карту Великобритании, на которой были рассыпаны белые звезды, по-видимому определяющие местоположение офисов фирмы. Всего их оказалось десять с самой северной в Инвернессе и самой южной в Пензансе. Это было интересно.
Внутрь почти не доносился шум с улиц, благодаря толстым стенам, пушистому ковру и негромко звучавшей музыке. Красивые диваны стояли вдоль стен, на которых висели большие современные картины в стиле Дэвида Хокни. Напротив, в справочном отделении, сидела девушка, по-видимому, бывшая студентка, решившая бросить учебу, она стучала по клавиатуре компьютера пальчиками с немыслимо длинными ногтями алого цвета. Крашеные волосы были под стать ногтям.
Уголком глаза она заметила Сент-Джеймса, но не повернула головы от экрана. Ее пальчики порхнули в сторону стопки бумаг, и она заложила за щеку жевательную резинку, прежде чем сказать:
– Возьмите анкету.
– Я не ищу работу.
Девушка не отреагировала на слова Сент-Джеймса, и он обратил внимание на наушники, наверняка магнитофонные. То ли она что-то печатала под магнитофон, то ли слушала рок-музыку, которую, к счастью, больше никто не слышал. Сент-Джеймс повторил свои слова, на сей раз громче. Девушка подняла голову и торопливо сдернула наушники.
– Прошу прощения. Привыкаешь к одинаковым просьбам. – Она придвинула к себе тетрадь. – Вам анкету?
– Здесь все заполняют анкеты?
Девушка задумчиво пожевала резинку и оглядела Сент-Джеймса с головы до ног, словно ища скрытый смысл в его словах:
– Ну да.
– И никто ничего не покупает?
Девушка перестала жевать:
– Здесь ничего не продается. Есть же телефон. Мы не аптека.
Она смотрела, как Сент-Джеймс достал из кармана фотографию Мика Кэмбри. Отдавая ей фотографию, он коснулся ее влажно сверкавших ногтей, что-то царапнуло его кожу, отчего он посмотрел на них и увидел крошечную золотую нотку на ногте безымянного пальца.
– Этот человек приходил к вам?
Девушка улыбнулась, поглядев на фотографию:
– Да, приходил.
– Давно?
Она постучала по столу, обдумывая ответ:
– Хм-м-м. Трудно сказать. Ну, пару недель назад, насколько я помню.
– Вы знаете, к кому он приходил?
– Как его зовут?
– Мик… Майкл… Кэмбри.
– Сейчас посмотрю.
Она открыла лежавшую на столе тетрадь и пролистала несколько страниц, нарочито демонстрируя свои ногти, поскольку, переворачивая страницу, каждый раз проводила по списку фамилий другим ногтем.
– Вахтенный журнал? – пошутил Сент-Джеймс.
– Все расписываются тут, когда приходят и уходят. Из соображений безопасности.
– Безопасности?
– Мы имеем дело с лекарствами. Приходится осторожничать. Появляется что-то новое, и в Уэст-Энде вынь и положь это в тот же вечер. Ну вот. Видите? Он приходил в отдел разработок, отдел двадцать пятый. – Она перевернула еще несколько страниц. – Вот опять он. Тот же отдел. И в то же время. Как раз перед ланчем. – Она пролистала записи за несколько месяцев. – Постоянный посетитель.
– Всегда в один и тот же отдел?
– Похоже на то.
– Могу я поговорить с начальником отдела?
Девушка закрыла тетрадь и с сожалением покачала головой:
– Вряд ли. Вам ведь не назначено. А бедняжка мистер Малверд возглавляет у нас сразу два отдела. Может быть, запишетесь на прием?
И она пожала плечами. Однако Сент-Джеймс не собирался уходить ни с чем.
– Этот Мик Кэмбри был убит в пятницу.
Девушка заинтересовалась неожиданным сообщением.
– Вы из полиции? – спросила она. – Из Скотленд-Ярда?
Сент-Джеймс подумал о том, насколько все было бы легче, будь с ним Линли. Все же он достал свою визитку:
– Я веду частное расследование.
Шевеля губами, девушка прочитала, что было написано на визитке, потом перевернула ее, словно ожидая получить побольше информации.
– Убийство, – прошептала она. – Сейчас посмотрим, что можно сделать. – Она нажала на три кнопки на переговорном устройстве и положила визитку себе в карман. – На случай, если мне понадобится ваша помощь, – сказала она и подмигнула Сент-Джеймсу. Через несколько минут в приемную пришел, хлопнув тяжелой деревянной дверью, мужчина, представившийся Стивеном Малвердом. Он протянул руку для рукопожатия и стал теребить мочку уха. На нем был белый халат низке колен, привлекавший внимание к обуви. Как ни странно, он носил сандалии и теплые носки. Он очень занят, проговорил Стивен Малверд, и может уделить мистеру Сент-Джеймсу всего несколько минут, если мистер Сент-Джеймс изволит следовать за ним…
Он быстро зашагал по коридору, его шевелюра – шапка непослушных волос – развевалась, халат распахивался. Заметив, что Сент-Джеймс не поспевает за ним, он замедлил шаг, но и тогда недовольно посмотрел на больную ногу своего посетителя, словно она отбирала у него драгоценные рабочие мгновения.
В конце коридора, где размещалась администрация, они вызвали лифт, и Малверд заговорил, только когда они стали подниматься на четвертый этаж.
– Последние дни тут черт знает что творилось, – сказал он. – Но я рад, что вы пришли. У меня было подозрение, что работает больше людей, чем мне казалось.
– Значит, вы помните Майкла Кэмбри?
У Малверда мгновенно изменилось выражение лица.
– Майкла Кэмбри? Но она сказала… – Он махнул рукой, имея в виду девушку в приемной, и помрачнел. – Собственно, вы о чем?
– Майкл Кэмбри несколько раз в последние месяцы посещал исследовательский отдел, комнату двадцать пять. В пятницу его убили.
– Не понимаю, чем я могу помочь, – недоуменно проговорил Малверд. – Двадцать пятая не совсем моя. Иногда лишь захожу. А что вы хотите?
– Все, что вы… или кто-нибудь другой может рассказать мне о посещениях Майкла Кэмбри.
Двери лифта открылись. Но Малверд вышел не сразу. Он как будто решал, стоит ему разговаривать с Сент-Джеймсом или бросить его и вернуться к своей работе.
– Его смерть имеет отношение к «Айлингтон»? К нашим исследованиям?
Вполне возможно, подумал Сент-Джеймс, хотя, наверно, не в том смысле, в каком думает Малверд.
– Не уверен, – сказал Сент-Джеймс. – Поэтому я и пришел.
– Вы полицейский?
Сент-Джеймс достал еще одну визитку:
– Судебный эксперт.
Малверда это явно заинтересовало, во всяком случае, выражение его лица говорило о том, что он принял Сент-Джеймса за своего коллегу.
– Посмотрим, что можно сделать, – сказал он. – Сюда, пожалуйста.
Он повел Сент-Джеймса по устланному линолеумом коридору. Лаборатории располагались по обеим
