сочетавшимся с опасным блеском глаз, — но мне эта штука ненадолго понадобится.
И она прошествовала через открытую дверь на террасу.
Она дрожала от ярости. Остановившись и дав глазам привыкнуть к полумраку, Сабрина увидела англичанку, которая, перегнувшись через перила, смотрела в сад.
— Леди Ширвингтон.
Арабелла обернулась.
— Найл… — В голосе ее звучала радость.
Ее улыбка погасла, когда она узнала Сабрину. А уж когда заметила в руке Сабрины стальное лезвие, глаза ее стали квадратными от страха.
— Что… что вы тут делаете?
— Я пришла вас предупредить, миледи. Найл Макларен — мой муж. И я вам настоятельно рекомендую держаться от него подальше.
Леди в тревоге смотрела на кинжал.
— Вы сумасшедшая?
— Возможно, — веселым тоном сказала Сабрина. — Но вы вряд ли захотите это проверить.
Тут она услышала смех Найла.
Сабрина резко повернулась с перекошенным от гнева лицом.
— Я не буду делить тебя с ней, понял?
Он продолжал смеяться.
— Слава Богу, а я думал, ты никогда не смилостивишься, — произнес он с облегчением.
— Я говорю серьезно, сэр! — воскликнула она, еще сильнее разозлившись оттого, что ему все это казалось смешным. — Я не потерплю твоих измен! Ни с кем, и с ней в том числе.
Найл сделал глубокий вдох.
— Я тебе премного благодарен, моя горная амазонка, но я не собирался изменять тебе с этой дамой.
— Ты назначил ей свидание.
— Нет, моя сладкая, — ответил он серьезным тоном, но глаза его смеялись. — На этот раз ты глубоко заблуждаешься.
В этот момент на террасе появился краснолицый джентльмен в военном мундире.
— Моя дорогая, что… — Полковник Ширвингтон осекся, когда увидел супругов Макларен. — Прошу прощения, милорд. Насколько я понимаю, моя жена была здесь…
— Она и сейчас здесь, — перебил Найл. — Она вас с нетерпением ждала.
— Ричард! — воскликнула Арабелла. — Я так рада, что ты пришел. — Она с опаской обошла Сабрину, поглядывая на кинжал. — Я плохо себя чувствую, отвези меня, пожалуйста, домой.
Добравшись до полковника, она с усталым видом прислонилась к его плечу. Он выглядел несколько озадаченно, но с готовностью ответил:
— Как пожелаешь, дорогая. Ваш покорный слуга, ми лорд, миледи.
Поклонившись Найлу и Сабрине, он проводил жену в зал, оставив молодоженов наедине друг с другом.
Сабрина сжимала в руке кинжал и смотрела на мужа.
— Ты никогда не устанешь удивлять меня, мышка.
Сабрина покраснела, осознав свою оплошность.
— Так ты не назначал ей свидания?
— Нет. По правде говоря, я просто хотел избавиться от нее. Леди скучает в одиночестве, вот я и решил устроить ей свидание с собственным мужем.
— Я подумала…
— Я знаю, что ты подумала, любовь моя. Но все это в прошлом. Я же говорил тебе. И не раз. Но ты мне не веришь.
Сабрина смотрела на него во все глаза. Найл взял кинжал из ее ослабевших пальцев и сунул себе за пояс. Затем, схватив ее за руку, потащил в темный уголок на террасе.
Выражение его лица стало предельно серьезным. Он заглянул ей в глаза:
— Сабрина, я больше не вынесу этой муки. Ты из меня всю душу вынула. — Удерживая ее взгляд, он тихо добавил: — Ты в моем сердце, Сабрина. Там и останешься. До моего последнего вздоха.
Она задыхалась. Никогда еще он не смотрел на нее с таким отчаянием во взгляде.
— Я хочу тебя, Сабрина. Я хочу тебя как любовницу, как мать моих детей, как хозяйку моего клана. Я хочу состариться рядом с тобой. Хочу всю жизнь доказывать тебе, какая ты замечательная.
— Могу ли я тебе верить? Взгляд его стал мягче.
— Можешь. Я тебя люблю. И думаю, ты меня тоже любишь. Ты любишь меня, Сабрина?
Она больше не могла притворяться.
— Да, я люблю тебя. А как же иначе? — просто сказала она.
Он судорожно вздохнул и сгреб ее в охапку. Глаза его горели надеждой.
— Повтори, — хрипло потребовал он.
— Я люблю тебя.
Найл привлек ее к себе. Он обнимал ее с отчаянием человека, который боится потерять самое дорогое в жизни. Сердце его гулко стучало. Сабрина возбуждала его, и злила, и очаровывала, и искушала.
Он отстранил ее так, чтобы видеть ее лицо.
— Ты сможешь простить мне ту боль, которую я тебе причинил?
Она кивнула:
— Да, но…
— Что?
— Я не могу продолжать эти игры, Найл. Я не хочу, чтобы между нами были недомолвки. — В глазах ее он прочел сомнение. — Я не мышь, и не тигрица, и не роковая женщина. Я просто женщина. Я не могу играть ту лживую роль, что ты навязал мне. Не могу постоянно бороться с собой, чтобы удержать твое внимание.
— Да, хватит игр. Мы и так потратили слишком много времени, сражаясь друг с другом и с самими собой.
Сабрина заглянула ему в глаза.
— Я должна знать, что могу тебе доверять, что ты будешь со мной честен.
— Клянусь каждым своим вздохом, что между нами не встанет ни одна женщина. Я не могу изменить свое прошлое, Сабрина. Я могу обещать тебе только будущее. Верь мне. Я твой и только твой.
Его признание было для Сабрины как бальзам на сердце. Она бросилась в его распахнутые объятия и положила голову ему на плечо.
— Значит ли это, — прошептал он, — что ты вернешься со мной в горы в качестве моей возлюбленной жены?
— Да. Если ты этого действительно хочешь.
— Сабрина. Ты опять…
Он нашел ее губы и накрыл их своими. Сабрина застонала. Она сдалась.
— Найл, — прошептала она, когда он оторвался от ее губ, — я хочу тебя.
Он повел плечами.
— Я поклялся, ты помнишь?
Она кивнула. Она помнила его обещание не ложиться с ней, пока она сама не придет к нему.
— Пожалуйста, ты займешься со мной любовью?
На этот раз улыбка его была нежной, волшебной, против которой невозможно устоять.
— Я к твоим услугам, моя сладкая.
Взяв ее за руку, он повел ее в зал, испугав гостей, которые толпились у входа. Он тащил ее за собой, не обращая внимания на танцующих и любопытных зрителей.
— Найл, — пробормотала она, — ты вызовешь скандал такой поспешностью.
— Это имеет значение, мышка?
— Ну, наверное… нет.
У выхода он велел подать карету и плащ для Сабрины.
— Куда ты меня везешь?
— В дом твоего отчима, где нам никто не помешает.
Спустя несколько минут Найл уже усаживал ее в экипаж и объяснял кучеру, куда ехать. Оказавшись в салоне, он схватил ее в объятия.
— Ты ведешь себя непозволительно, — пробормотала она в темноте. — Все узнают, что мы затеваем.
— А чего еще ждать от любимчика Эдинбурга? Мир восхищается дерзкими любовниками. С такой красивой партнершей я стану предметом всеобщей зависти.
Нет, это ей все будут завидовать, подумала Сабрина. Она покачала головой. Она все еще не верила, что в нее влюбился такой потрясающий мужчина. Чем она заслужила подобное сокровище? Вопреки всему она обрела страсть, не обузданную и прекрасную, как шотландские горы.
И, словно читая ее мысли, Найл крепче прижал ее к себе.
— Сладкая моя, бесценная Сабрина! Как ты могла сомневаться в моих чувствах? Я всю неделю за тобой бегал. — Он рассмеялся. — Весь Эдинбург знал о моей страсти. Только ты была слепа.
Застеснявшись внезапно, она уткнулась ему в плечо.
— Как я могу доверять твоим методам? Я решила, что ты хочешь сделать меня притчей во языцех, чтобы я сдалась без скандала.
— Скандал утихнет, как только мы вернемся в горы. Сабрина усмехнулась:
— До следующего инцидента. Ты действительно умеешь производить сенсации. — Она вздохнула. — И привлекать женщин. Наверное, мне придется привыкнуть к бесконечным разборкам с твоими бывшими пассиями.
— Тебе их нечего бояться, моя сладкая.
— Тебя всегда будут преследовать красотки.
— Поскольку я люблю только ваше прелестное высочество, это не имеет значения. Все мои плотские устремления направлены лишь на тебя. И я намерен до конца жизни пре следовать единственную женщину, которую люблю. И тебя одну я буду любить до конца дней. Мы рождены друг для друга, Сабрина.
Он попытался в темноте разглядеть ее лицо.
— Да благословит Бог твоего деда, — прошептал он и накрыл губами ее губы.
— О, Найл, — пробормотала она. Карета подкатила к дому.
Когда Найл помогал ей выйти, она дрожала от вожделения. Взяв лампу, которая горела в холле и была оставлена для нее, она повела его наверх, к себе в спальню.
Найл закрыл за ней дверь и одарил улыбкой, ослепи тельной, как солнце.
Сабрина поставила лампу на столик. Она чувствовала, как гулко бьется сердце, когда взялась за лацканы его камзола.
— Ведь он тебе не нужен?
Найл вопросительно смотрел на нее.
— В зависимости от того, что ты собираешься делать.
— Хочу тебя раздеть.
— Ради Бога.
Ни слова не говоря, она принялась избавлять его от одежды: камзол, шейный платок, жилет. Затем рубашка.
Остальное Найл снял сам и остался в чем мать родила. В его сапфировых глазах светилось предвкушение. Его плоть была полна жизненной силы, и при виде ее у Сабрины свело низ живота.
Сегодня они не делили друг друга на победителя и побежденного, на соблазнителя и соблазненного, они были про сто мужчиной и женщиной. Мужем и женой.
— Хотел бы я, чтобы ты заглянула в мое сердце, — прошептал он. — Я чувствую радость и вожделение. Я наслаждаюсь звуком твоего голоса. Я желаю тебя, как никогда никого не желал. — Он
