Анастасия, опустив глаза, проследила за его взглядом и убедилась, что ее возлюбленный более чем готов еще раз разделить с ней свою страсть.
– Действительно, – кивнула она и ласково провела ладонью по его животу сверху вниз. – Действительно, эти дела лучше не откладывать на потом.
Глава 11
Подождав, пока полуденный зной немного спадет, влюбленные оседлали лошадей и направились к тому месту, которое Хок хотел показать Анастасии. Всю дорогу они молчали. Хок покачивался в седле, погруженный в мысли о прошлом. Анастасия с любопытством оглядывалась по сторонам, примечая особенности простиравшейся вокруг дикой природы. Тишина нарушалась лишь редким криком ястреба, парившего высоко в небе, да шуршанием каких-то невидимых в высокой траве зверьков. И молчание между ними, и стоявшая вокруг тишина лишь добавляли пронзительности чувству близости, что связывала их теперь незримой прочной нитью.
Через какое-то время они выехали на луговину, усеянную десятками небольших холмиков свежевырытой земли. Неожиданно около нескольких из них поднялись на задние лапки какие-то зверьки, встали столбиком и залились отрывистым и пронзительным лаем. Остальные, которых оказалось немало, живо откликнулись на сигнал тревоги, стремительно попрятавшись в норы, которые начинались в центре каждого холмика.
Зверьки очень напоминали белок, только без длинных пушистых хвостов. Анастасия вопросительно повернулась к Хоку, которого этот пронзительный лай мгновенно вернул к действительности.
Кивнув, он направил лошадь в объезд земляных холмиков и пояснил:
– Это луговые собачки. Если поехать напрямую, почти наверняка лошадь переломает себе ноги, поэтому старайся объезжать такие места.
– Но почему?
– Обычно здесь все изрыто норами, и лошадь, как правило, после нескольких шагов обязательно проваливается.
– Они такие лапочки! Но почему они так сердито на нас лают?
– Это их часовые. Сначала они подали сигнал всем остальным скорее прятаться, а теперь дают нам знать, чтобы мы держались подальше.
– Это что, правда?
– Самая настоящая. – Хок с улыбкой обернулся к Анастасии: – Тебе, Стейси, нужно научиться понимать природу вокруг и зверей так же хорошо, как и уроженцам этих мест. Может оказаться, что от этого будет зависеть твоя жизнь.
– Знаешь, у меня рука на этих зверьков не поднимется, честное слово.
– Вот как? Иногда такой голод терзает, что...
– Хок!
– Еда, какой бы она ни была, все равно остается едой.
– Да что ты говоришь! Слышать об этом не желаю! – не терпящим возражения тоном заявила Анастасия, продолжая, полуобернувшись, разглядывать зверьков, беспрерывно лающих им вслед.
– Хорошо, Стейси, – покачал головой Хок, – я не знаю, может быть, ты предпочтешь гремучих змей, ящериц или...
– Ты это серьезно? – резко обернулась к нему Анастасия.
– Конечно. Хотя с появлением коров, овец и коз, да еще если промышлять охотой в горных лесах, выбор еды теперь достаточно широк. Только стоит помнить о том, что вкус других людей может отличаться от твоего.
Анастасия согласно кивнула, поняв, что именно он имел в виду:
– Ты прав. Такой еды, которой нас накормила Мария, я ни разу не пробовала, и она мне очень понравилась. Но как только подумаю об этих миленьких песиках...
– Ладно, уговорила! – рассмеялся Хок. – Жаркого из луговых собачек сегодня не будет!
Анастасия весело рассмеялась, наслаждаясь удивительной легкостью их взаимопонимания и думая о том, как это будет чудесно – прожить всю жизнь бок о бок с Хоком.
Ехали они теперь на юг, по направлению к Литл-Колорадо. Добравшись до брода, в том месте, где от главного русла реки ответвлялся узкий приток, они без особого труда пересекли ее и оставили за спиной – петлять по бескрайним равнинам северной Аризоны.
Хок вдруг насторожился, завертел головой и, так же неожиданно успокоившись, глубоко вдохнул прохладный влажный воздух, наполненный бодрящими запахами буйно растущей зелени. Затем он повернулся к Анастасии и, медленно поведя перед собой рукой, торжественно сказал:
– Стейси, это ранчо Хокинса, отсюда и насколько хватает глаз.
Она не очень поняла, о чем идет речь. Ее поразило искаженное неподдельным страданием лицо Хока. Анастасия окинула взглядом земли, что лежали перед ней, – отличные пастбища, может быть, будут и побогаче, чем в Гайе.
– Да, это ранчо Хокинса, – с чувством повторил Хок и легонько подстегнул лошадь, посылая ее вперед. Анастасия тронулась следом.
– Хок, я не совсем поняла, о чем ты сейчас говорил. Он обернулся, потом опять посмотрел вперед.
– Это лучшие пастбища во всей северной Аризоне. По крайней мере я так думаю. Эти земли принадлежали моим родителям. В то время их называли ранчо Хокинса. Помнишь, я тебе говорил, что при рождении меня назвали Райдер Хокинс? Мать и отец управляли этим ранчо, а я им помогал.
– Но что здесь случилось, Хок? Где твои родители? Хок обернулся к ней, и ее поразило ожесточенное выражение его лица.
– Для этого я тебя сюда и привез, чтобы показать все это и поделиться своей болью.
Она ждала продолжения, но Хок замолчал и двинулся вперед.
Через какое-то время он снова заговорил:
– Подожди, пока мы не доберемся до того места, где стояла наша усадьба, тогда я тебе все расскажу.
Анастасия чувствовала, что память о прошлом обжигает его сердце неутихающей болью, и ничего не спрашивала. Вскоре они подъехали к широкому, хотя и не слишком высокому холму. Когда они начали на него подниматься, Анастасия почти сразу увидела впереди несколько чахлых елей.
– Видишь эти елки? – негромко спросил Хок.
– Да.
– Их посадила моя мать. Все время поливала – ей хотелось, чтобы было где укрыться в тени от жары. Ее нет, а они выжили, точно так же как и я.
Анастасия была взволнована до глубины души, но не знала, что в таких случаях нужно говорить. Ее тронуло то, что Хок настолько ей доверяет, что привез ее сюда и делится сейчас с ней самым своим сокровенным.
Когда они поднялись на холм, Хок остановил своего коня, и Анастасия тоже придержала своего. Хок молча смотрел вокруг. Повсюду валялись обугленные бревна, груды почерневшего от дыма саманного кирпича, наполовину сгоревшие изгороди, которые когда-то окружали участок.
– Ранчо Хокинса, – горько выговорил Хок и сделал широкий приглашающий жест рукой. – Добро пожаловать в мой дом, Анастасия.
Он посмотрел на нее. Его потемневшие глаза были полны боли и ярости.
Под его взглядом Анастасия зябко повела плечами, радуясь, что не она была причиной этого устрашающего гнева, – она очень сомневалась, что устояла бы под его ударом.
– Как это произошло? – тихо, с сочувствием в голосе спросила она.
Хок отвернулся и посмотрел на обгоревшие руины своего родного дома.
– Тринадцать лет назад мы не были единственными владельцами ранчо на Литл-Колорадо. К западу от нас разбил свое ранчо другой фермер, Ти Эл Латимер. Пастбищ вокруг хватало всем с избытком. Отец был так рад, что у нас наконец появились соседи.
Хок замолчал и в нерешительности повернул голову к Анастасии.
