высокий лоб. Большие очки на переносице портили женственное выражение лица. Нос и щеки были усеяны веснушками.
– Ну что ты оцепенела, Шарлотта? – обратился к ней Бриксхем. – Или играй дальше, чтобы герцог мог оценить звук, или вставай и иди сюда.
У Шарлотты дрогнули ресницы, она опустила глаза и, сделав неудачную попытку встать со стула, пролепетала:
– Ваша светлость…
Герцог слегка поклонился, одарив девушку обворожительной улыбкой.
– Очень рад познакомиться с вами, леди Шарлотта.
Шарлотта совсем смутилась и перевела взгляд с герцога на брата.
– Что происходит, джентльмены? – спросила она робко.
Колин почувствовал жалость к несчастной девушке, про себя пожелав ей как можно скорее найти себе мужа и освободиться от тяжелого ига брата.
– Его светлость хочет купить фортепьяно, и я намерен продать инструмент ему. За хорошую цену, разумеется – громко объявил Бриксхем, нервно одергивая рукава сюртука.
– В этом вы можете не сомневаться, – подтвердил Колин.
Лицо у Шарлотты так и вспыхнуло, однако голос прозвучал по-прежнему мягко и спокойно:
– Оно не продается.
Наклонив голову набок, Колин смотрел на нее с удивлением и недоверием. Он понял, что мягкость ее манер и голоса всего лишь игра. Чувствовалось, что на самом деле перед ним решительная и сильная особа, готовая постоять за себя. Тем более при таких обстоятельствах.
– Не продается? – скептически переспросил ее брат. – Это тебя совершенно не касается. Давай не будем препираться, позволь нам обсудить сделку.
Губы у Шарлотты задрожали от ярости, которую она уже не пыталась скрыть. Шарлотта вышла из-за инструмента, и теперь Колин увидел, насколько хорошо она сложена: тонкая талия и высокая грудь. Непослушные волосы и немного простоватое веснушчатое лицо, но привлечь внимание мужчины Шарлотта могла благодаря своим пышным формам. Разглядев ее хорошенько, Колин удивился, почему она отвергала всех, кто к ней сватался. Она явно не в своем уме, отказываясь от достойных предложений. Вместо того чтобы воспользоваться случаем и выскочить замуж, Шарлотта продолжает страдать от домашнего тирана. Колин не хотел бы оказаться на ее месте.
В эту минуту Шарлотта, опустив руки, медленно подошла к брату.
– Вы разрушаете мою жизнь.
– Мне не пришлось бы этого делать, если бы вы вовремя вышли замуж, – сквозь зубы процедил граф. Он старался выглядеть невозмутимым в присутствии гостя, но явно побаивался Шарлотты.
Глаза Шарлотты полыхнули гневом, и сила этого гнева повлияла на Бриксхема. Колин со все возрастающим удивлением смотрел на девушку, которая вдруг показалась ему очень знакомой. Он лихорадочно пытался вспомнить, где мог видеть это лицо. Щемящее, необъяснимое чувство вины охватило герцога, он уже был готов бросить все и немедленно отправиться к сэру Томасу с требованием оставить в покое несчастную леди Шарлотту вместе с ее фортепьяно.
Лицо у Шарлотты стало пунцовым, а глаза превратились в узкие щелки. Теперь она стояла, уперев руки в бока, и прямо смотрела на Колина. Едва слышно она проговорила:
– Я вам этого никогда не прощу.
После чего она гордо прошествовала мимо и вышла, громко хлопнув дверью.
Граф Бриксхем испустил мученический стон и отер глаза.
– Ну, теперь вы понимаете, что я имел в виду? Она совершенно невыносима!
Колин чувствовал, что негодование вот-вот выплеснется наружу. Он должен покончить со всем этим, причем как можно скорее.
– Я думаю, что она вполне привлекательна и, безусловно, талантлива, – сухо сказал он.
Граф усмехнулся и с досадой махнул рукой.
– Она слишком поглощена своей музыкой.
Последнее замечание графа заставило Колина вспомнить Лотти Инглиш, коварную соблазнительницу с чарующим голосом и привлекательными формами.
Он откашлялся и поправил волосы.
– Почему бы вам не потратить часть денег, которые я плачу вам за фортепьяно, и не купить ей новый инструмент? – спокойно предложил он. – Может быть, это побудит ее принять предложение следующего жениха?
Граф Бриксхем косо взглянул на него. Он уже с трудом сдерживал нетерпение, его лицо приобрело жесткое и упрямое выражение.
– О Шарлотте я позабочусь, – отрезал он. – А пока давайте спустимся вниз и вернемся к нашему делу.
Колин понял, что если он продолжит выказывать симпатии к леди Шарлотте, то его попросту попросят удалиться, и в этом случае он не получит купчую. У него не будет образца подписи графа, не будет и фортепьяно. Он через силу улыбнулся:
– Конечно, Бриксхем, давайте вернемся к делу.
