркалу и принялся расправлять жабо на груди. Взглянув на отражение Норта, он поймал его обескураженный взгляд. – А, ладно. В конце концов, у меня полно времени, могу и послушать о твоем путешествии. – Он повернулся к приятелю и покорно спросил: – Как ты оказался у моего окна?
– К сожалению, я не могу тебе этого сказать.
Саутертон закатил глаза.
– Теперь, когда ты в очередной раз продемонстрировал, до чего же ты скрытный, я хотел бы вернуться к завтраку. – На пути к столу он подхватил с кровати свою испачканную рубашку и бросил ее Норту: – Держи. Можешь перевязать руки.
Нортхэм поймал ее в воздухе.
– Спасибо. – Он заметил, как Саут поморщился, когда он разорвал рубашку надвое. – Не переживай, получишь дюжину, – пообещал он, удвоив количество, чтобы утешить приятеля. – От Фирта. Я не забыл. – Он стер с ладоней известку. Часть ее глубоко въелась в подушечки пальцев, но Нортхэм решил заняться этим позже, а пока просто обмотал руки полосками ткани.
Виконт, откинувшись на стуле так, что передние ножки повисли в воздухе, наблюдал за его неуклюжими действиями.
– Может, позвать кого-нибудь, чтобы тебе помогли?
– Нет.
Саутертон с грохотом опустил стул на пол.
– Тогда позволь мне. У тебя никогда не было способностей к этому делу.
Нортхэм не возражал, что само по себе говорило о многом. Опустившись на корточки, Саутертон размотал повязки и обследовал ладони Норта.
– Иисусе! Подожди минутку. Сейчас принесу воду.
– Не надо… – Он замолчал, поскольку Саут уже скрылся в гардеробной.
Виконт принес тазик и кувшин с водой. Наполнив тазик, он поставил его на колени Нортхэму.
– Вымой руки, и как следует.
Норт опустил руки в воду, чуть не застонав от облегчения. Но когда принялся тереть ладони, чтобы избавиться от известки, почувствовал сильную боль и поморщился.
Саутертон не смог сдержать улыбки.
– Совсем изнежился, да? – В ответ на кислый взгляд Нортхэма он поднял руки в примиряющем жесте. – Со мной то же самое. И не мудрено, когда все время носишь перчатки. – Было непонятно, жалуется он или хвастается. – Дайка посмотреть. – Он обследовал ладони приятеля и удовлетворенно кивнул. – Жить будешь.
– Неужели? – протянул Нортхэм. – А я сомневался.
Саут не обратил внимания на его иронический тон.
– Ты не сочтешь меня нескромным, если я спрошу, сколько времени ты проторчал на стене?
– Около часа. Может, чуть больше. Я не мог двигаться быстрее.
– Еще бы, если учесть, что ты двигался по вертикальной поверхности. Проклятие, кем ты себя вообразил? Пауком? О чем ты только думал?
– К сожалению, у меня не было другого выхода.
– Саутертон покачал головой.
– Надеюсь, она оценит твою жертву.
Нортхэм никак не отреагировал на это замечание. Виконт и не ожидал ответа. Он аккуратно забинтовал руки Норта и убрал тазик с водой.
– Тебя не видели? – поинтересовался он.
– Надеюсь. Я, во всяком случае, никого не заметил.
– Это довольно сложно, когда твой нос прижат к стене.
– Нортхэм обнаружил, что еще в состоянии смеяться.
– Помоги мне встать. У меня колени подгибаются.
– Саутертон поднял его на ноги.
– Ты завтракал?
– Нет.
– Ну, тогда можешь поесть со мной. – Саут кивнул на свободный стул. – Садись. – Он уселся на свое место и взял с серебряного блюда булочку с
