– Доброе утро, леди и джентльмены, – объявил незнакомец. – Я детектив Рон Арбетнот. Я назначен ответственным за проведение расследования по делу об убийстве. Мне известно, что со многими из вас уже беседовали наши офицеры, но сегодня вам всем придется еще раз давать показания. Будьте любезны позаботиться о том, чтобы вас было легко найти.
Отдав это распоряжение, детектив Арбетнот повернулся на каблуках и удалился. Джексон повернулся ко мне.
– Брэнниган, вам что, жизнь не дорога? – прошипел он, схватывая меня за локоть и отводя к двери. – Один раз вас отсюда выпроводили, но вы снова решили навязывать нам свое общество?
– Еще чего. Меня сюда пригласили, – отвечала я сквозь стиснутые зубы. – Уберите руки сейчас же.
Джексон нехотя отпустил меня, открыл дверь и хотел было вышвырнуть меня из комнаты, но я стояла твердо.
– Кейт! Все в порядке? – крикнул Джетт. – Инспектор, эта леди – мой друг, это я позвал ее сюда!
Джексон мгновенно обернулся к Джетту и довольно неудачно изобразил улыбку.
– Боюсь, что ей нельзя здесь находиться, мистер Франклин. Мы бы хотели задать мисс Брэнниган несколько вопросов, а потом снова поговорить с вами. Не могла бы она приехать завтра?
Джетт метнул на инспектора свирепый взгляд. Зачем, интересно, Джексон назвал Джетта его настоящим именем? Только потому, что я была рядом? Джетт не любит, когда ему напоминают о его корнях.
– Ничего страшного, Джетт, – сказала я пытаясь его ободрить. – Я приеду завтра утром хорошо?
У меня еще были дела. В частности, мне хотелось переговорить с Мэгги Росситер.
«Несколько вопросов» Джексона свелись к выяснению, что я делала в Колкатт-Мэнор, когда вернулась сегодня утром, а также, что за дела у меня были с Джеттом в прошлом. Все эти намеки мне не понравились, и я начала подозревать, что от меня добиваются какого-то признания. Разумеется, никаких признаний я делать не собиралась. К счастью, инспектор хотя бы не касался моих показаний о том, как было обнаружено тело.
В половине первого меня отпустили, и я направилась в местный паб, надеясь накопать там каких-нибудь полезных сведений.
Бар был заполнен, а барменша, особа лет за сорок с пышными светлыми волосами, казалось, сама была удивлена, что в ее заведении собралась на ланч такая куча народу.
– Много работы? – сочувственно спросила я, пока она смешивала мне коктейль.
– Не то слово, – ответила она. – Лед положить? – Я кивнула. – Последний раз у нас было подобное нашествие в «День подарков».
– В соседнем доме нехорошие дела творятся, – заметила я, потягивая коктейль. Мне хотелось втянуть ее в разговор и незаметно расспросить о Мойре.
– Ах да! Бедняжка, бедняжка! – воскликнула барменша. – Вы знаете, еще вчера вечером она приходила сюда, да не одна! Вот прямо здесь и сидели, напротив меня. А потом вдруг сообщили, что ее убили в ее же доме. В наше время нигде не чувствуешь себя в безопасности! Вот они наняли охранников, поставили сигнализацию и думали, что теперь им ничто не грозит. А я говорю моему Джеффу: «Смотри, мол, вот какую они неприступную крепость построили, и что же?»
Из всей этой прочувствованной речи я выхватила только сообщение о том, что Мойра приходила в бар не одна. Но спрашивать прямо, с кем, мне не хотелось.
– Я вот иногда думаю, – начала я, – что влезают именно в те дома, где есть охрана. Бандитов именно то и привлекает, что дом охраняется. Они рассматривают это как вызов.
– Возможно, возможно – ответила барменша. – Только я вам скажу, что у нас здесь отродясь не было никаких историй, пока здесь не по селились эти самые рок-звезды. – Она изогнула губы в усмешке, причем на лице у нее тут же образовались морщины: сразу видно, что она никогда не видела себя в зеркале с таким выражением лица.
– А что, здесь их много?
– Один или двое. И еще здесь живет журналист, который пишет книжку про Джетта. Он целыми днями просиживает у меня в баре, не знаю когда успевает писать. Между прочим, он за раз выпивает не меньше дюжины пинт. Нет, я вовсе не против, зимой-то у нас посетителей маловато. Порой засомневаешься, стоит ли днем открывать бар, ведь прибыли не хватает даже на оплату электричества!
– Ну, у вас очень уютное заведение. Вы давно здесь работаете?
– Пять лет. Муж был раньше горным инженером, но нам надоело жить за границей, так мы переехали и купили этот паб. Только тяжело нам приходится, и особенно тяжело содержать гостиницу. Но все равно лучше, чем жить среди иностранцев.
Я хотела задать вопрос, но тут из зала позвонили, призывая ее.
– Вы подаете закуски? – быстро спросила я, чтобы она поскорее вернулась.
– Только сандвичи.
Я заказала сандвич с ростбифом и, когда хозяйка подошла ко мне, сказала:
– Вас, я думаю, сильно потрясло, что вашу постоянную посетительницу убили?
– Да она, знаете, не была моей постоянной посетительницей. Заходила пару раз за последние дни, когда здесь жила ее подруга, и еще один раз до этого, с большой компанией. Я ее и узнала-то только потому, что она была черная. Нет-нет, я не расистка, просто здесь практически не бывает черных.
Хозяйку можно было понять. Я помню случай с одним полицейским инспектором в чеширском пригороде, которого обвиняли в расизме, потому что он задерживал на улицах всех черных. Он оправдывался так: «Они же здесь не живут. Значит, раз сюда приходят, то наверняка задумали недоброе».
