Лицо Андзай исказилась недовольной гримасой.
— Неужели? Вы привели с собой больного?
— Нет, больного оставили дома. Мы только пришли посоветоваться…
Андзай, потирая пальцем висок, обвела взглядом его и Саэгусу.
— По нашим правилам мы не принимаем пациентов без рекомендательных писем. Врач всего один. А к нам еще направляют пациентов из университетских больниц. Тот, кто говорил с вами, вам этого не объяснил?
— Да, нас предупредили, — вмешался он.
Он подумал, что будет нелепо с его стороны стоять и молчать, как рыба. В глазах Саэгусы промелькнуло недовольство.
— Мы все-таки решили зайти, надеясь, что удастся договориться. К тому же, нам так подробно объяснили дорогу…
— Не знаю, что и делать.
Андзай плавно развернулась назад. Очевидно, сидела на вращающемся стуле.
— Футада, ты принимала звонок?
— Чего, звонок? — отозвался кто-то небрежно.
Андзай поднялась и прошла вглубь, оставив окно в регистратуру открытым.
Но разглядеть что-либо через низкое окошко можно было только присев. Поскольку оба были высокого роста, то так и поступили.
Регистратура оказалась неожиданно большой. Посредине — четыре стола. Два телефонных аппарата. У стены — сейф для бумаг. Всю противоположную стену занимали полки, плотно заставленные папками трех цветов — красными, синими и желтыми, расположенными вперемешку, в понятном лишь для посвященных порядке.
Возле полок виднелась серая коробка факса.
В регистратуре находилось три человека. Андзай и юноша в строгом темном костюме, сидевший за столом спиной к окошку. Кроме того, женщина в белом халате, которую только что назвали «Футада». Лица ее не было видно, так как ее загораживала Андзай. Обе о чем-то торопливо перешептывались.
В этот момент юноша в темном костюме поднялся и, мельком взглянув на окошко, сказал женщинам:
— С вашего позволения я откланяюсь. Передайте привет господину Сакаки. Как только мы получим фанбитан, я тотчас доставлю вам партию.
Андзай вполоборота кивнула молодому человеку:
— Спасибо.
— Промоутер фармацевтической компании, — шепнул Саэгуса.
— Промоутер?
— Агент по сбору заказов.
На мгновение человек в костюме исчез из поля зрения и в следующую минуту вышел через дверь в вестибюль. Держа в руке большой атташе-кейс и не удостоив их взглядом, он вышел через автоматически раскрывшиеся двери, сел в автомобиль местного производства, зажатый двумя импортными машинами, завел мотор и выехал, шурша шинами. Мелькнуло написанное на боку автомобиля название компании:
«Фармацевтическая компания “Ябэ” — Токийское отделение».
Андзай вернулась, наконец, к окошку. Мелькнуло лицо сидящей у нее за спиной женщины. На круглом лице — очки, но моложе своей коллеги. Она сидела, обиженно надувшись.
Андзай также была явно рассержена, но попыталась изобразить на лице улыбку.
— Извините.
— Значит, никак нельзя? Мы не можем попасть на прием к доктору Сакаки? — сказал Саэгуса разочарованно, кстати ввернув имя врача.
— Да, это так. Извините. А откуда вам известно о нашем враче?
— Один мой приятель когда-то лечился у него.
— Здесь?
— Нет, в университетской больнице.
— Вот оно что… Думаю, вам тоже будет лучше, не откладывая, обратиться туда.
— Вы так считаете? Увы, видимо, другого выхода нет.
Еще раз извинившись, Андзай захлопнула окошко. С треском.
Когда они вышли из здания, Саэгуса, двигая одними уголками губ, шепнул:
— Стой здесь и делай вид, что раздумываешь, как быть дальше.
Он кивнул.
— Что вы собираетесь делать?
— Перепишу номера машин.
Пока Саэгуса занимался этим, он стоял спиной к клинике, сунув руки в карманы и опустив голову.
— Такое ощущение, — сказал он, — что нас просто выставили за дверь. Но в этом ничего странного, везде такие порядки.
— Не везде… — пробормотал Саэгуса. — Все, закончил.
Запихнув листок с номерами машин в карман куртки и изображая на лице разочарование, Саэгуса обернулся и смерил взглядом здание клиники.
— Кажется, женщины в регистратуре тебя не признали.
— Я тоже их не помню.
— Не думал, что все пройдет так гладко. Теперь у нас есть за что уцепиться.
— Что собираетесь предпринять?
— Перво-наперво зайду в управление наземным транспортом, заполню бланки, вписав номера машин, и подам в соответствующее окошко запрос о данных регистрации: платишь за каждый номер семьсот иен и получаешь адрес и имя владельца. Кстати, ты вообще-то понимаешь, что такое «управление наземным транспортом»?
— Понимаю. Только, пожалуйста, не переспрашивайте каждый раз — если я не задаю вопросов, значит, мне все ясно.
— Ну и отлично. Высока вероятность, что среди этих пяти машин затесалась тачка самого «доктора Сакаки». Даже если нет, у нас будут данные о персонале клиники и пациентах, уже не плохо. Лишняя информация никогда не повредит.
Он бросил взгляд на машины, блестящие в лучах летнего солнца.
— Мне кажется, мы ходим вокруг да около.
— Есть и другие способы. Расспрошу в округе. Глядишь, что-нибудь и всплывет.
— А эта девушка — Футада? — он обернулся к зданию. — Что если попытаться найти к ней подход? Возможно, она расскажет о том, что происходит в клинике.
Он вздрогнул.
Саэгуса метнул на него взгляд:
— В чем дело?
— Кто-то смотрел на нас из окна четвертого этажа.
Он продолжал не отрываясь смотреть вверх. Из четырех окон четвертого этажа это было крайним слева. На нем плотные жалюзи. Но миг назад средние полоски криво раздвинулись и показалось лицо.
— Тебе не померещилось?
— Нет, я видел отчетливо. Как только я заметил, лицо тотчас исчезло. Но я ручаюсь, что видел.
Саэгуса посмотрел вверх на окно, щурясь от слепящего света. Солнечные лучи, как назло, попадали именно на четвертый этаж.
— Какой-нибудь пациент.
— Но почему днем опущены жалюзи?
— Может быть фотофобия — боязнь дневного света?
— Что за чушь!
— Шутка… Ладно, пошли. Мы вызовем подозрение, если будем здесь топтаться.
Он пошел вслед за Саэгусой, но не выдержал и напоследок еще раз оглянулся на белое здание
