Войнич не находил ответа, но понимал — он едва ли не…
Вот уже три часа он прогуливается по этому каменному городку на берегу залива, и у него всё ещё сохраняется отличное настроение, с каким проснулся утром.
Мало того, он вдруг понял: почти всё, что он думал о Килморской бухте и его жителях, неверно.
Большая часть его подозрений уже развеялась.
— Воображаемый город? Да ничего подобного!
Город — вот он, самый настоящий, со своим покосившимися домами и утопающими в цветах балконами.
Ах да, и конечно, с этой кондитерской. Как она называется?
— «Лакомка», — спокойно ответил на этот вопрос господин Блэк.
Да, да, «Лакомка»!
Поистине рай для сладкоежки. С таким прекрасным отваром ревеня, что он, Войнич, даже рискнул положить в него ложечку сахара.
Это же всё-таки не клуб. Тут нет Поджигуса или сестры, чтобы заметить такой проступок. Он никого здесь не знал!
Он чувствовал себя свободным.
Он мог отправиться куда угодно и смотреть по сторонам.
И класть сахар в отвар ревеня.
Он даже попытался подружиться с местными жителями, даже спросил как зовут ту милую и немного рассеянную госпожу, которая несла огромную хозяйственную сумку — свежие овощи, только что выловленная рыба и горячий хлеб — за которой бежало несколько мяукающих котов.
— Это госпожа Бигглз, господин Войнич.
Ещё минута, и Войнич предложил бы ей свою помощь в качестве носильщика. Миссис Бигглз представилась ему олицетворением столь желанной любви и заботы. Кто знает, как она собиралась приготовить всю эту благодать. Сколько, наверное, удовольствия получал её муж!
Но о чём думает он, Войнич?
Продукты? Кухня? Жена? Муж?
И ему в самом деле нравятся эти домики, смотрящие на море?
Ещё как нравятся!
А тот старый дом на утёсе?
Мечта.
Никаких тайн в нём, разумеется, не было. Обставлен несколько сумасбродно, с излишним увлечением этническими сувенирами и в общем может, конечно, несколько смутить человека, который, как он, придерживается строгого порядка. Ему хватило одного взгляда на комнату Джейсона, чтобы понять, какой это негодяй.
Войнич и этот Джейсон Кавенант обменялись пару раз обидными замечаниями через говорящую книгу, но это, надо считать, просто недоразумение, не более.
Так, впрочем, считал и господин Уайт.
Потом они отправились в парк.
— Мы полагаем, господин Войнич, — объяснил ему господин Блэк, — что кто-то использовал имя бедного Улисса Мура, посетив наш город. Но ясно же, что всё придумано, понимаете?
— О, ну конечно же, понимаю! — воскликнул понятливый как никогда Войнич. Впрочем, в этих местах ему тоже захотелось написать несколько страниц своего романа.
Потом он увидел их собственными глазами — могилы семьи Мур. Последние двое из них были похоронены тут, и кто-то даже принёс им живые цветы.
— Видите, как их любили в городе, — обратили его внимание.
— Конечно, конечно, — ответил он.
Короче, все же умерли.
Семья Мур наконец-то вымерла.
Господин Уайт остался в усыпальнице. Сказал, что не хочет возвращаться в город.
— В таком случае до свидания, господин Уайт, — со всей теплотой произнёс Войнич.
— До свидания, господин Войнич. До скорого, будем надеяться… — процедил сквозь зубы господин Уайт, приложив руку к виску, как капитан судна.
— Забавный тип, а? — заметил потом Войнич чернобородому миллиардеру, господину Блэку.
— Кому вы это говорите, господин Войнич. Кому говорите!
Когда Войнич и Блэк пришли на берег, их догнали двое курчавых ребятишек, которые всячески старались привлечь к себе внимание.
— Господин! Господин! — кричали они.
Это удивило главу Поджигателей. Откуда они знают его.
Блэк Вулкан попытался отогнать ребят, но безуспешно.
— Слухи быстро разносятся по городу! — весело заметил он.
А сам всё искал глазами Томмазо, удивляясь, куда же он делся.
— Ах, какие славные! — воскликнул Войнич, когда понял, что ребятишки во что бы то ни стало хотят показать ему лодку, и даже предложили покататься по морю.
Он ласково улыбнулся и ответил:
— В следующий раз, мои дорогие, в следующий раз!
И отвернувшись от них, направился в таверну, вернее, к столикам, стоявшим на солнечной стороне тротуара.
— Ну как? — с нетерпением спросил младший Флинт, когда братья вернулись в подвал. — Как дела?
С вытянутыми физиономиями, они явно были расстроены.
— Не понимаю, в чём дело… — промямлил средний Флинт. — Он даже слушать нас не стал.
— Так вы показали ему лодку? — недоверчиво спросил младший брат.
— Да, но… она нисколько не заинтересовала его.
— Не может быть!
Младший хулиган со смущением взглянул на Томмазо:
— Вчера они определённо говорили, что…
— Мы знаем, что они говорили!
— Мы тоже слышали!
— Хватит! — вскричал младший Флинт. — Попробуем теперь разобраться, в чём дело.
Он встал перед Томмазо и потребовал:
— Посмотри сюда как следует и отвечай. Знаешь, что это такое?
К огромному удивлению венецианского мальчика младший Флинт достал из кармана ключ с головкой кита.
По выражению лица Томмазо Флинт сразу понял — тот знает, что это такое.
— Очень хорошо, очень хорошо… — продолжал младший Флинт. — Потому что теперь мы не можем себе позволить ошибиться. Так что давай, говори! Что это такое?
Томмазо произнёс что-то нечленораздельное.
— Вытащи у него кляп.
Освободившись, Томмазо глубоко вздохнул и откинулся к стене. У него болела губа.
— Надо же, — простонал он. Ему уже начало надоедать, что его без конца похищают.
— Ну так что? — настаивал младший Флинт.
— Этот ключ не ваш! — возразил Томмазо. — Его нужно немедленно вернуть!
— Мы прекрасно знаем, чей он! — ответил средний Флинт. — Я украл его вчера вечером из шкатулки!
«И никто не заметил!» — огорчился Томмазо.
— Что скажет наш шеф, когда покажем ему этот ключ? — потребовал ответа младший Флинт.
