— Ты замечательный полицейский! — с нажимом сказал Рюдберг. — Может быть, я тебе этого еще не говорил. Но по-моему, ты просто охренительный полицейский.
— Я сделал кучу ошибок, — повторил Валландер.
— Но ты не отступал, — сказал Рюдберг. — Ты не сдавался. Ты хотел их найти, и ты их нашел. Только это и важно.
Оба замолчали.
Я сижу рядом с умирающим человеком, смутно подумал Валландер. Только теперь я понимаю, что он умирает.
Он вспомнил, как его в молодости пырнули ножом.
И еще он вспомнил, как полгода назад пьяным вел машину. Собственно говоря, он уже не должен был работать в полиции.
Почему я не рассказал этого Рюдбергу, подумал он. Или он и так все знает?
Вспомнились вещие слова: время жить и время умирать.
— Как ты? — спросил он осторожно.
Лица Рюдберга не было видно.
— Сейчас ничего не болит, — сказал он. — Но завтра опять все начнется. Или послезавтра.
В два часа ночи Валландер ушел, оставив Рюдберга сидеть на балконе. Домой он шел пешком.
Месяц скрылся за облаком. Иногда Валландер оступался.
В голове звучал голос Марии Каллас.
Перед тем как заснуть, он долго лежал с открытыми глазами.
Он опять думал об этой ничем не оправданной жестокости. Приходят новые времена, думал он. Наверное, нужны другие полицейские.
Мы живем во время удавок. Все более неуютно становится в подлунном мире.
Потом он заставил себя отбросить эти мысли и попытался вызвать в памяти неутомимую негритянку.
Следствие закончилось. Можно перевести дух.
