— Ну что ж, очень хорошо, — сказала я и сглотнула. — В таком случае я согласна принять эти деньги.
— Скоро Рождество. Может быть, вы хотите купить какие-нибудь подарки?
Мысль, высказанная мистером Кроуфордом, мне понравилась. В свободное время я вышивала, чтобы к Рождеству преподнести вышивку в подарок миссис Ноукс, но мое обращение с иголкой и ниткой оставляло желать лучшего. Я сообразила, что, если у меня будут деньги, я смогу купить для миссис Ноукс подарок в деревне. Кроме того, там же я могла приобрести что-нибудь для мистера Ноукса, Роберта, Нэнси, Уилли и Джорджа. Более того, я даже могла послать какой-нибудь подарок кузине Луизе! Просияв от этих мыслей, я горячо повторила, порядком смутив моего собеседника:
— Да, я возьму эти деньги. Благодарю вас, мистер Кроуфорд.
Роберт снова наполнил наши бокалы. Шишка на его лбу отливала цветами от багрового до черного.
— Роберт, вы нормально себя чувствуете? — осведомилась я. — Шишка у вас просто потрясающая.
Роберт глянул на меня и улыбнулся. Он был моим ровесником, и мы симпатизировали друг другу.
— Да, со мной все в порядке, миледи, — ответил он.
Я снова повернулась к гостю и спросила:
— Вы поедете на Рождество домой, в Шотландию, мистер Кроуфорд?
Получив утвердительный ответ, я поинтересовалась здоровьем и благополучием его домочадцев, на что мистер Кроуфорд заверил меня, что и в этом смысле у него все обстоит как нельзя лучше.
— Как хорошо, должно быть, иметь братьев и сестер, — заметила я.
— Вы бы так не думали, если бы хоть раз нашли у себя в постели жабу, — сухо ответил Кроуфорд.
Я расхохоталась. Роберт за спиной мистера Кроуфорда тоже с трудом подавил улыбку.
— Это один из ваших братьев проделал с вами такую штуку? — спросила я.
— Да.
— Расскажите мне об этом, — попросила я.
Мистер Кроуфорд выполнил мою просьбу, а потом, видя, что меня очень интересуют подобные истории, рассказал и кое-что еще. Я была просто очарована. У меня, единственного ребенка в семье, всегда вызывали чувство зависти дети, выросшие в больших семьях.
Когда мы закончили обедать и я встала, чтобы вернуться в гостиную, у меня мелькнула еще одна прекрасная мысль: я решила, что куплю подарок и для мистера Кроуфорда.
Подарки я в самом деле купила, и Рождество прошло вовсе не так плохо, как я опасалась. Конечно, мне очень не хватало отца, но у меня было столько дел, что я просто не имела времени на то, чтобы предаваться унынию. Миссис Ноукс испекла свои особые рождественские хлебцы и попросила меня передать по одному каждому из фермеров, арендующих земли на территории поместья. Все они приглашали меня зайти в дом, угощали пуншем, и я играла с фермерскими детьми. Потом, когда я вернулась домой, оказалось, что все мои друзья тоже приготовили для меня подарки. Я развернула их, а потом мы с мистером и миссис Ноукс сели за ломившийся от еды обеденный стол. Словом, праздничный день прошел совсем недурно.
Через два дня после Рождества у меня произошел первый с момента замужества контакт с одним из моих новых родственников. Младший брат Адриана, Гарри, появился на пороге дома и объявил, что приехал со мной познакомиться.
Глава 5
У молодого человека, который в то декабрьское утро вошел в сопровождении мистера Ноукса в библиотеку, были такие же светлые, словно у альбиноса, волосы, как и у его брата, однако если черты лица Адриана были воплощением силы, то черты Гарри, более тонкие и изящные, придавали ему какую-то ангельскую красоту. Однако характер у Гарри, в чем я очень скоро убедилась, был совсем не ангельский.
— Вы приехали один, лорд Гарри? — спросил мистер Ноукс, всем своим видом выражая неодобрение.
— Не будьте таким бараном, Ноукс, — резко бросил Гарри и тут же совсем другим тоном обратился ко мне:
— Должен сказать, что я представлял себе жену Адриана совсем иначе.
Я посмотрела ему в глаза. Ростом Гарри был ненамного выше меня, поэтому сделать это было гораздо легче, чем заглянуть в лицо его брату.
— Немедленно извинитесь перед мистером Ноуксом, — потребовала я.
Гарри изумленно воззрился на меня:
— Извиниться перед Ноуксом? За что?
— За то, что вы назвали его бараном.
Нижняя челюсть Гарри отвисла от удивления.
— Извинитесь, — повторила я.
Последовала пауза. Наконец Гарри закрыл рот и пробормотал:
— Извините, Ноукс. Я не хотел вас оскорбить, знаете ли.
Неприязненное выражение на лице старика после этих слов, однако, нисколько не изменилось.
— Вы останетесь обедать, мистер Гарри? — спросил он.
— Да, — ответил гость, бросив на меня еще один удивленный взгляд.
Услышав его ответ, мистер Ноукс еще больше нахмурился. Я же окинула взглядом бриджи и сапоги Гарри и поинтересовалась, куда он дел свою лошадь.
— Мне известно, что в лэмбурнских конюшнях много свободного места, так что я оставил ее там, — ответил он.
Я кивком одобрила его предусмотрительность.
— Мне как раз хотелось прокатиться верхом, но сначала я с удовольствием предложу вам чаю.
Серые глаза Гарри, гораздо более светлые, чем глаза его брата, скользнули вниз по моей фигуре.
— Я бы с большим удовольствием выпил мадеры.
Я знала, на что он смотрит. Чета Ноуксов тоже была шокирована, когда я впервые появилась перед ними в юбке с разрезом, которую я надевала для верховой езды. Ее в свое время придумал отец. Он же и подарил мне ее к четырнадцатилетию.
— Ты не можешь продолжать носить бриджи, — сказал он, протягивая мне юбку. — Но, черт меня побери, я не позволю, чтобы наездница с такой великолепной посадкой, как у тебя, испортила ее, садясь на лошадь боком.
Мне было настолько приятно услышать из его уст такую похвалу, что я даже не возражала против того, чтобы расстаться с бриджами.
Юбка с разрезом доходила до лодыжек, и я всегда надевала ее вместе с высокими сапогами, так что костюм выглядел весьма и весьма скромно, но тем не менее он не раз вызывал у людей изумление, если не сказать больше. Впрочем, как только я оказывалась в седле, все обычно переставали обращать на него внимание.
Я предложила Гарри расположиться в библиотеке.
— Гостиной я пользуюсь нечасто, поскольку там нет камина, — извинилась я перед гостем, и мы с ним уселись в стоящие у огня старые кресла, обитые синей тканью.
— Ничего страшного, — ответил он. — Во время моих визитов в Лэмбурн эта комната всегда была моей любимой.
— Мне она тоже нравится больше других, — призналась я, окидывая взглядом стены с полками, доверху заставленными книгами, большой полированный письменный стол, огромный глобус и два окна, из которых открывался вид на равнину.
Вошел мистер Ноукс, принесший мадеру для Гарри и чай для меня. Кроме того, он поставил перед нами тарелку замечательных оладьев с маслом, которые испекла миссис Ноукс. Я поблагодарила старого слугу, и мы с Гарри занялись едой.
— Итак, — сказал Гарри, расправляясь с оладьями, — расскажите мне, как вы с Адрианом поженились.
— А что он сам вам об этом рассказывал? — осторожно спросила я.
— Ничего. Я учусь в Оксфорде, и он как-то прислал мне письмо, в котором сообщил, что женился на
