ей казалось, что она до сих пор чувствует боль от тяжелой отцовской руки. Он вовсе не обрадовался, когда узнал, что дочь, сжалившись над соколом, сидевшим в клетке, выпустила его.
– Каждый раз, когда я видела на твоем лице такое выражение, следовала какая-то твоя проказа. Воображаю, что ты придумаешь на этот раз.
Эмили небрежно махнула рукой:
– А что, если я придумала способ обрести то, что всегда хотела?
– И что же это?
Эмили искоса посмотрела на сестру:
– Как ты думаешь, граф Рейвенсвуд действительно такой плохой человек, как утверждает отец?
Джоанна нахмурилась:
– На что ты намекаешь?
Эмили снисходительно пожала плечами:
– Я думаю, что лорд Дрейвен может оказаться той самой розой, которую я ищу.
– Ах, сестрица, прошу тебя! Ты же знаешь все не хуже меня. Говорят, что лорд Дрейвен убил родного отца просто из удовольствия.
– А может, это всего лишь слухи, вроде того, что наш с тобой отец – жестокий предатель. Ты же сама сказала, что наш отец – резкий человек с добрым сердцем.
– Да, резкий, но я слышала, что лорд Рейвенсвуд сумасшедший. Ты и сама слышала эти рассказы. Что это демон, который никогда не спит. Говорят, что сам дьявол расчистил место по правую руку от своего трона в ожидании того дня, когда лорд Дрейвен окажется в преисподней.
Эмили помолчала, задумавшись, а затем произнесла:
– Да, ты права. Глупая мысль. Я проживу год с безумцем, потом вернусь сюда и буду доживать свой век в одиночестве.
По щеке Эмили скатилась слезинка. Джоанна протянула руку и вытерла ее.
– Не плачь, Эм. В один прекрасный день твой принц приедет за тобой верхом на белом коне. Он столкнется с отцовским гневом и преодолеет его, а потом увезет тебя отсюда.
– Но я хочу иметь детей, – прошептала Эмили. – Если мне придется ждать слишком долго, я состарюсь и не смогу радоваться им. Я не увижу их взрослыми. Как это несправедливо!
Джоанна крепко обняла сестру:
– Я все понимаю, сестричка. Жаль, что не могу провести этот год в Рейвенсвуде вместо тебя. Но я обещаю, когда этот год закончится, упросить отца отпустить тебя на время к нам. Тогда мы найдем тебе мужа. Обещаю.
– Только обещай, что это будет не Теодор, – умоляюще посмотрела на сестру Эмили.
Джоанна тихо рассмеялась в ответ. Несколько минут сестры сидели молча. Вдруг за дверью раздались шаркающие шаги и громкий голос отца:
– Я убью его, пусть даже это будет моим последним поступком! Я вырву ему глаза! Никто не получит мою Эм! Клянусь Господней десницей, она – это все, что у меня осталось, и я не позволю ей уехать. Вы меня слышите? Никто не отберет у меня мое дитя! Никогда!
У Эмили сжалось сердце.
Она вдруг ясно поняла, что бессмысленно надеяться на то, что отец станет ждать целый год. Ни при каких условиях он не оставит дочь у своего врага, заручившись только лишь его клятвой. Он слишком любит ее и слишком мало доверяет графу Рейвенсвуду.
Сестры с тревогой посмотрели друг на друга.
– Что нам делать? – спросила Джоанна.
Эмили в задумчивости закусила губу:
– Придется найти способ заставить лорда Дрейвена жениться на мне, прежде чем отец нападет на него.
– Ты не можешь так поступить! – воскликнула Джоанна.
– Придется, – решительно заявила Эмили.
– Но, сестрица…
– Никаких «но», Джоанна. Если отец нападет на лорда Дрейвена, он потеряет все. В том числе и твое приданое.
В испуге Джоанна прикрыла рот рукой.
– Мы станем париями, – тихо прошептала она. – Без моего приданого Найлз просто выгонит меня.
– Да, и некому будет дать нам приют. Король уже ненавидит отца за то, что он сделал во времена царствования Стефана. Наверное, ничто не доставит ему большего удовольствия, как увидеть всех нас в отчаянии.
– О Боже, Эмили! Об этом и подумать-то страшно. Вдруг ты выйдешь замуж за безумца?!
– А разве у меня есть выбор? – вопросом на вопрос ответила Эмили.
Джоанна решительно покачала головой:
– Должен быть другой выход. И потом, с какой стати лорду Дрейвену хотеть на тебе жениться?
Эмили от возмущения едва не задохнулась.
– Я не это хотела сказать, – поспешила оправдаться Джоанна. – Но ты же знаешь, что говорит о нем отец. Этот человек никогда не был женат, и, насколько мне известно, ни одна женщина никогда не обратила на себя его внимание. Может, он вообще не любит женское общество, а предпочитает мужское? Может, именно по этой причине король Генрих велел ему взять тебя под свою опеку, а не жениться на тебе?
Эмили в задумчивости покачала головой:
– Нет, я так не думаю. Он так посмотрел на меня сегодня вечером! И потом, отец сказал, что король отказался разрешить дело браком, чтобы война между отцом и графом Рейвенсвудом не разгорелась еще сильнее. В прошлом году Генрих попытался таким образом уладить отношения между двумя дворянами, а в результате вражда только усилилась.
– Что приводит нас ко второму моему пункту: ты – дочь его врага, – продолжала Джоанна. – Хочу напомнить: если лорд Дрейвен прикоснется к тебе, король снимет с него голову.
Эмили снова задумалась над словами сестры.
– А ты веришь, что король убьет его, если он ко мне прикоснется?
– Почему же мне в этом сомневаться? Генрих держит свое слово.
– Может быть, но посмеет ли он отнять жизнь у одного из своих ближайших людей из-за какого-то флирта? Предательство отца было гораздо серьезнее, а король только лишь оштрафовал его и конфисковал часть его земельных владений. Ты не думаешь, что лорд Дрейвен может просить у короля моей руки и быть прощен?
– Король не только оштрафовал отца и конфисковал его земли, Эм.
– Знаю, но он же не убил отца за его проступок.
– Не знаю, простит ли его король. Вполне возможно, – в задумчивости произнесла Джоанна.
– И какой выход? – спросила Эмили.
– Но, Эм, ты понимаешь, к чему приведет то, о чем ты думаешь? Лорд Дрейвен – враг отца. Отец поклялся, что никогда не позволит тебе выйти замуж и покинуть его.
– Да, понимаю. Но я хочу иметь мужа и детей.
– А если лорд Дрейвен не хочет иметь жену?
– Тогда я заставлю его захотеть.
Джоанна коротко рассмеялась:
– Какая ты упрямая. Мне жалко лорда Дрейвена – ему придется бороться с тобой. Но обещай мне одно!
– Да?
На лице Джоанны появилось вдруг серьезное выражение.
– Если окажется, что лорд Дрейвен – человек жестокий, умоляю тебя, откажись от своего замысла. Я знаю, как тебе хочется иметь детей, но терпеть издевательства и побои мужа… Да пусть лучше меня вышвырнут на лондонские улицы, чем отдать тебя на растерзание этому чудовищу!
Эмили решительно кивнула:
– Обещаю.
Рассвет для Эмили наступил слишком скоро. Она встретила его со смешанным чувством усталости и волнения перед неведомым. Она вошла в большой зал, где ее ждал отец. Он был взвинченный и… пьяный.
Впервые в жизни Эмили видела отца таким. На его лице явственно проступили следы, которые оставила на нем суровая жизнь воина.
Эмили приблизилась к отцу.
– Я убью его! – невнятно проговорил старый граф, останавливая на дочери налитый кровью взгляд. Эмили обдало тяжелым запахом перегара. – Пусть это будет последним моим деянием, но я сокрушу стены его замка и повешу его на самом высоком дереве, какое найду. Я вырежу ему сердце и скормлю его… волкам… или, может быть, мышам, – Граф громко икнул и посмотрел на свою любимую гончую. – Что будет больнее? Когда его съест мышь или волк? Если волк…
– Вам нужно поспать, – сказала Эмили, прерывая отца.
– Я не буду спать до тех пор, пока ты не вернешься домой, где я буду оберегать тебя.
Граф протянул руку и ласково коснулся лица дочери. Эмили заметила, как у него на глаза навернулись слезы.
– Я не могу потерять тебя, Эм. Ты так похожа на свою мать-фею. Это все равно что снова потерять Мэриан. Я этого не переживу. Если бы не вы, мои девочки, и не пережил бы ее ухода.
– Я знаю, – прошептала Эмили. Она не сомневалась в том, что отец любит ее и сестер и готов умереть, защищая их. Она только хотела, чтобы он понял: рано или поздно дочери взрослеют и уходят из отцовского дома.
В зал вошла Джоанна. В руках она держала большую корзину. Глаза у нее были красные от слез. Никто в замке, похоже, этой ночью не ложился спать.
– Я знаю, что тебе предстоит недлинный путь, но все же собрала немного поесть в дорогу, – проговорила Джоанна.
Эмили взяла у сестры корзину и ласково улыбнулась. Наверняка Джоанна с присущим ей усердием наготовила еды столько, что ее хватит на небольшое войско.
– Я ужасно буду скучать о тебе, – с чувством произнесла Джоанна и крепко обняла Эмили. Сестры никогда еще не расставались так надолго.
– Клянусь, Джоанна, все будет хорошо. Вот увидишь, через год мы будем весело смеяться над всем этим.
– Надеюсь, – тихо произнесла Джоанна. – Здесь без тебя уже не будет так, как прежде.
Слезы навернулись на глаза, но Эмили сдержана их. Она должна сейчас быть особенно сильной.
– Подумай, – сказала она, пытаясь ободрить сестру, – очень скоро и тебя здесь не будет. Тебе некогда будет обо мне скучать, потому что придется заниматься собственным домом. А теперь, прошу тебя, заставь отца лечь в постель.
Джоанна молча кивнула и отодвинулась. По лицу ее заструились слезы, и Эмили почувствовала, как у нее сдавило горло.
Она отвела светлую прядь с лица сестры и с нежностью в голосе произнесла:
– Пусть тебя хранит Бог, пока меня не будет. Джоанна схватила ее за руку и горестно разрыдалась.
Эмили поцеловала сестру в щеку и осторожно высвободила
