представляли, как будут развиваться события. Собственно, вся новость сводилась к следующему: «Ну и олухи же вы!» — поскольку теория Камиля, касающаяся предполагаемой мотивации убийцы, с грохотом рухнула после убийства хозяйки гостиницы.
Известие об этом пришло пару часов назад. В Тулузе убита некая Жаклин Занетти, хозяйка небольшого отеля. Ей нанесли несколько жестоких ударов по голове, затем связали и прикончили, залив в горло концентрированную серную кислоту.
Узнав об этом, Камиль тут же позвонил Делавиню. Они знакомы с самого начала полицейской карьеры, иными словами, уже лет двадцать. Делавинь — комиссар уголовного отдела полиции Тулузы. За последние четыре часа они созванивались семь-восемь раз. Делавинь хороший профессионал, человек во всех смыслах основательный, с почти квадратной фигурой. Кроме того, он очень привязан к своему старому приятелю Верховену. Все это утро Камиль по телефону слушал отчеты о первых результатах расследования, а также допросы свидетелей. Иными словами, фактически присутствовал в тулузской уголовке лично.
— Нет никакого сомнения, — заявил судья Видар, — что речь идет о той же самой убийце. Способ тот же самый, от одного убийства к другому он не меняется. Согласно отчетам, смерть мадам Занетти наступила рано утром в субботу.
— Ее отель у нас в городе известен, — сказал Делавинь, — спокойное местечко,
Ах да, Делавинь обожал уснащать свою речь англицизмами. Эта привычка порядком раздражала Камиля.
— Эта женщина приехала в Тулузу во вторник и остановилась в отеле недалеко от вокзала, где записалась под фальшивым именем Астрид Берма. На следующее утро, в среду, она сменила отель и поселилась у мадам Занетти под именем Лора Блок. В четверг
— Об установлении личности пока говорить не приходится?
— Нет, ничего пока не известно.
— Мы не знаем, уехала ли она на машине, на поезде, на самолете. Уже отправили запросы в железнодорожную компанию, на автовокзал, в местные транспортные агентства, в таксопарки — но на проверку нужно время.
— Повсюду обнаружены ее отпечатки пальцев, — подчеркнул судья, — и в ее номере, и в гостиной мадам Занетти. Очевидно, ее не слишком беспокоило, что их найдут. Как мы уже знаем, она никогда не состояла на учете в полиции, поэтому у нее нет никаких причин беспокоиться об отпечатках. Это уже на грани провокации.
Тот факт, что в кабинете находились следственный судья и комиссар полиции, не мешал Камилю соблюдать собственное негласное правило, с которым мирились все его коллеги: даже на подобных общих собраниях он всегда оставался на ногах. Сейчас он стоял молча, прислонившись к дверному косяку. Он ждал продолжения.
— Что еще? — переспросил Делавинь. — Значит, так: в четверг вечером она побывала вместе с Занетти на танцевальной вечеринке в главном городском бальном зале… довольно примечательное место,
— В каком смысле?
— Там собираются в основном одинокие люди в возрасте. Они там знакомятся. Есть и просто любители танцев. Все при полном параде: белые костюмы, галстуки-бабочки, дамские вечерние туалеты… Лично я нахожу это скорее
— Понимаю.
— Нет, сдается мне, ты не до конца понимаешь…
— Даже так?
— Ты и представить себе не можешь! Это заведение следует внести в японские туристические маршруты как
— Альбер!
— Да?
— Меня тошнит от твоих англицизмов.
—
— Так-то лучше… Как по-твоему, убийство связано с этой вечеринкой?
— Априори нет. По крайней мере, нет никаких свидетельств на этот счет. Вечеринка, по отзывам свидетелей, была «очень милая», «оживленная», кто-то даже сказал — «потрясающая». В общем, обычная дурацкая вечеринка, но, по крайней мере, без инцидентов, без ссор — ничего такого… ну разве что кто-то принимал наркотики, это уж как водится… Хотя женщина, которая нас интересует, в этом не участвовала. Она вообще держалась скромно, больше наблюдала со стороны. Судя по всему, она просто пришла за компанию с Занетти, чтобы доставить той удовольствие.
— Они раньше были знакомы?
— Занетти представила ее как свою племянницу. Понадобилось меньше часа, чтобы выяснить, что у нее нет ни племянницы, ни сестры. То есть в этой семье не больше племянниц, чем причастниц в приватных ресторанных кабинетах.
— Насчет причастниц я бы не стал говорить с такой уверенностью…
— Ну, уж не знаю, как у вас в столице, а у нас в Тулузе все сводни единого мнения: кого-кого, а причастниц там не найти!
— Но, — произнес судья, — я уже в курсе, что вы осведомлены обо всех подробностях расследования благодаря вашим тулузским коллегам. На мой взгляд, самое примечательное заключается в другом.
Ну-ну, давай, подумал Камиль.
— Самое примечательное то, что до сих пор она убивала лишь мужчин старше себя. Но убийство женщины опрокидывает все ваши предыдущие построения. Я имею в виду вашу теорию о том, что убийства имеют сексуальную подоплеку.
— Это и ваша теория, господин судья.
Это произнес Ле-Гуэн. Его тоже порядком раздражало происходящее.
— Именно! — воскликнул судья. Он улыбнулся, почти довольный. — Мы все допустили одну и ту же ошибку.
— Это не ошибка, — произнес Камиль.
Все обернулись к нему.
— Короче, — сказал Делавинь, — они вместе ушли с вечеринки — об этом заявили многочисленные свидетели, друзья и близкие знакомые жертвы. Ту девушку все они описывают как миловидную, smiley
— Думаю, они правы.
— Итак, мадам Занетти со своей гостьей вернулись в отель около трех часов утра. Убийство, очевидно, произошло вскоре после этого, потому что, по предварительным оценкам судмедэксперта (очень приблизительным, правда, потому что вскрытие еще не произвели), смерть наступила около половины четвертого.
— Ссора?..
— Возможно… но тогда уж не просто ссора, а какое-то очень серьезное разногласие. Если дело дошло
