Эта легкость характера с первой встречи заинтриговала О'Кифа. Он подозревал за внешней стороной таинственные глубины души. Изящество ее фигуры лишь усиливало это впечатление. Он с удовольствием созерцал хрупкость и благородство стана, которые выгодно подчеркивал надетый ею грубый мужской костюм. А непринужденность и яркость речи?! А находчивость и сообразительность?! Нет, Рэмзи был определенно очарован ею. И даже склонность к невинной лжи и простодушное кокетство (причем О'Киф ничуть не сомневался в ее безумной любви к Дэйну) вызывали в нем чувство почтительного умиления. Откуда она родом и как попала в их безумный мир? Эти вопросы давно волновали О'Кифа. Дэйн ничего не рассказывал о ней. И Рэмзи чувствовал, что за этим молчанием скрывается какая-то тайна. Тесс совсем не походила на тех женщин, что он знал раньше. И Рэмзи с трогательной бережностью запечатлел ее хрупкий образ в своей душе, яркими радужными красками расцветив воображаемый портрет, чтобы отныне уже никогда не расставаться с этим милым, очаровательным существом. И все же чувство потери не покидало его. Рэмзи отступился от Тесс ради лучшего друга, но сожаление о том, что не он находится рядом с ней, мучило его.
Тесс относилась к нему как к брату: с небрежной веселой симпатией. И эта небрежность невольно заставляла Рэмзи ощущать какую-то ущербность в своем существовании и вместе с тем однозначную предопределенность судьбы. Ей он обязан своим прояснившимся сознанием. И ее же мог обвинить в сумятице, возникшей в его сердце.
Стоя у борта корабля и вглядываясь в играющие на поверхности моря пенные гребни волн, Рэмзи думал о том, что чувство к женщине заставляет мужчину как-то иначе смотреть на мир, видеть его в каком-то другом, неведомом до того ракурсе.
Любовное косоглазие, не иначе. А жизнь его и так избаловала приключениями и любовными похождениями. Какого же дьявола ему недостает? Ведь покуда он встретит суженую, придется пережить еще немало превратностей и бед. И где искать свою судьбу? Постоянные испытания превратили его в весьма разумного мужчину, закалили волю, укрепили дух. Но, войдя в эту пору жизни, он чувствует необходимость избавиться от тоскливого одиночества.
Рэмзи понимал, что начинает ревновать Тесс к Дэйну. И это тяготило его. Никогда еще не испытывал он зависти к удачам своих друзей, каждый раз искренне радуясь вместе с ними. А теперь черная зависть поселилась в его душе. Даже море, которое Рэмзи любил с раннего детства, больше не радовало О'Кифа.
За спиной он слышал любовное воркование молодоженов. Он поежился, словно сырой, холодный ветер коснулся его. Скрипнув зубами, Рэмзи поднял глаза и вздрогнул, с тревогой вглядываясь в даль.
— О Господи! — пробормотал он. — Что за жуткое видение?
Тесс оглянулась и замерла, словно скованная внезапным приступом страха.
— Капитан! — раздался в этот миг крик одного из матросов. — Опять этот туман!
Рэмзи и сам видел высокую темную стену приближающегося к кораблю густого мутного тумана. Поднимаясь от самой поверхности моря, она уходила в безбрежную высь небес, теряясь в голубой бесконечности. Серые тонкие струйки пара, отрываясь от ее могучего шершавого тела, шевелились, разгибаясь и скручиваясь, словно щупальца какого-то невиданного морского чудовища.
— Немедленно в сторону! — крикнул Дэйн, крепко прижимая к себе Тесс. — Поворачиваем!
Забегали, засуетились матросы, подбирая шкоты и расставляя паруса.
Рэмзи взглянул на Тесс и удивленно приподнял брови. Ее лицо исказила гримаса панического страха. В ужасе вглядывалась она в приближающийся к ним туман, словно не могла отвести взгляда. Но еще больше его поразило поведение Дэйна. Он метался по палубе, торопя матросов, и то и дело сам хватался за тросы и полотнища парусов.
«Они видели что-то подобное раньше», — подумал О'Киф и, решив получше разглядеть наползающую на корабль серую стену тумана, быстро взобрался на бушприт. Сердце бешено колотилось в груди, кружилась голова, холодный пот заливал лицо. Рэмзи ухватился рукой за снасти, Чтобы не потерять равновесие.
— Что это значит?! — крикнул он вниз, обращаясь к Тесс и Дэйну.
Она неуверенно взглянула на него, словно не решаясь рассказать правду.
— Расскажи ему, Тесс, — откликнулся Дэйн, на ходу оглядывая такелаж корабля, приготовившегося совершить поворот.
— Это туман из будущего, Рэмзи, — произнесла она, глядя прямо в глаза О'Кифа. — Здесь что-то происходит со временем, в нем появляется какой-то разрыв.
Рэмзи удивленно взглянул на пелену тумана, силясь осознать смысл сказанного. Будущее — здесь, рядом? Это слишком невероятно. У него вновь закружилась голова.
— Поворачиваем! Скорее в порт! — командовал внизу Дэйн.
И судя по происходящему, О'Киф видел, что Тесс не шутит. Коридор во времени? Это не укладывалось в голове.
Как уразуметь все? Тесс — гостья из будущего? Но она и вправду не вписывается в настоящее. Он не раз убеждался в этом. Но если поверить сказанному, значит, она вновь может вернуться к себе? Дэйн не переживет этого. А он? Каково будет ему? Неужели никак нельзя 'помочь Тесс?
Он вновь взглянул на стену серого тумана. Возможность вот так, запросто, шагнуть в будущее поразила его. Дрогнуло сердце, и пересохло во рту. Ощущение чего-то непоправимого наполнило душу холодным предчувствием. Он оглянулся на Тесс и увидел, что та испытывает то же самое.
Острая боль пронизала его тело. Болели все мускулы, все кости, все суставы. Тревожное ощущение нарастало. Стена тумана подходила все ближе и ближе.
«Неисповедимы пути твои, Господи, — подумал Рэмзи. — Недаром ты испытываешь меня. Это моя судьба идет навстречу. Да будет как ты повелишь».
— Нелегок был твой путь к любимому человеку, — обратился он к Тесс. — Не мой ли черед наступает ныне? Может, и мне надлежит сделать то же, чтобы найти предназначенную мне судьбой?
На ее глазах выступили слезы. Она понимающе кивнула, и он дружески махнул ей на прощание рукой.
— Нет! — все же крикнула она, когда О'Киф прыгнул в играющие на ветру морские волны.
Через мгновение его голова показалась над поверхностью воды неподалеку от «Морской ведьмы». Сильными, уверенными движениями рассекая накатывающие на него пенные гребни, он плыл в сторону полосы тумана. И тут же, словно разгневанное его дерзостью, море пришло в неистовство. Тяжелые волны с яростью заплясали вокруг, ветер вздыбил их белые челки, и эта свирепая пляска с неудержимой силой повлекла Рэмзи к вздымающейся перед ним серой мутной стене. Он не оглядывался, боясь раскаяться в содеянном. И лишь когда первые мохнатые щупальца тумана осторожно коснулись его головы, взглянул назад, улыбнувшись оставшимся на фрегате друзьям.
Вдруг словно мощные медвежьи лапы сдавили ему грудь. О'Киф едва не задохнулся в этих жестких, звериных объятиях. Но через мгновение что-то подхватило его, подняло над клокочущим морем и будто вдавило в густую плотную пелену. Он почувствовал нестерпимую боль в ногах и вдруг сорвался, провалился в разверзшуюся под ним пустоту.
1989 год Неподалеку от Кайкос-Айленда
Пенни стояла на корме катера, крепко держась за поручни, и хмуро оглядывалась вокруг. Неожиданно чей-то крик, словно раздавшийся с небес, прервал ее размышления. И в то же мгновение с быстротою сердечного перебоя померк свет солнца; сгустилась тьма, повеяло колючим холодком.
Через миг все было по-прежнему. Пенни подняла глаза к небу и едва не ослепла от яркого солнечного света. Сияющая голубизна простиралась от горизонта до горизонта. Ни одно облачко не омрачало этого праздничного ликования небес. И тем загадочнее была внезапная темнота, только что поразившая Пенни.
Неожиданная суета, охватившая катер, заставила ее оглянуться и отступить в сторону, чтобы не мешать торопящимся матросам. Катер дрогнул и стал разворачиваться, будто для того чтобы возвратиться обратно. Она недовольно нахмурилась и только тут заметила среди волн плывущего к ним человека. Он двигался с большим трудом, словно обессиленный длительным путешествием, и казалось, вот-вот утонет.
На резиновый понтон, спущенный на воду, быстро сошли аквалангисты, спасатели и медик с белой