ничего не нужно, я только хочу остаться одна. Пока я жила в деревне, все было хорошо. А теперь я не могу даже…
Баррет закрыл ей рот своими губами, тем самым прервав горестные причитания. Он обнял ее и посадил к себе на колени.
— Принцесса, для меня ты всегда прекрасна, как бы ты ни выглядела.
— Я тебе не верю, — сказала она. — У меня ужасный вид.
— Зачем мне целовать того, кто мне неприятен? — Пока Баррет покрывал ее лицо и шею короткими поцелуями, его пальцы погрузились в длинные волосы, струящиеся по спине.
— Баррет…
Люди всегда избегали к ней прикасаться, даже собственные родители. Сколько раз, вынужденная оставаться одна, она мечтала быть любимой! Сколько раз ей хотелось, чтобы кто-нибудь обнял ее, заставил почувствовать себя желанной и забыть о своих изъянах! Баррет дал ей это со всей определенностью. Впервые в жизни! Ручейки слез заструились еще сильнее.
— Принцесса, не надо плакать.
— Не могу поверить, что тебе хочется меня целовать. — Она закусила дрожащую губу и пристально взглянула в темную синеву его глаз.
— Я хочу тебя. Сейчас ты убедишься.
Он снова опустил ее на солому, не отнимая жадных губ. Его поцелуй становился все более настойчивым и страстным. Меган ощущала мускатный аромат лосьона и крахмальный запах сорочки. Казалось, они заполняли все вокруг, вызывая головокружение. Глубоко вдыхая в себя этот букет, она обняла Баррета за спину. Она была в упоении от его прикосновений. Ей хотелось, чтобы он никогда не переставал ее трогать.
Баррет быстро проник языком к ней в рот, одновременно лаская грудь. Меган стонала и выгибала спину.
— Сладкая… сладкая моя Принцесса, — забормотал он и поцелуями проложил дорожку вдоль ее шеи.
— Баррет… — взмолилась она.
Он стал совершать медленные волнообразные движения бедрами, будто танцуя. Его восставшая плоть, давившая жестко и настырно, продвигалась к самой сердцевине, дозволенной только ему одному.
Меган корчилась в сладкой агонии, побуждаемая неистовым желанием. Он снова поцеловал ее, нетерпеливо и страстно.
Меган выдернула сорочку из его брюк и, запустив под нее руки, принялась гладить обнаженную кожу. Кончики пальцев нащупали небольшие рубчики на спине. Тело Баррета слегка содрогнулось от вожделения.
— Прости меня, Принцесса, но я вынужден…
Меган почувствовала, как он пробил ее девственный барьер и замер. Несмотря на слегка саднящее ощущение, это было замечательное долгожданное мгновение. Наконец он был внутри ее, и она стала его женой. О таком она даже не мечтала. За всю жизнь у нее не было более близкого человека. И она обняла его так крепко, как только могла, чувствуя, что он проникает в нее все глубже.
— Будь я неладен, — простонал Баррет, — но, кажется, тебе хорошо. — Он снова поцеловал ее.
Они вместе достигли облегчения и вскрикнули одновременно. Баррет сделал последний рывок и поник, содрогнувшись.
— О Боже…
— Что-то не так? — спросила Меган, начиная приходить в себя.
— Все так, — прошептал Баррет. — Лучше некуда. — Он приподнялся и осторожно поцеловал ее в губы, словно смакуя их вкус.
— Я ничего не понимаю.
— Баррет! — рядом раздался голос лорда Кенсингтона.
— Проклятие!
Меган спешно поправляла на себе одежду. Он набросил на нее попону и подхватил на руки как раз в тот момент, когда на пороге появился его отец.
Лорд Кенсингтон стоял в развевающемся халате и сбившемся набок ночном колпаке.
— Вот вы где! — невольно вырвалось у герцога. Он взглянул на всклоченные волосы Баррета, солому, приставшую к его фраку, и глаза, в которых еще горело желание. Затем перевел взгляд на Меган, сдувавшую с губ соломинку, и сказал: — Похоже, я пришел слишком поздно.
— Я бы сказал, как раз вовремя. — Баррет бросил на отца торжествующий взгляд. — А сейчас, если вы не возражаете, я увезу жену домой, как и надлежит.
Лорд Кенсингтон пришел в ярость. Скрестив руки на широкой груди, он с минуту смотрел на Баррета. Две пары глаз с бушующим синим огнем сошлись в молчаливой схватке.
— Все правильно! — неожиданно выпалила Меган. — В самом деле, ваша светлость.
— Мне очень жаль, дитя мое, — сказал лорд Кенсингтон с раздражением и печалью. — Я должен был остановить его раньше.
— Не беспокойтесь, все будет хорошо, — неуверенно сказала Меган. — Вы останетесь в городе на Рождество, ваша светлость?
Баррет насторожился:
— Я больше чем уверен — он собирается ехать во Францию.
— Представь себе, нет. Я решил провести праздники здесь.
— Тогда, может, вы встретите рождественскую ночь с нами, ваша светлость?
— Я подумаю над этим предложением, — сказал лорд Кенсингтон. Он обезоруживающе улыбнулся сыну, что только подчеркнуло удивительное сходство между ними.
— Спокойной ночи, — пробормотал тот. Он зашагал мимо герцога и экипажа, по-прежнему не выпуская Меган из рук.
— Ты мог бы быть с отцом полюбезнее, — сказала она, уткнувшись носом ему в шею.
— Я понимаю, чего ты добиваешься. Но это не поможет. Наших обоюдных чувств уже не изменишь.
— Мне всегда казалось, что нельзя не любить кого-либо из близких родственников. В конце концов, в вас обоих течет одна кровь. Ты должен любить своего отца, хотя бы немного.
— Я убежден, что не способен любить никого, а моего отца тем более.
Хоть бы он ошибался, молилась про себя Меган. Не может быть, чтобы он не мог любить.
Чуть позже Баррет донес ее до комнаты и возле двери поставил на ноги.
— Ты не зайдешь? — Меган с надеждой взглянула на мужа.
Он пристально посмотрел ей в глаза. Ощущение вины пронзило его, как острие кинжала. Когда он сообщит ей, что в действительности не является ее мужем, она его возненавидит. Если он сейчас придет к ней в комнату, желание возникнет снова. Поэтому он сказал:
— С моей бессонницей лучше оставаться одному. Спокойной ночи, Принцесса. — Баррет собрался уходить.
Меган схватила его за руку, — О нет, так легко ты не отделаешься. — Она обвила его шею и притянула голову для поцелуя.
Баррет ответил ей тем же и тотчас перешел в наступление. Он провел руками по длинным волосам и впился в ее рот, пока она не начала задыхаться. Собрав всю волю до последней унции, он сказал то, что язык отказывался произнести:
— А теперь иди в постель, Принцесса.
Она посмотрела на него с соблазнительной улыбкой, сияя своими ямочками.
— Баррет, я надеюсь, ты найдешь лекарство против бессонницы. Я не собираюсь спать одна до конца жизни. Что это за муж, если он даже не может согреть тебя в холодную ночь! В таком случае я могла бы с успехом выйти замуж за грелку с углями.
Выражение страсти выглядело почти комично при ее лице с красными пятнами. Но Баррету казалось, что красивее женщины он никогда не видел.
— От мужа больше пользы, нежели от грелки. Подожди, Принцесса, со временем ты это откроешь. — Он игриво шлепнул ее по ягодицам. — А ну, марш в постель!
— Хорошо, хорошо. — Меган надула губы и с недовольной гримасой вошла в свою комнату.
Притворив дверь, Баррет повернулся и вздрогнул от неожиданности. Он едва не натолкнулся на Линга.
— Ты, наверное, всегда подсматриваешь за мной таким вот образом?
— Я не подсматривал. — Линг внимательно осмотрел его проницательными глазами, превратившимися в узкие щелочки. — Милорд, похоже, трясина засосала глубже, чем вы предполагали.
— Нечего лишний раз это подчеркивать, Линг.
— Когда вы собираетесь сказать ей правду? — спросил слуга.
— Это моя забота! — отрезал Баррет. — У тебя еще что-то?
— Да. Сэр Джеймс ждет вас в верхней гостиной.
Баррет застал Джеймса растянувшимся на кушетке возле камина, со стаканом бренди в одной руке и сигарой — в другой.
— Что привело тебя сюда? — Баррет прошел дальше в комнату.
Джеймс сделал большую затяжку.
— Хотел узнать, разыскал ли ты жену.
— Разыскал.
— Где?
— В доме моего отца. — Уотертон сел на кушетку рядом с кузеном.
Для Джеймса никогда не существовало мелочей, поэтому он не пропустил соломинку на обшлаге фрака Баррета. Он снял ее и внимательно изучил.
— Твой отец теперь держит конюшню в доме?
— Я отыскал Меган в каретном сарае, — сказал Уотертон.
— И… — Джеймс вопросительно посмотрел на него.
— И овладел ею. Там же. В чем и сознаюсь. — Баррет почувствовал себя на удивление легко.
Джеймс пыхнул сигарой и пустил колечко к потолку, а тем временем въедливо разглядывал кузена сквозь дым.
— Ты понимаешь, что этим самым осложняешь дело?
— Знаю. Но так уж вышло.
— Гм. — Джеймс скептически усмехнулся.
— Но больше этого не случится.
— Это правда? — Джеймс недоверчиво вскинул бровь.
— Не надо на меня так смотреть. Я знаю, что говорю.
— Ну разумеется.
Баррет хмуро покосился на кузена, отчего тот заулыбался во весь рот.
Тесса еще в холле заметила волдыри на лице Меган. Правда, сыпь уже стала чуть бледнее.
— О, мисс, я вижу, вы были неосторожны на балу.
— Да, но я ушла раньше, и никто меня не видел.
— А он? — Тесса кивнула в сторону комнаты Баррета.
— Да, конечно, — сказала Меган. — И знаешь, Тесса, он отнесся к этому по-доброму и с пониманием, чего я никак не ожидала.
Тесса прошла в комнату. Остановилась возле кровати, подбоченившись, и придирчиво посмотрела на Меган.
— Он наконец исполнил свои супружеские
