тротуаре, силясь подняться. Мимо нее шли прохожие, но никто не сделал и попытки помочь. Сэйерс наклонился, взял ее за плечи, поставил на ноги и подвел к стене, возле которой стояли какие-то ящики, усадил на стопку из трех ящиков, вполне подходившую ей по высоте. Внутри тары звякнули пустые бутылки.
— Вам лучше было бы идти домой, — посоветовал ей Сэйерс.
— А ты не хочешь меня взять с собой?
— Нет.
— Брезгуешь? Думаешь, ты лучше меня?
— Ничего я не думаю, — ответил он и уселся на корточки рядом.
Женщина поправила юбки, кофточку, в лице ее появились признаки чувства собственного достоинства.
— Понятно, — произнесла женщина примирительным тоном. — У тебя невеста есть. Да мне все равно. У всех есть невесты. Или женихи.
— У тебя тоже есть?
— У меня? Был.
Она посмотрела на него. Физиономия ее, вопреки моде, была густо намазана косметикой, только вместо того чтобы придавать очарования лицу, она, напротив, подчеркивала грубость его черт, обрюзглость и серость кожи. Сэйерс не рискнул бы предположить возраст шлюхи. Разгульная жизнь отложила отпечаток на весь ее облик. На вид она казалась старой, хотя на самом деле, наверное, была довольно молодой.
— Простите меня, — осторожно сказала женщина. — Вы повели себя как джентльмен, остановились помочь мне, а я тут вас по-всякому обзываю.
— Да? Я ничего ужасного от вас не услышал, — отозвался Сэйерс.
— Я мысленно, — пояснила она. — От виски иной раз язык не поворачивается, только мысли бегают как чумовые. — Она захихикала, и улыбка несколько смягчила ее лицо.
— Бросьте пить, устройтесь работать, — посоветовал Сэйерс.
— Если я брошу пить, то лишусь последней работы, — возразила она.
Сэйерс не осмелился спорить с ней.
— Вы давно здесь обитаете? — поинтересовался он.
— Прилично уже, — произнесла женщина, и взгляд ее устремился куда-то вдаль. Она будто о чем-то задумалась, и мысль вдруг начала обретать форму. Секундой позже она резко поднялась, отчего бутылки в ящиках разом загремели, и попыталась было пойти навстречу своей материализовавшейся мысли, видимой лишь ей одной.
В то же мгновение раздался звонок трамвая; похожий на звук цимбал, он словно переехал воображаемый образ, лишив Сэйерса необходимости разубеждать шлюху. Она вздрогнула, села на ящики, невозмутимо, как ни в чем не бывало, посмотрела на Сэйерса.
Тот решил расспросить ее о самом главном. Случай предоставлялся подходящей, он ничем не рисковал.
— Могу я задать вам один вопрос? — сказал он.
— Валяй спрашивай. Хочешь меня обидеть? Не получится. Ставлю сотню — не выйдет. Спорим? Есть у тебя сотня долларов?
— Спорить я не стану, — ответил Сэйерс. — Лучше скажите мне вот что. Допустим, есть один человек, мужчина… который испытывает удовольствие, когда…
— Его трахают? Педик, что ль?
— Нет. Который испытывает удовольствие, когда его бьют.
— Так тебе наподдать нужно? Такое я могу тебе устроить.
— Не мне. Простите, сложно объяснить…
— Да уж заметно, — отозвалась женщина. Она глубоко вздохнула, лицо ее внезапно стало серьезным. — Короче, тебе нужен мужик, жаждущий побоев. Найти таких можно, но не здесь. Они все в высшем свете, по обществам да по салонам гуляют. Иногда собираются гуртом и ведут себя как мальчишки. Только очень богатенькие мальчишки… Женщин у них, как правило, нет. Они там сначала друг друга лупят, а потом трахают.
— Вы знаете такие места?
— А то. Спортивные клубы, например. Еще ипподром, тиры частные. Захочешь — найдешь. Доллар гони и спрашивай еще.
— Хорошо, спрошу. — Сэйерс протянул ей два доллара. — А теперь представь, что беременную женщину заставляют избавиться от плода, лишить его жизни. Она соглашается. Потом горюет. Сколько, по-вашему, будет длиться ее горе?
Она нахмурилась, ничего не поняв, будто Сэйерс заговорил на непонятном языке, и мысленно пыталась облечь его туманную фразу в знакомые слова и формулировки.
— Я имею в виду вот что, — продолжил он, но в ту же секунду женщина вдруг сорвалась с места и вскочила на ноги. Сэйерс тоже поднялся, встал перед ней.
— Я поняла тебя, и пошел ты к черту! — выкрикнула она. — Убирайся!
Размахнувшись, она попыталась ударить его по лицу, но Сэйерсу не пришлось даже отклоняться — женщину шатнуло назад, и кулак ее пронесся в полуметре от его головы. Она потеряла равновесие, он подхватил ее, чтобы не дать свалиться на землю, но женщина с силой оттолкнула его. Она схватилась за край верхнего ящика, затем с большим усилием подняла его и швырнула в Сэйерса. Тот отскочил, и ящик с грохотом упал на тротуар. Часть верхних досок его отлетели, на булыжник посыпалось битое стекло.
Женщина кричала и плакала одновременно, поливая его такой площадной руганью, какой он и от мужчин на ярмарке редко слыхивал. Люди начали останавливаться на аллее и рассматривать их. Женщина отвернулась, посмотрела на ящики — часть их оказались открытыми. Она принялась выхватывать из них пустые бутылки и швырять в Сэйерса. Лицо ее побагровело, в глазах застыла боль, смешанная со злобой.
— Простите меня, — пробормотал Сэйерс, но в ответ летели бутылки и ругательства. Он отошел еще на несколько шагов, уходя от попаданий. Женщина походила на фурию. Сэйерс понимал, что спровоцировал ее, но не знал, как ее остановить. Она же и не собиралась останавливаться.
Сэйерс почувствовал, что кто-то схватил его за руку и потащил прочь с аллеи. Обернувшись, он узнал бармена. Дверь салуна была открыта, возле входа толпились посетители и прохожие. Бармен сунул в руку Сэйерса его чемоданчик и торопливо повел по аллее.
— Я всего лишь спросил ее, — недоуменно произнес Сэйерс и посмотрел через плечо на продолжавшую бушевать женщину.
— Вот и прекрасно, — заявил бармен. — Ну и как, ответ получили?
— Похоже, да.
Глава 36
Управляющий отелем отложил в сторону рекомендательное письмо, вежливо поклонился.
— Мы рады приветствовать у себя друга мистера Патенотра. Можете рассчитывать на наше полное гостеприимство.
— Думаю, он рад был бы услышать вас, — ответила Луиза. — Кстати, со мной двое слуг.
— Мы найдем им подходящую комнату во флигеле. Они могут жить вместе?
— Вполне. Они супруги.
— Тем лучше, — улыбнулся управляющий. — Сколько времени вы у нас проведете?
— Трудно сказать. Я ищу себе что-нибудь более постоянное, но… вы ведь знаете, как трудно найти хороший дом.
Управляющий встал, обогнув стол, подошел к Луизе. Его кабинет своим слабым освещением и роскошной отделкой черным деревом напоминал скорее часовню или ритуальный зал. Луиза поднялась. Они, как мужчины, скрепляющие сделку, пожали друг другу руки.
