– Да, – пробормотала Анна, преодолевая спазм в горле. – Я тоже хочу с ним поговорить.
Мистер Невилл опять нахмурился.
– Наедине? Ну, уж нет. Вы не проведете вместе даже полминуты до тех пор, пока не произнесете клятвы новобрачных.
– Я думаю, если они побудут вдвоем пять минут, ничего страшного не произойдет, – возразила Ленора Невилл, подходя к столу и беря мужа под руку.
– Однако при сложившихся обстоятельствах… – начал папа.
– Пойдем со мной, Джон, – решительно сказала миссис Невилл.
Мистер Невилл что-то проворчал себе под нос, но сделал так, как просила жена. Остановившись в дверях, он положил руку Анне на плечо.
– Я рад за тебя, – ласково произнес он. – Лорд Джошуа – хороший человек, хоть и немножко торопливый.
Он обнял дочь и поцеловал в щечку. Анна на мгновение прижалась к теплой и надежной отцовской груди. Мама погладила ее по голове и ободряюще улыбнулась. Потом родители вышли из кабинета и закрыли дверь.
Старательно избегая взгляда Джошуа, Анна подошла к окну и уставилась на унылый пейзаж. Дождь кончился, но небо было затянуто тучами. В саду появились лужи, а белые маргаритки и алые фуксии поникли, потрепанные непогодой. Она смахнула подступившие к глазам слезы, боясь показаться слабой. Прошлой ночью она сделала свой выбор и не хотела от него отступаться.
Решительно обернувшись, Анна увидела, что Джошуа стоит в напряженной позе и пристально смотрит на нее. Он выглядел таким отчужденным и таким красивым, что у нее перехватило дыхание.
– Мне очень жаль, что так получилось, – еле выдавила Анна. – Если ты уедешь и больше не вернешься, я не стану тебя осуждать…
– Ты этого хочешь? – перебил Кеньон и продолжил, не дожидаясь ответа: – Мы поженимся, Анна. Так будет лучше для тебя, и ты должна с этим смириться.
Его холодный тон был подобен удару кинжала. Он поразил ее в самое сердце. Где тот страстный и нежный мужчина, с которым она делила минуты восторга, который держал ее в своих объятиях после того, как они насладились близостью?
– Смириться? – переспросила Анна. – Ты сам пришел к моему отцу и все рассказал. Я предлагала выход, но ты не пожелал им воспользоваться.
– Выхода нет. Я должен ехать в Лондон. Там я возьму разрешение на венчание, а заодно наведу справки о Фирте.
– О мистере Фирте? – воскликнула она, вспомнив про их расследование. – Но ведь он живет в Брайтоне.
– Он вырос в Лондоне. Его мать была театральной актрисой. Она привезла его сюда, когда ему было двенадцать лёт. Она уже умерла, но я надеюсь найти кого-нибудь, кто знаком с его биографией. Может быть, это поможет мне понять, почему он меня ненавидит.
Охваченная страхом и тревогой, Анна шагнула к Джошуа.
– Значит, ты мне веришь? Ты тоже думаешь, что эти негодяи охотились за тобой, а не за мной?
Он задумчиво пожал плечами.
– Я не исключаю такую вероятность, только и всего.
В душе Анны роились дурные предчувствия.
– Если тебе грозит опасность, ты не должен ехать один. Возьми с собой Харрингтона.
– Гарри останется здесь. Он будет охранять тебя во время моего отсутствия. Ты не должна никуда ходить до тех пор, пока я не вернусь.
– Но нам надо выяснить, кто нанял этих людей. Нельзя терять время. Я могла бы поговорить с Эдвином и преподобным отцом Каммингзом…
– Ты никуда не пойдешь, – повторил лорд тоном, не терпящим возражений. – Пообещай мне, Анна, что будешь сидеть дома. Ты вынудила меня на тебе жениться и теперь обязана меня слушаться.
Услышав это возмутительное обвинение, Анна едва удержалась на ногах. Ну что ж, ее опасения подтвердились: она заслужила его ненависть. Единственное, что оставалось в данной ситуации, это уступить.
– Хорошо, – пробормотала она. – Даю тебе слово, что не буду никуда ходить.
Он смотрел на Анну, как будто оценивая, можно ли верить ее обещанию. На какую-то долю секунды его взгляд опустился к ее губам, и девушка ощутила мощный прилив желания. Если бы только он ее простил! Если бы дал хотя бы слабую надежду на то, что она может завоевать его симпатию…
Джошуа кивнул.
– Я думаю, после вчерашнего нападения тот, кто за этим стоит, на какое-то время заляжет на дно. Но ты должна сдержать свое слово. И не причиняй хлопот Харрингтону. Я поговорю с ним перед отъездом.
Она сделала еще один шаг в его сторону.
– Джошуа, я…
«Я люблю тебя», – чуть не слетело с ее губ. Но она не могла произнести эти слова, понимая, что такое признание вызовет в нем либо жалость, либо презрение.
– Я хочу… пожелать тебе удачи, – тихо проговорила она. Кеньон промолчал и, в последний раз, оглядев
