Однако Бэнкрофт уже отвернулся и громко похлопал в ладони.
– Внимание! Могу я попросить присутствующих здесь джентльменов быть столь любезными и по двое взяться за концы канатов, которыми обвязана конюшня? И где, кстати, мисс Мэй.
– Я тут! – пропищала девочка, подбегая к Рейфу.
Он небрежно отодвинул в сторону несколько тарелок с пирогами и, подхватив девочку под мышки, играючи поставил на стол.
– Когда Мэй сосчитает до трех, все начинают тянуть изо всех сил и до тех пор, пока я не скажу, что хватит!
– Можно считать? – От охватившего ее восторга Мэй разве что на месте не подпрыгивала.
– Пока нет, только по моему сигналу.
– Есть, капитан! – залихватски отсалютовала она в ответ.
Рейф вместе с Грэмом взялся за один из канатов, который был привязан к ближайшей стене конюшни. Вокруг всей постройки болталось еще с десяток канатов, и от этого она казалось каким-то невероятным майским деревом – украшенным цветами столбом, вокруг которого так любит танцевать простой люд. «Боже, сделай так, чтобы все получилось!» – взмолилась про себя Фелисити, наблюдая, как подходят мужчины, покрепче берутся за канаты, а женщины суетятся вокруг и оттаскивают галдящих детей подальше от конюшни.
Наконец все встали так, как просил Рейф. Тогда он махнул рукой Мэй.
Она приставила ко рту сложенные вместе ладошки:
– Раз!
Дирхерст с насмешкой сложил руки на груди.
– Смехотворный спектакль!
– Два!
– Господи… – прошептала Фелисити, борясь с желанием зажмуриться и отвернуться.
– Три!
Канаты, висевшие вокруг конюшни, как один, туго натянулись.
И ничего не произошло.
Всеми фибрами своей души Фелисити возжелала, чтобы эта чертова конюшня не устояла.
Двадцать шесть человек, побагровев от усилий, продолжали изо всех сил тянуть за тринадцать канатов.
Постройка дрогнула, оглушительно заскрипела и покачнулась. Изнутри донесся протяжный треск ломающегося дерева. Потом конюшня накренилась и рухнула с оглушительным грохотом, подняв вокруг тучи песка, соломы и обломков досок.
– Ура! Ура! Ура! – закричала Мэй.
Крики ее потонули в смехе, радостных возгласах и дружных аплодисментах гостей. Дейв Ладлоу, хозяин постоялого двора, выставил бочонок эля и вознаградил Рейфа первой кружкой с шапкой пены.
Рейф, стараясь не расплескать драгоценное питье, потому что ему на плечи и спину сыпались одобрительные похлопывания и тумаки, пробрался к столу с пирогами.
– Не столь впечатляюще, как падение Рима, – улыбаясь во весь рот, заметил он, – но в чем-то похоже.
Мэй спрыгнула со стола, подскочила к Рейфу, и тот, подхватив девочку одной рукой, крепко прижал к груди.
– Это было потрясающе! – Мэй буквально задохнулась от переполнявших ее чувств и громко чмокнула героя дня в щеку. – Что еще мы сегодня свалим?
Рейф сделал с прижатой к груди Мэй пару туров вальса и осторожно спустил малышку на землю.
– Радость моя, надо малость передохнуть.
– Ладно, чего уж там, – заулыбалась Мэй. – Бах – и все! Здорово!
В глазах Рейфа запрыгали веселые чертики.
– Благодарю вас, достопочтенная леди.
– Мои поздравления, – кивнул ему Дирхерст. – Не думал, что сумеете своротить это старье. – Он с удовольствием откусил еще один кусок пирога. – Правда, тем самым вы уменьшили цену поместья на пятую часть прежней стоимости. Покупатели, насколько мне известно, предпочитают покупать усадьбу вместе с конюшней.
Улыбка сползла с лица Рейфа. Сжав кулаки, он широкими шагами направился к графу. Однако между ними успела встать Фелисити.
– Можно попробовать? – обратилась она к Рейфу, протягивая руку к кружке.
Тот, не найдясь с ответом, молча отдал ей кружку и невольно перевел взгляд с Дирхерста на Фелисити, которая с удовольствием сделала большой глоток.
– Ух, ты! – выдохнула она и вернула ему кружку. – Признаю, что по этой развалине я точно скучать не буду! – После чего взяла Рейфа под руку и сообщила: – Мне хотелось бы взглянуть поближе.
– С превеликим удовольствием.
