отказывалась учитывать вероятность того, что Рэнд может не последовать за ней. Он любит ее, верит ей и не подведет ее. И все же игнорировать сомнения, которые исподтишка начинали терзать душу, было совсем нелегко. Но что она никак не могла и не хотела игнорировать и что продолжала старательно лелеять в душе, так это гневное возмущение, которое росло в ней с каждой преодоленной милей, с каждым днем. Возмущение это было направлено, конечно же, прежде всего на Алексиса, но и на саму Джоселин.
Как она могла оказаться такой глупой, чтобы так легко поверить угрозам Алексиса? Ей следовало немедленно рассказать все мужу и, конечно, ни за что не соглашаться покидать его. Рэнд прекрасно сумел бы защитить себя, если бы решил, что ему в самом деле грозит опасность. Рэнд сумел бы справиться с Алексисом.
Джоселин откинула голову на спинку сиденья и жалобно вздохнула. Она прокручивала все это в голове снова и снова и в конце неизменно приходила к одной и той же мысли: повторись все сначала, она сделала бы все в точности так же, правильно это было или нет.
Экипаж дернулся и остановился. Джоселин понадеялась, что сейчас принесут корзинку с провизией, – она изрядно проголодалась. В дороге ей отчего-то всегда хотелось есть. До сих пор они перекусывали на ходу, и хотя это большого значения не имело, она с удовольствием поела бы, не испытывая при этом качки и тряски.
Дверца экипажа действительно отворилась, и появилась корзина, а вслед за ней – Алексис!
– Проголодались, моя дорогая? – Принц забрался в экипаж и уселся на сиденье напротив.
– Я только что предполагала, что да, а теперь вдруг как-то сразу потеряла аппетит, – демонстративно отвернулась Джоселин.
– Жаль. – Он открыл крышку корзины, и воздух наполнился ароматами жареного мяса, какого-то пирога и других вкусных вещей. Выцветшая Леди с гордостью объяснила Джоселин, что впереди кортежа скачут верховые, задача которых – заказывать еду на всех путешественников в каждой очередной гостинице. На что Джоселин немедленно посоветовала ей, что она может сделать со своей едой.
– Тогда придется мне съесть все одному.
– Только не здесь, если вы не возражаете, – огрызнулась Джоселин.
– Но я настроился сделать это именно здесь, – твердо сказал Алексис. Экипаж качнулся и снова тронулся с места. Алексис, несомненно, расположился здесь надолго. Джоселин стиснула зубы и подавила желание разразиться негодующей тирадой. – Я не мог упустить возможность поужинать в обществе моей очаровательной спутницы, если даже ее настроение до сих пор оставляет желать лучшего, – проговорил он небрежно, копаясь в корзинке. – Несчастная графиня Леноски категорически отказалась приближаться к вам снова.
– Графиня Леноски? – Выцветшая Леди! Джоселин испытала укол совести и вздохнула.
– Будьте добры извиниться за меня перед ней. Я была слишком…
– Сурова? Резка?
– Я хотела сказать – раздосадована, – пробормотала Джоселин.
– Груба? Жестока?
– Ну довольно.
– В самом деле этого далеко не довольно, – продолжал он, словно не слыша ее замечания. – Графиня – очень достойная женщина, а вы вели себя с ней крайне неуважительно.
– Неужели? – Джоселин раскрыла глаза в наигранном удивлении. – А кто в этом виноват?
– Представления не имею, – мягко сказал принц.
– Не имеете, вот как! Тогда позвольте освежить вашу память. – Джоселин скрестила на груди руки и устремила на своего визави полный негодования взгляд. – Я здесь вопреки моей воле. Вы угрожали убить моего мужа. Не случилось ровным счетом ничего такого, что могло бы вызвать с моей стороны благодарность!
– Вот. – Принц протянул ей завернутый в салфетку сверток.
– Что здесь? – подозрительно спросила Джоселин, догадываясь, что там нечто восхитительное.
– Не знаю наверняка, но пахнет божественно. Впрочем, если вы предпочитаете… – Он потянул сверток назад.
– Я возьму, – быстро сказала Джоселин и схватила угощение. В конце концов, есть все-таки было надо. Она просто не хотела делить трапезу с Алексисом. – Спасибо.
– На здоровье.
Джоселин развернула салфетку и обнаружила внутри кусочки запеченного мяса, отварной картофель и ломтики хлеба с аппетитной поджаристой корочкой. Они ели молча, Алексис, очевидно, был так же голоден, как она. Еда на вкус была восхитительной и принесла Джоселин большое удовлетворение. Наконец она откинулась на спинку сиденья и в упор уставилась на принца.
– Я не думаю…
Он достал из стоявшей в ногах корзины кувшин с вином и два бокала. Джоселин вскинула брови. Эти его верховые, судя по всему, знали свое дело. Алексис наполнил бокал до краев и протянул ей. Джоселин отпила глоток. Вино было красное, терпкое, очень вкусное.
– Вы, кажется, все предусмотрели, не так ли?
– Ничуть не бывало. – Принц налил себе вина и удобно устроился на сиденье. – Ровным счетом ничего из всего этого, – он обвел рукой внутренность экипажа, – не было приготовлено заранее.
– Как вы могли пойти на это?
– Я уже объяснял вам. Я не нашел Небеса, а мой кузен – следующий самый подходящий объект.
Джоселин неторопливо потягивала вино, рассматривая его изучающим взглядом.
– Думаю, за этим кроется кое-что еще.
Алексис рассмеялся.
– Разве спасение короны – вещь недостаточно важная сама по себе?
– Может быть. – Она задумчиво помолчала. – А вы с вашим кузеном – довольно любопытная пара.
– То есть?
– Я наблюдала за вами во время путешествия из замка Уортингтон в Лондон, и были моменты, правда редкие, когда вы не цеплялись друг к другу, и, мне казалось, даже получали удовольствие от общества друг друга.
– Сомневаюсь… – Алексис сделал глоток вина. – Бомон явно меня недолюбливает.
– И это не дает вам покоя.
– Не то чтобы особенно сильно, – пожал он плечами.
– Нет, вас это определенно беспокоит. Я вижу по вашим глазам. – Джоселин заинтригованно подалась вперед. – Но почему? Мне кажется, вас недолюбливает достаточное количество людей, включая тех, кто желает вам смерти. Лично я тоже от вас не в восторге.
– Любовь или нелюбовь ко мне моего кузена не имеет ровно никакого значения, – надменно произнес принц. – Так же, как и ваша.
В голове Джоселин промелькнула странная мысль.
– И все- таки я вам не верю. Более того, я все раздумывала над тем…
– Над чем именно?
– Зачем вам на самом деле понадобилось, чтобы Рэнд приехал в Авалонию?
Алексис вздохнул с явной досадой.
– Я уже объяснял…
Джоселин махнула рукой.
– Да-да, помню. Третья ветвь семейного дерева, и все такое прочее… Но у вас есть и другие родственники, помимо этой вашей Валентины.
– Конечно, – кивнул он. – Брат и сестра.
Неужели ее догадка верна?
– Но они моложе вас, и на вас одного ложится вся ответственность за спасение страны. Вы рано или поздно станете королем, если только эти недолюбливающие вас люди прежде не разделаются с вами.
– А я как-то забыл об этом. – Алексис приподнял свой бокал. – Благодарю за напоминание.
Она сделала вид, что не замечает сарказма, пытаясь сконцентрироваться на мысли, которая родилась у нее в голове.
– Вы с Рэндом примерно одного возраста. Вы восхищаетесь им – вы сами мне это сказали. Вы даже доверяете ему.
– Он, несомненно, человек чести. Это, конечно, смешно, но все же…
– Вам нужен Рэнд не только в качестве помощника… Ну конечно! – Джоселин выпрямилась на сиденье. – Вот в чем дело! Вам нужен союзник. Друг…
– Чепуха, – невесело рассмеялся Алексис. – Мне не нужны никакие друзья.
Джоселин снова пристально посмотрела на принца, и ее осенила догадка. Гнев ее улегся сам собой, голос смягчился.
– Вам, должно быть, страшно одиноко в вашем огромном величественном королевском дворце…
– Ничуть. У меня нет потребности ни в друзьях, ни в соратниках… – Принц сжал зубы. Наверное, замкнутое пространство экипажа, поневоле сближающее путешественников, сыграло свою роль, или усталость и напряжение последних дней, а может быть, он просто стосковался по откровенному разговору, по человеческому общению. Алексис с вызовом посмотрел ей в глаза. – Хорошо. Вы победили. Признаюсь – да, я хотел бы, чтобы мой кузен жил со мной постоянно. Чтобы всегда был рядом и помогал управлять этой маленькой страной, которой принадлежат моя жизнь, моя кровь, моя душа. И которая – признает он это или нет – является частью и его самого. – Алексис покачал головой. – Мир меняется, Джоселин, рушатся империи, возникают новые, королевства вроде Авалонии исчезают, поглощаемые более сильными государствами, и ничего нельзя с этим поделать. Я не хочу, чтобы лет через сто или даже пятьдесят спустя от моей страны осталось одно воспоминание или в лучшем случае несколько строчек в исторической летописи. Мой народ, моя семья вправе рассчитывать на большее. Когда я задумал использовать вас, чтобы заманить Рэнда в Авалонию, я понимал, что практически не имею шансов убедить его остаться там навсегда. Я и не рассчитывал на это. Мне остается только надеяться, что он поможет уладить нынешнюю ситуацию, по ходу дела поближе познакомится с землей своих предков и, может быть, даже полюбит ее. Ну что же… – Он бросил на нее мрачный взгляд. – Теперь вы удовлетворены?
– Значит, на самом деле вы не собираетесь убивать его?
– Как хорошо вы помните даже самые пустяковые подробности, – раздраженно вздохнул Алексис. – Вероятнее всего, нет.
– Вероятнее всего?
– Да, – повторил он твердо. – Это большее, что я могу обещать. Черт возьми, Джоселин, я все-таки наследую корону и обладаю немалой властью. С вашей стороны было бы
