здоровая, и прекрасно проводила время за песнями и угощением.
Сэм поднялся на колени, грязь капала с волос и повязки на глазу, к щекам прилипли листья. Говорить он не мог. Руки чесались от внезапного желания схватить ее за горло. Лолли, должно быть, почувствовала его присутствие, потому что обернулась и бегло взглянула на него.
– А, Сэм, привет. – Она тут же отвернулась к своим гостям, рассеянно протягивая птице кусочек банана.
Сэм разъярился. Пещера огласилась гневным криком, который он сам услышал, но не воспринял как собственный. Сэм метнулся к ней с вытянутыми руками. В ту же секунду он оказался на полу пещеры, облепленный аборигенами со всех сторон, как плод папайи мухами.
– Дайте мне до нее добраться! – кричал Сэм, вырываясь как сумасшедший. – Ах ты безмозглая чертовка! Из-за тебя я рыскал по этой дьявольской долине! Целых два часа! Целых два проклятых часа! – Он поднялся, пытаясь вырваться из рук аборигенов.
Сначала ее лицо выражало недоумение, потом испуг, наконец, она разозлилась.
– Я говорила тебе, чтобы ты не называл меня так. – Лолли смотрела на него с гневом.
Сэм ответил таким же гневным взглядом.
– Я буду называть тебя так, как захочу, особенно если слова подходят! – Он вновь начал вырываться и закричал мужчинам, которые удерживали его: – Отпустите меня, черт возьми!
Они повернулись к Лолли, ожидая от нее дальнейших распоряжений. Сэм не мог поверить, что все это происходит с ним наяву.
– Отпустите меня! – прокричал он по-тагальски.
Аборигены, не обращая на него внимания, снова обернулись к Лолли, они называли ее золотой принцессой. Сэм наградил Лолли взглядом, который мог бы спалить остаток ее светлых волос.
– Вели им отпустить меня.
Лолли с преувеличенным старанием полировала свой ноготь.
– Лолли. – Он заскрежетал зубами. Она подняла на него глаза:
– Зачем я буду это делать?
– Потому что, если ты этого не сделаешь, то когда я сам освобожусь – а это произойдет обязательно, – я тебе обещаю: ты сильно пожалеешь, что не послушала меня.
– Думаю, нет.
– Вели им это сделать, и немедленно!
– Не-а. – Она покачала головой.
Аборигены смотрели то на Лолли, то на Сэма. Он свирепо сверкнул на них глазом, и они что-то забормотали. Сэм разобрал только одно слово – «сумасшедший». Так вот в чем проблема! Он дал волю своему гневу. Нужно попытаться урезонить ее. Хотя, подумал Сэм, лучше сказать «уговорить», так как пытаться урезонить ее все равно что сражаться на войне с кривым ружьем.
– Вели им отпустить меня – я ничего не сделаю.
– Мне кажется, ты все еще злишься.
– Ладно, ты права. Я все еще злюсь.
– Тогда просить их отпустить тебя было бы не очень умно, правда?
Сэм промолчал.
– Насколько я понимаю, когда человек поступает не очень умно, некоторые люди могут назвать его безмозглым, не правда ли, Сэм?
– Будь оно все проклято, Лолли!
– Если я велю им отпустить тебя, значит, я поступлю как безмозглая дура, не так ли?
– Предупреждаю: я сам освобожусь.
Она легко отмахнулась.
– Прекрасно. Я готова пойти на такой риск. А вот чего я не хочу делать, так это какую-нибудь глупость. – Она улыбнулась, затрепетав ресницами.
Сэм предпочел не отвечать. В эту минуту ему хотелось лишь одного – выпороть ее. Пока его связывали по рукам и ногам, он мысленно рисовал картину возмездия, которое ждет ее, когда он освободится от пут. Аборигены оттащили его в темный угол, и четверо мужчин остались сторожить, став стеной между ним и Лолли.
Лолли взяла что-то в руку и неспешно направилась к нему. Один из мужчин тронул ее за плечо, показал на Сэма и покачал головой, словно просил держаться подальше.
– Со мной будет все в порядке, – сказала она и подошла вплотную к Сэму, который испепелял ее взглядом. – Проголодался? – поинтересовалась Лолли с самодовольной улыбкой.
Сэм не ответил. Она опустилась на землю рядом с ним и поднесла к его лицу кусок мяса.
– Это какая-то птица. Думаю, индейка. Один из аборигенов подражал индюшачьему квохтанью, когда передавал ее мне. Хочешь кусочек?
– Развяжи меня.
– Думаю, ты не перестал злиться.
