– Ничуть.
– Не смешите меня.
– И не думаю.
– Сегодня утром вы не могли вспомнить мое имя.
– Теперь я помню ваше имя. – Его взгляд снова остановился на ее губах. – Мисс Сара Мурхаус.
– В таком случае вы, должно быть, пьяны.
– Нет. А вы?
– Разумеется, нет. Мне просто…
– Вам, как и мне, просто любопытно, как это произойдет? – Он взял в ладони ее лицо и провел подушечкой большого пальца по пухленькой нижней губе. Она едва слышно, застонала, еще сильнее подогрев его желание.
– Любопытство, как известно…
– …до добра не доведет. Я это знаю. – Он придвинулся еще ближе, так что его тело теперь слегка прикасалось к ней от груди до колена. – Но это к нам не относится.
– Я не могу придумать ни одного разумного объяснения тому, что вам вдруг захотелось поцеловать меня.
Наклонившись так, что его губы почти прикасались к ее губам, он прошептал:
– Не беспокойтесь. Я могу придумать такое количество объяснений, что хватит для нас обоих.
Он нежно провел губами по ее губам – разок, потом еще и еще. Вздохнув, она раскрыла губы, и он, воспользовавшись этим приглашением, поцеловал ее крепче.
И тут же потерял голову от пьянящего цветочного аромата, исходившего от нее. Опустив руку, он обхватил ее ягодицы и еще крепче прижал к себе. Он не ошибся, ее тело действительно было таким мягким на ощупь, как он ожидал. Таким теплым и гибким… И на вкус она была просто великолепна. А он давно не обнимал женщину. Не целовал женщину. Чертовски давно.
Он углубил поцелуй, исследуя языком бархатистый жар ее рта. Помедлив несколько секунд, она издала низкий стон, губки ее раскрылись еще шире, а язык прикоснулся к его языку. И вдруг все изменилось. Поцелуй стал горячим, требовательным. Его охватило неприкрытое вожделение. Ему хотелось большего…
Не прерывая поцелуя, он придвинулся еще ближе и, прижав ее к стене нижней частью своего тела, втиснул колено между ее ногами. Возможно, ему удалось бы сохранить хотя бы немного контроля над своими действиями, если бы она оставалась пассивной, но не тут-то было: она обвила руками его шею, приподнялась на цыпочки и прижалась к нему еще плотнее.
Его тело немедленно отреагировало на это, и он, застонав, потерся об нее, прижавшись своим твердым естеством к ее мягкой плоти.
От удовольствия он потерял всякое ощущение времени и места. Один поцелуй переходил в следующий. Поцелуи становились все более требовательными. Скользнув по изгибу ягодиц, его руки поднялись выше и принялись обследовать округлости грудей. Она безвольно запрокинула голову, и его губы сразу же проделали поцелуями дорожку по душистому изгибу ее горла, а язык прикоснулся к тому месту, где бешено бился пульс. Она запустила пальцы в его влажные волосы. Эротичные постанывания, которые она издавала, лишали его последних крох самообладания. Его эрекция достигла предельного напряжения, и он еще крепче прижал ее телом к стене.
«Остановись…» Надо как-то прекратить это безумие, иначе он подхватит ее на руки, унесет в постель и даст волю этому чертову огню, который она разожгла. Но он почему-то не мог этого сделать. Правда, совершенно забыл, по какой причине.
«Ты ищешь себе жену, – услужливо подсказал внутренний голос. – А эта женщина, поскольку она не является богатой наследницей, не подходит для этой роли».
Все верно. Для этой роли подходила ее самая близкая подруга. А кроме того, он не вполне доверял этой женщине, хотя по каким причинам это было, он сейчас не помнил. Но даже одурманенный страстью он знал, что такие причины существуют. А значит, вся эта интерлюдия – опасная затея. Во всех смыслах. Но черт возьми, она была так великолепна и на ощупь, и на вкус! Давно уж он подобного не испытывал. Он понимал, что надо остановиться… но не мог этого сделать.
Схватив ее за запястья, он сунул ее руку под свой халат и провел ладонью погодой груди. Застонав от наслаждения, он снова провел ее рукой по груди. Она робко, медленно повторила это движение по собственной инициативе, и тут вдруг до его затуманенного страстью сознания донесся низкий, глубокий звук… что-то вроде собачьего «гав!».
Силы небесные! Ценой геркулесовых усилий ему удалось поднять голову. Он замер, увидев, в каком она состоянии. Она была безумно возбуждена, и ее сознание, судя по всему, было так же, как у него, затуманено страстью. Судорожное дыхание вырывалось из пухленьких влажных губок, глаза были полузакрыты. Он повернул голову и бросил на Дэнфорта такой злющий взгляд, от которого это животное должно бы было, поджав хвост между ног, опрометью выскочить вон из комнаты. Но Дэнфорт переводил взгляд с него на мисс Мурхаус, как будто размышляя: «Так-так, что это у нас тут происходит?»
С обожанием посмотрев на мисс Мурхаус, Дэнфорт облизнулся и еще разок гавкнул. Потом животное буквально ухмыльнулось, решительно оттолкнуло Мэтью мордой и, Вклинившись между ним и мисс Мурхаус, уселось прямо на босую ногу Мэтью.
Тысяча чертей!
Он вновь перевел взгляд на мисс Мурхаус. Она смотрела на него в полуобморочном состоянии, очень похожем на то, в котором пребывал он сам. Ее рука все еще покоилась на его груди как раз над его сердцем, которое отбивало такой бешеный ритм, как будто он только что пробежался до Шотландии и обратно.
– Силы небесные, – сказала она хриплым голосом.
Если бы он не утратил дара речи, то произнес бы, видимо, то же самое, хотя звучало бы это несколько
