— Продолжайте, ваше высочество, — попросил Жильбер.
— По правде говоря, я не знаю, могу ли я вам об этом сказать, хотя именно за этим я вас и позвала…
— Вы можете сказать мне все, ваше высочество, как человеку преданному, готовому отдать за короля жизнь.
— Сударь, вы верите в противоядие? — спросила принцесса Елизавета.
Жильбер улыбнулся. :
— От всех на свете ядов? Нет, ваше высочество; однако всякое ядовитое вещество имеет свое противоядие; впрочем, справедливости ради следует заметить, что в большинстве случаев эти противоядия оказываются бессильны.
— О Боже!
— — Прежде всего необходимо знать, с каким ядом имеешь дело: с минеральным или с растительным? Обыкновенно минеральные яды действуют на желудок и кишки; растительные же яды — на нервную систему, причем одни ее расстраивают, другие парализуют. О каком из ядов вам угодно поговорить, ваше высочество?
— Послушайте, сударь, я хочу открыть вам один секрет.
— Слушаю вас, ваше высочество.
— Я боюсь, что короля могут отравить.
— Неужели вы полагаете, что кто-нибудь может пойти на подобное преступление?
— Вот что недавно произошло: господин Лапорт.., наш эконом, вы его знаете?.. , — Да, ваше высочество.
— Так вот, господин Лапорт предупредил нас о том, что один человек из королевской буфетной, поступивший было кондитером в Пале-Рояль, собирается возвратиться на прежнее место после смерти его предшественника… И этот человек, ярый якобинец, во всеуслышание объявил, что ради блага Франции следовало бы отравить короля!
— Смею вас уверить, ваше высочество, что тот, кто хочет совершить подобное преступление, не станет хвастать им заранее.
— Ах, сударь, отравить короля было бы совсем нетрудно! К счастью, тот, кого мы опасаемся, имеет доступ лишь к пирожкам и булочкам.
— Вы приняли необходимые меры предосторожности, ваше высочество?
— Да. Было решено, что король не будет больше есть этих пирожков, а хлеб станет приносить господин Тьерри де Виль-д'Аврей, эконом малых апартаментов, отвечающий в то же время за поставку вина. Что до сладостей, то, поскольку король их очень любит, госпожа Кампан получила приказание покупать их будто бы для себя то у одного кондитера, то у другого. Нам посоветовали в особенности избегать сахарной пудры.
— Это потому, что в нее можно незаметно подмешать мышьяку?
— Совершенно верно… Королева, как правило, подмешивала пудру в воду: нам пришлось полностью от нее отказаться. Король, королева и я едим вместе; мы обходимся без лакеев: если кому-нибудь что-нибудь нужно, он звонит. Как только король садится за стол, госпожа Кампан через потайную дверь приносит сладости, хлеб и вино; мы все это прячем под столом и делаем вид, что пьем вино, принесенное из погреба, и едим хлеб и пирожные из буфетной. Вот как мы живем, сударь! И все равно мы с королевой трепещем всякий раз, когда король вдруг бледнеет и говорит два страшных слова: «Мне плохо!»
— Позвольте мне вам прежде всего заметить, ваше высочество, — молвил в ответ доктор, — что я не верю в эти угрозы отравления; однако я по-прежнему к услугам их величеств. Чего хочет король? Угодно ли ему, чтобы я переехал во дворец? Тогда я буду под рукой в любую минуту до тех пор, пока его страхи…
— О, мой брат ничего не боится, — поторопилась возразить принцесса Елизавета.
— Я оговорился, ваше высочество: до тех пор, пока ваши страхи не пройдут. У меня есть некоторая практика в обращении с ядами и противоядиями; я буду наготове и в любую минуту могу вступить в противоборство с ядом, какого бы ни был он происхождения; однако позвольте мне также сказать, ваше высочество, что, будь на то воля короля, вам очень скоро нечего было бы опасаться.
— Что же для этого необходимо? — раздался позади него чей-то голос, заставивший его обернуться.
Доктор не ошибся: этот голос принадлежал королеве. Жильбер поклонился.
— Ваше величество! Должен ли я повторить уверения в моей преданности, которые я представил ее высочеству Елизавете?
— Нет, сударь, не нужно, я все слышала… Мне бы лишь хотелось узнать, в какой степени мы можем рассчитывать на вашу помощь.
— У королевы появились сомнения в надежности моих чувств?
— Ах, сударь! Столько сердец и столько голов отвернулось от нас в грозовое время, что не знаешь, право, кому и довериться!
— Значит, именно поэтому королева готова заполучить из рук фельянов министра, состряпанного госпожой де Сталь?
Королева вздрогнула.
— Вам об этом известно? — изумилась она.
— Мне известно, что вы, ваше величество, сговорились с господином де Нарбоном.
— И вы, разумеется, меня осуждаете.
