двести лет можно подучиться. Три Оксфорда, считай, у меня за плечами и еще пяток других университетов – заочно, конечно. Интернет очень облегчил дело. Но в чем проблема? Нехватка материалов. Нехватка оборудования. Я могу свинтить все из всего – но где это взять? Я хоть ядерный реактор построю в одиночку, но из чего? Поэтому слушай. Вот тут, – Роджер открыл кожух в хвостовой части ускорителя, – должен быть двигатель. Вес я рассчитал – не больше пяти килограммов. И я понял: если его нельзя сконструировать, его надо воображелать. То есть просто представить. И ты мне поможешь!
– Как? Я даже не знаю, как он устроен!
– И не надо! Когда ты хочешь яблоко… Ты хочешь яблоко?
– Можно вообще-то.
– Воображелай!
Нику было приятно, что на него так надеются, он постарался, и вот на его ладони – румяное, большое яблоко.
Роджер взял его, понюхал, надкусил. И просиял.
– Настоящее! Кислит, конечно, но – настоящее! Нет, ты точно гений! Мне повезло! Так вот, когда ты его представлял, ты разве знал, из чего оно состоит? Из каких молекул и атомов?
– Нет. Я просто представил.
– Вот и представь мне двигатель! Мощность отрыва небольшая – тысячи полторы лошадиных сил, мне же не в космос лететь! Но желательно повыше!
– А куда?
– За пределы Бермудии!
Ник засомневался:
– Не знаю…
– Ты попробуй!
– Постой. Как же… Ты улетишь, а как со мной? Я думал, ты мне поможешь найти родителей, если они здесь. И Вика.
– Обязательно помогу! Я вас всех найду! Я вылечу на нормальную землю, всем там расскажу про Бермудию – и вас всех спасут. Ну? Давай!
Ник видел множество моторов – тем более что он увлекался машинами. Он попробовал – и в гнезде под кожухом появилось что-то металлическое с трубками, выступами, гайками.
– Отлично! – закричал Роджер. – Неважно, как он выглядит, главное, чтобы работал!
Он тут же впрыгнул в самолет-ракету, свистнул Глючке, она скакнула к нему в кабину, Роджер задраил люк, кивнул Нику и крикнул:
– Давай!
Ник был в недоумении.
Он вспомнил, как оглушительно ревут турбины самолетов. Представил, как оттуда вырывается воздух. И самолет начинает двигаться. Что ж, можно попробовать…
И тут действительно послышалось гудение, и из реактивной трубы в хвосте самолета повалил черный дым. Улетный ускоритель затрясся… И поехал!
Роджер потряс кулаками, торжествуя, и махнул Нику рукой, прощаясь.
Нику стало жаль: познакомился с хорошим парнем, а он уже улетает…
Мотор заглох.
Роджер отодвинул люк:
– Ты нарочно, да?
– Нет, – сказал Ник, хотя не был в этом уверен.
И опять мысленно запустил двигатель.
Самолет покатился к двери, которая была распахнута.
Еще немного – и…
Раздался взрыв.
11. Вик знакомится с гламурными молодыми людьми
Вик, оставшийся опять один, брел вдоль берега.
Попробовал пожелать, чтобы появился Ричард Ричард, но тот проигнорировал. Видимо, усиленно не думал о нем.
Море было спокойным и тихим, но вдруг накатила большая волна, от которой пришлось убегать. За нею вторая, третья.
Показались две фигуры серфингистов. Они ловко и быстро скользили под гребнем огромной волны, потом волна накрыла их или они нырнули специально. И вынырнули, когда вода стала опять гладкой и спокойной. Поплыли к берегу.
Вышли, держа доски в руках. Это были юноша и девушка лет двадцати. Юноша темноволосый, высокий, загорелый, стройный. Девушка – блондинка с синими глазами, тоже высокая, загорелая и стройная. Оба очень красивые. Бросив доску, девушка засмеялась и побежала. Юноша побежал за ней. Откуда-то послышалась радостная и сладкая музыка. Юноша догнал девушку, обнял и сказал:
– От серфинга я получил большой заряд бодрости и веселья!
– Я тоже! Живи настоящим! – ответила девушка.
После этого они поцеловались, взялись за руки и пошли в сторону Вика.
Увидели его, приблизились, осмотрели с любопытством.
– Мальчик! Ты отвратительно одет! – сказала девушка.
Вик осмотрел себя. Ничего отвратительного. Шорты, футболка, кроссовки. Все нормально.
– Только одежда от «Мерпуруса» делает тебя настоящим парнем! – сказал юноша.
– Тинейджеры предпочитают свободный стиль! – подхватила девушка.
Вик не выдержал. Он, в отличие от Ника, никогда не огрызался на взрослых, давая им возможность быть неограниченно глупыми, если им это нравится. Но собственное достоинство при этом старался отстаивать.
– Я предпочитаю не делать замечаний, даже если мне что-то не нравится! – ответил он молодым людям.
– Мы не делаем замечаний, мы высказываем свое мнение! – пропела девушка. – Ты откуда? Ты настоящий? Ты живой?
– Я настоящий. Я только что здесь оказался.
– Правда? Совсем только что? – восхитилась девушка (а юноша восхитился тем, как она восхитилась). – Я тебе нравлюсь?
И девушка принялась вставать то так, то так – и вдруг почти совсем разделась.
– Какой неприличный мальчик! – погрозила она пальцем, но не сердясь, а смеясь. – Зачем ты меня раздел?
– Очень надо! Вы сами разделись! – Вик отвернулся. – Можете обратно одеться, я не смотрю!
– Нет, это ты, это ты! – пела девушка.
А Вик вспомнил о надписи на голове Ричарда Ричарда и о том, что здесь исполняются невольные желания. Получается, девушка права, он невольно захотел ее увидеть без ничего, и это тут же исполнилось? Но ведь она могла бы и сопротивляться! Значит – не захотела. Ну и нечего тогда валить на него. Сами во всех киосках выставляют журналы с голыми девушками, а потом удивляются, что подростки смотрят. А почему не смотреть? Если человеку почти четырнадцать, а фактически пятнадцать по развитию, почему бы ему не интересоваться красивыми девушками? Он нормальный будущий мужчина. И ничего в этом позорного.
Доказав себе это, Вик успокоился.
– Как хотите, – сказал он. – Можете и голой ходить, мне все равно.
– Нет, тебе нравится, нравится! – дразнила девушка. – Ты мной восхищаешься!
– Ну нравится, – не стал отпираться Вик. – А чтобы восхищаться – это вы слишком. Ничего особенно восхитительного в вас нет. И очень вы как-то выламываетесь! – Вик хоть не любил быть грубым, но зато любил быть правдивым.
– Какой противный! – закричала девушка совсем не мелодично.
Краем глаза Вик увидел, что она изменилась. Повернулся: волосы девушки стали какими-то пегими, нос
