времени, чтобы прочитать несколько писем, разве не так? — Предложение закончилось протяжным астматическим вздохом.
— Вы совершенно правы, Бобби. Еще раз извините, но у меня действительно не доходили руки. Ну хотите, я их сам вам привезу? — сгоряча предложил Фред и тотчас пожалел о своих словах. До Сан-Луис-Обиспо около четырех часов езды. С другой стороны, по пути он мог заскочить к матери и осчастливить визитом единственную оставшуюся в живых родственницу, а заодно бесплатно перезарядить аккумуляторы машины…
— Значит, вы еще не передумали писать статью о моем брате? — спросила Бобби, помешав Фреду додумать до конца, какие еще выгоды он мог извлечь из этой поездки. Сарказм, прозвучавший в ее голосе, Фреду совсем не понравился, но он сдержался. Никогда не отвечай на личные выпады — так его учили на курсах журналистики.
— Я как раз работал над ней, когда вы позвонили.
— И сколько времени это может занять? — спросила Бобби уже чуть любезнее.
— Хороший вопрос, Бобби…
Фред совершил несколько героических попыток продать историю Дуэйна Уильямса «Метрополитену», однако ему никак не удавалось толком объяснить, что же в ней такого примечательного. В конце концов редактор на экране остановил его нетерпеливым жестом. «О'кей, Фред, — сказал он, — я слышал достаточно, и мне кажется, что никаких по-настоящему интересных материалов у вас нет. Боюсь, с публикацией ничего не получится. Ваша статья не пойдет».
Как ни странно, отказ не вызвал у Фреда уныния. Напротив, он испытал азартное желание доказать всем, что он на что-то годится. Если «Метрополитен» не интересует его материал, значит, к черту этих снобов! На «Метрополитене» свет клином не сошелся. Найдутся другие, которые купят его статью о пропавшем трупе!
Сев в дряхлую развалюху, которую он держал специально для путешествий в беспокойные районы, Фред выехал в Сан-Луис-Обиспо по шоссе Пасифик-кост. Старое шоссе всегда нравилось ему, напоминая о том, какой была Калифорния в свой золотой век. Этот самый богатый и живописный штат с его солнечным климатом располагал к праздности и внушал уверенность в незыблемости установившегося порядка. Все изменилось после Большого землетрясения 2012 года, однако попытки восстановить шоссе Пасифик-кост не прекращались и по сию пору. И не удивительно. Шоссе было не просто транспортной артерией, а символом всего, что когда-то так высоко ценилось жителями Калифорнии, — роскоши, авантюризма, независимости, красоты. Увы, некогда живописные виды, открывавшиеся с шоссе, ныне испорчены многочисленными опреснительными заводами, тянущимися вдоль береговой линии.
Едва въехав в поселок, где жила Бобби, Фред почувствовал, как сердце у него забилось чаще, и крепче сжал руль. На углу нужной ему улицы болтались какие-то подозрительного вида юнцы — несомненно, местная банда. Проезжая мимо них на малой скорости, Фред неуверенно кивнул, но юнцы только проводили его угрюмыми взглядами.
В доме Бобби в самом разгаре была шумная вечеринка, и это тоже не улучшило его настроения. Гости разлеглись прямо на траве или сидели в палисаднике на покосившихся скамьях. Пробираясь к сетчатой двери, Фред старался ни на кого не наступить и все же пару раз чуть не упал, запнувшись о вытянутые поперек дорожи ноги.
Он был уже на пороге, когда из комнаты появилась Бобби. С ней произошла разительная перемена — Фред даже не сразу ее узнал. Со дня их последней встречи Бобби сбросила, наверное, не менее ста фунтов. Все, что осталось от ее фигуры, было втиснуто в облегающий костюм из эластика с «искрой». Растянутая кожа под подбородком болталась, щеки ввалились, глаза запали, и вокруг них залегли темные круги. Их разделяло еще несколько шагов, но даже с такого расстояния Фред отчетливо различал сладковато-горький, чуть похожий на запах горелой резины аромат скита. Похоже, всего за несколько месяцев Бобби успела стать законченной наркоманкой.
Фред неуверенно озирался, не зная, с чего начать разговор.
— А где ваш муж? — спросил он наконец.
— Свалил, — пробормотала Бобби заплетающимся языком, и до Фреда донесся тошнотворный запах ее отдававшего миндалем дыхания. — Хочшь выпть?
— Нет, благодарю вас. — Фреду
— Спасибо… — Бобби небрежно швырнула драгоценную коробку с письмами на ближайшее кресло.
Отлично, подумал Фред. Он приложил столько усилий, чтобы добраться сюда, а ей наплевать! Господи, как же он ненавидел таких, как Бобби, и ей подобных! Это самые настоящие подонки, рвань, отребье, от одного вида которых у него по коже ползли мурашки. И все же ему приходилось пресмыкаться перед ними, угождать, льстить, сидеть н их вонючих диванах, пить их дешевое пиво и выслушивать бесконечные слезливые истории о трагедиях, в которых они сами же были виноваты. Ну ничего, еще пару минут потерпеть, и он уедет отсюда, чтобы больше никогда не возвращаться.
— Мне кажется, статья может получиться достаточно интересной… — зачем-то сказал Фред, но сразу понял, что Бобби его не слушает. Она как-то странно переступала с ноги на ногу, словно изо всех сил старалась не потерять сознание, и Фред успел подумать, как бы она не окочурилась с передоза. В следующую секунду из дверей за ее спиной вышел какой-то рослый мужчина, и Фред застыл, как громом пораженный. Он подумал, что увидел привидение. Полные, но четко очерченные губы, полуприкрытые веками глаза, точеные скулы… В следующее мгновение Фред понял, кто перед ним, и закрыл рот.
— Это и есть тот репортеришко? — спросил мужчина, лениво растягивая слова.
— Да, это он, — ответила Бобби каким-то деревянным голосом и повалилась в кресло, словно ее кто-то толкнул.
— Я слышал, что ты пишешь статью о моем брате…
Фред с трудом сглотнул:
— О вашем брате?
— Да, о моем младшем братишке. О Дуэйне.
Фред бросил беспомощный взгляд на Бобби. Вопреки логике, вопреки всему, что ему было известно, он надеялся, что у Дуэйна мог быть еще один брат-близнец.
— А сколько… сколько у него братьев? — пролепетал он.
— Один. Это я и есть.
Фред снова сглотнул и, почувствовав, как подпрыгнул кадык, предпринял безуспешную попытку спрятать свое волнение и страх. Значит, он не ошибся, и перед ним действительно Кит Уильямс — один из полусотни самых опасных преступников, которых разыскивает ФБР. Фред содрогнулся. Этот человек способен буквально на все.
Кит заметил его страх и, расхохотавшись, шагнул в кухню, поманив Фреда за собой. Там он плюхнулся на продавленный диванчик и похлопал по сиденью рядом с собой.
— Садись, — приказал Кит.
Фред осторожно опустился на краешек дивана и покосился на Бобби, которая тоже вошла в кухню следом за ними. К нему понемногу возвращалось самообладание, и он задумался, что могло заставить Бобби бросить мужа и снова связаться с братом, которого, как она говорила в прошлый его визит, ненавидела и боялась.
— Итак, мистер журналист…
— Что — итак?
— Где же твоя статья? Что-то не помню, чтобы она появлялась в Сети.
— Я… я все еще над ней работаю, — заторопился Фред. — Очень много любопытных моментов вскрылось буквально на днях. Например, теперь я точно знаю, что «Икор корпорейшн» использовала тело вашего брата для каких-то своих целей, но для каких — этого мне пока узнать не удалось. Они отказываются предоставлять мне какую-либо информацию, а ин4юрматора в самой корпорации у меня нет…
— У меня тоже есть чем удивить вас, мистер Арлин, — усмехнулся Кит. — Дело в том, что я
— Чувствуете?! — удивился Фред. — Как это?
— А так… — Кит подался вперед, и Фред машинально наклонился к нему навстречу. В этом парне определенно есть какая-то харизма — несмотря на отчаянный страх, от которого немели руки и язык, этого он не мог не признать. — Мы с Дуэйном говорили когда-то, что наши сердца стучат в унисон. Мы ведь близнецы, а близнецы всегда чувствуют, если с одним из них что-то случается. Например, когда у Дуэйна что-то не ладилось с внутренними органами, меня будто изнутри ножами резали.
Он сжал руку, словно держа нож, и несколько раз взмахнул ею. Его движения были такими быстрыми и уверенными, что Фреду не составило никакого труда представить, как эта рука, вооруженная не воображаемым, а настоящим ножом, наносит ему смертельную рану.
— Вот что я чувствую в последнее время, — сказал Кит доверительным тоном. — Снова тот же самый нож… Я правильно говорю, сестренка?
Бобби, которая так и стояла, прислонившись к косяку, вздрогнула и, выйдя из своего наркотического ступора, проговорила механическим, невыразительным голосом:
— Дуэйн и Кит всегда были очень близки. Один всегда знал, как себя чувствует другой, даже если они не видели друг друга. Например, если кто-то из них оказывался в больнице, другой тоже болел…
— И вы чувствуете его
— Да, — подтвердил Кит. — Я чувствую Дуэйна.
— Извините, но я что-то не совсем хорошо понимаю…
— Ты хочешь сказать, что я лгу?!
— Нет, что вы! Вовсе нет! — испугался Фред. — Я просто не понимаю, как это возможно, ведь Дуэйн… Ведь его нет! Кого же вы чувствуете? Его дух? Душу?
— Нет. То есть не только, — ответил Кит, разматывая грязный шарф. Шея у него оказалась на удивление женственной.
— А как вы реагировали, когда вашего брата казнили? — решился спросить Фред.
Кита этот вопрос явно задел за живое. Казалось, он готов был ударить Фреда только потому, что тот посмел затронуть столь деликатную тему, но потом выражение его лица изменилось.
— Я почувствовал страшную усталость, — сказал он почти задумчиво. — Так я еще никогда в жизни не уставал, но потом… потом во мне что-то
