правду, чего бы это ему ни стоило. Впервые в жизни он наслаждался отношениями, основанными только на правде, и ему не нужно было говорить банальности и пустые комплименты. Кэт тоже не хотела выслушивать лживые обещания и клятвы в вечной любви. Он знал, что Кэт не захочет ничего, кроме правды, как бы тяжело ни было ее порой говорить.
Взглянув на нее, он заметил, что она тщательно закуталась в плед по самый подбородок.
– Кэт, я не умею хорошо говорить… Я человек действия. Но для тебя я постараюсь.
Она молча кивнула, и ее глаза блеснули в полутьме. Он придвинул ведро вплотную к стулу и, обняв ее, прижал к себе.
Кэт напряглась всем телом.
– Тебе холодно. Позволь мне хотя бы согреть тебя, – сказал Девон.
Она немного успокоилась, бросая на него украдкой взгляды из-под влажных длинных ресниц.
– Ну, если вы обещаете ничего больше не делать… – тихо проговорила она.
– Только с вашего разрешения.
Так они и сидели, слушая дождь и понемногу согреваясь. Девон прижался щекой к ее волосам, вдыхая едва уловимый аромат лаванды. Этот запах теперь всегда ассоциировался у него с Кэт. Легкий и прелестный, он был похож на нее.
Кэт вздохнула и слегка потерлась плечом о его грудь, и тело Девона отреагировало незамедлительно. Напряжение, возникшее между ними еще во время ленча, нарастало с каждой минутой. Чем дольше они сидели в обнимку, тем интенсивнее становилось влечение.
Осторожно взяв прядь ее влажных волос, он прижал их к губам, и они обвились вокруг его пальцев.
– Я нравлюсь вашим волосам по крайней мере…
Она взглянула на него и озорно улыбнулась:
– Я никогда не говорила, что вы мне не нравитесь.
– Да, но и не говорили, что я вам нравлюсь. Я считаю это плохим знаком.
Кэт повернулась к нему и, к его удивлению, нежно провела губами по его щеке. Это было вполне невинное прикосновение, чего нельзя было сказать о его реакции. Он едва не задохнулся от мгновенного возбуждения.
– Если вы не хотите, чтобы я прикасался к вам, придется обойтись без подобных жестов…
– Это был всего лишь поцелуй в шеку, – недоуменно проговорила она.
– Любой ваш поцелуй тут же сводит меня с ума, и мне хочется схватить вас в охапку и насладиться вами.
На мгновение в ее глазах вспыхнуло пламя страсти, но она тут же опустила ресницы, чтобы скрыть это.
– Вы поставили меня в тупик, – тихо сказала она.
– Да?
– Если я соглашусь на более… тесные отношения, где гарантии того, что мне не будет больно, когда мы расстанемся? – вздохнула она. – Доводы моего разума и тела противоречат друг другу.
Он прижал прядь ее волос к губам, наслаждаясь шелковистым прикосновением.
– Порой доводы тела проще и правдивее, – пробормотал он.
– Порой то, что кажется честным ответом, на поверку оказывается бездумной реакцией, возможной в целом ряде случаев и в самых разных обстоятельствах. Например, то, как вы отпрянете от пролетающей слишком близко пчелы, или же вздрогнете от упавшего рядом с вашей ногой горячего уголька из камина, или…
– Тебе никто не говорил, что ты слишком много думаешь?
– Нет. – Она склонила голову набок.
– Значит, они это делали из вежливости.
Ее губы тронула легкая улыбка, которую она тут же прогнала.
– Мне кажется, думать слишком много просто невозможно, – ответила она.
– Да? Тогда предлагаю проверить на практике это смелое утверждение.
– На какой еще практике? – насторожилась она.
– Давай попробуем поцеловаться в тот момент, когда ты будешь думать. – Он придвинулся к ее щеке вплотную и прошептал: – А потом поцелуемся, когда ты не будешь занята мыслями.
Ее нежно-кремовые щеки покрылись ярким румянцем. Он медленно провел пальцами по ее щеке.
– Иногда мысли мешают нам полностью отдаться переживанию того или иного момента. Они могут блокировать чувства, эмоции и даже наслаждение.
– Мысли?
– Вот именно, мысли.
– Тогда непонятно, зачем люди вообще думают, – немного язвительно проговорила она, взмахнув ресницами.
