важной деловой встрече при полном макияже и в своем лучшем костюме, а потом опускаете глаза и обнаруживаете, что вместо шикарных итальянских туфель на вас по-прежнему кроссовки, в которых вы ехали в машине. Я знаю, со мной такое было.
Оставшись одна в доме, Лиз не нашла ничего лучшего, чем снова включить телевизор. Мы прослушали окончание девятичасовых новостей, прогноз погоды (обычные приятные известия: сильный мороз в центральных графствах, заморозки на почве на Севере, дождь), затем начался жуткий американский мини- сериал. К сожалению, я не могла переключать каналы. Вместо этого я убавила звук так, чтобы убрать все, кроме телефонных звонков и разговоров, и раскрыла ноутбук.
Я испробовала все возможные пароли. Мартин, Мартина, Читам, Тамаринд, Ломакс, Нелл, Харрис, афера, земля, дела, права, секрет, закрытый, частный, Дитрих, Бэсси, Гарланд, Мэрилин, пароль. Безрезультатно. Я уже почти истощила свою фантазию, когда зазвонил мобильник.
— Алло! — откликнулась я.
— Кейт? Это Алексис. — Как будто я ее не узнала. — Слушай, меня тут озарило.
Сердце мое упало.
— Что?
— Я вспомнила, что в «Сандей стар» есть журналист по имени Джерри Картер, который живет в Бакстоне. Я вообще-то с ним не знакома, потому что ребята из этой газеты с нами почти не общаются, но я выцарапала у его приятеля телефон и позвонила ему. Как журналист журналисту.
Я сразу заинтересовалась, как только поняла, что ее «озарение» не предполагает для меня участия в чем-либо незаконном или опасном для жизни.
— И что хорошего он сказал?
— Он знает Брайана Ломакса. Живет в пяти домах от него. — Алексис сделала паузу, чтобы дать мне возможность переварить услышанное.
— И?.. — спросила я.
— Думаю, я знаю, кто эта таинственная женщина.
— Алексис, ты уже на сто процентов завладела моим вниманием. Прекрати меня терзать, я же не твой редактор. Выкладывай все немедленно! — раздраженно потребовала я.
— Ладно. Помнишь, мы видели два имени в списке избирателей? И мы решили, второе— это имя его жены? Мы ошиблись. Как сказал Джерри, жена Ломакса бросила его пару лет назад. Цитирую Джерри: «Как только она повесила на всех окнах шторы с оборками и изменила дизайн дома с чердака до подвала, ей больше нечего было делать. По этому она подцепила Ломаксова каменщика и сбежала с ним на какой-то греческий остров». Кавычки закрыты. — Алексис хихикнула. — Где, вероятно, жалуется на недостаток окон, на которые можно повесить ситец с оборками, если, конечно, предположить, что Лора Эшли открыла филиал на Лесбосе. И, едва эта парочка смылась, к Ломаксу переехала его сестра, так как посчитала дом слишком большим для одинокого мужчины; к тому же она недавно продала свой дом, чтобы вложить деньги в бизнес— Я услышала, как Алексис втягивает дым в свои многострадальные легкие.
— Продолжай, я заинтригована.
— Ты помнишь имя женщины в списке?
— Вот так, с налету— не припоминаю, — призналась я. Просто позор, правда? Мне всего-то двадцать семь, а память уже подводит.
— Элеанор. Это же полное от Нелл.
— Сестра Ломакса, — выдохнула я. — Ну, конечно. Что объясняет, как он с Читамом познакомились. Это даже объясняет, зачем Мартину Читаму потребовалось больше денег. Она дорогая женщина, эта Нелл: едва ли ее устроила бы жизнь в типовом доме и двухнедельный отдых раз в году в Коста-Браво, Твой приятель не сказал, какой у нее бизнес?
— Сказал. У нее один из тех маленьких, изысканных бутиков, где продавцы шипят на тебя, если твой размер больше восьмого и ты готова истратить у них меньше пятисот фунтов. Кажется, он находится в главном торговом пассаже. Называется «Очарование», представляешь?
— Представляю. Отличная работа, Алексис. Если тебя когда-нибудь уволят, уверена, что «Мортенсен и Брэнниган» найдут тебе подходящую работу, — сказала я.
— И что теперь? — поинтересовалась она. Я вздохнула:
— Потерпи немного, ладно? Я знаю, тебе покажется, будто я не очень тороплюсь, но то, над чем я бьюсь уже неделю, вот-вот придет к развязке. Если повезет, я со всем разберусь уже завтра и обещаю, что, как только освобожусь, сразу займусь твоей проблемой. Ну как, согласна?
— Придется согласиться. Ладно, Кейт, я же знала, что у тебя мало времени, когда взваливала на тебя это дело. Мне грех жаловаться. Займешься, когда сможешь, а я постараюсь быть терпеливой.
Хотела бы я посмотреть на это. Пару минут мы поболтали об историях, над которыми работала Алексис, и потом она пожелала мне спокойной ночи. Я опять обратилась к компьютеру. Алексис хотя бы подбросила мне несколько свежих идей. Я напечатала ЭЛЕАНОР, и экран волшебным образом заполнился списком наименований файлов. В некоторые дни удача идет к тебе сплошняком.
Не успела я заняться файлами, как вернулся «Кавалер». Джек въехал прямо в гараж и закрыл за собой дверь. Я прибавила звук, и через несколько минут услышала, как они с Лиз целуются, обнимаются и называют друг друга такими именами, от которых краснеют даже самые толстокожие детективы. Если вы, конечно, не предпочитаете акустический секс.
Однако вскоре стало ясно, что у Джека и Лиз разное на уме. В то время как он был настроен на любовь, ее больше интересовало, откуда возьмутся очередные пятьдесят, тысяч.
— Джек, прекрати, я хочу поговорить с тобой, — сказала Лиз. И так далее. Наконец ей удалось высвободиться из его объятий, судя по тому, что ее голос зазвучал слабее, чем его, — Послушай, нам надо поговорить об этой финансовой проблеме. Что пошло не так?
— Точно не знаю. Только когда я сегодня вечером пришел на работу, Тед велел мне больше не писать финансовые предложения. Сказал, что у финансовой компании возникли проблемы с обработкой информации и новые дела временно блокированы. Но все это звучало так же правдоподобно, как манифест Лейбористской партии. Думаю, на самом деле у них просто оказался перебор невыплат по перезакладам, — совершенно невинным тоном объяснил Джек; мне даже пришлось напомнить себе, что за всем этим стоит именно он. Человек, которому светит по меньшей мере два года тюрьмы, если его аферу когда-нибудь раскроют.
Лиз была далеко не столь спокойна.
— Надо это прекратить, Джек. Банк дело так не оставит. Они обратятся в Отдел мошенничеств, и нас посадят! — захныкала она.
— Не посадят. Слушай, когда мы все начинали, то знали, что это не продлится вечно. Мы понимали: в один прекрасный день финансовая компания заметит, что слишком многие покупатели оранжерей Теда Барлоу не платят взносы по перезакладам, и нам. придется свернуть дело, — весьма разумно сказал Джек. — Я просто не думал, что они обратятся прямо в банк, а не предупредят сначала Теда.
— Я всегда говорила— надо обращаться к кредиторам со стороны, так меньше риска, — продолжала ныть Лиз. — Я говорила, это безумие — использовать финансовую компанию, подконтрольную банку Теда.
— Мы в свое время уже это обсуждали, — терпеливо втолковывал Джек, — И причины, по которым мы делаем так, как решил я, не изменились. Во-первых, нам больше не приходится никого привлекать. Только ты, я и документ, который идет в финансовую компанию, где знают нашу фирму как солидное предприятие. Во-вторых, это быстрее, потому что нам не приходится обращаться к брокерам по перезакладам и к строительным организациям, пытаясь найти кредитора, и идти на риск, что меня там засекут знакомые. И в- третьих, я нагреб кучу комиссионных с нашей финансовой компании, а это немалое дополнение к тому, что мы выжали из самого дела. И именно потому, что мы работали по моему плану, мы до сих пор в безопасности, хотя банк уже заинтересовался Тедом. Нашу схему никому не раскрыть, суть в этом. Не забывай, мы в самом разгаре спада экономики. Скоро появятся настоящие неплательщики по закладным, а не только те, кого мы надули, — успокоил женщину Джек.
Невозможность наблюдать их поведение и лица приводила меня почти в ярость.
— С той только разницей, что при их домах оранжереи останутся. И этим людям не приходилось раз в
