отправившихся на пешую прогулку.
– В костюмах? Под дождем?
Маккалоу посмотрел на него в зеркало заднего вида.
– Если это недостаточно безопасное место, поищем другое. – Он помолчал. – Тем не менее спасибо за заботу.
Грей через силу притворно засмеялся, плечи его затряслись. Ребус слабел, и ему было не до уловок. Боль в боку не давала сосредоточиться. Ладонь, зажимавшая рану, была вся в крови. Он приложил к ране носовой платок, но кровь просочилась и через четыре слоя ткани.
– Приятная медленная смерть, – утешил Грей.
Ребус откинулся на подголовник. Какая нелепость, мелькнуло у него в голове. Я в любую секунду могу потерять сознание. По шее струился. пот, а кисти рук были холодными как лед. Колени нестерпимо болели: пассажирам на заднем сиденье его «сааба» всегда было тесно…
– Подвинь свое сиденье немного вперед, – попросил он Уорда.
– Да пошел ты, – не оборачиваясь, рявкнул тот.
– Наверное, это его последнее желание, – качая головой, заключил Грей.
Через минуту, а может быть, через две, Уорд нащупал рычаг, и Ребус вдруг почувствовал, что ногам стало просторнее и он может вытянуть их на несколько дюймов вперед.
После этого он отключился…
– Вроде это место.
Включив указатель поворота, Маккалоу круто свернул на мощенную гравием парковку. Этот паб был Ребусу знаком – он приезжал сюда с Джин; во время уик-эндов здесь было многолюдно. Но сейчас, в конце рабочего дня да еще в дождь… парковка была пуста.
– Пусть думают, что мы потеряли тебя здесь, – сказал Грей, наклоняясь к Ребусу.
Маккалоу указывал в дальний угол парковки, за которым начинался поросший травой склон. Пешеходная тропка, огибая игровую зону поля для гольфа, уходила дальше, скрываясь за холмами. Бывало, они – он и Джин – прогуливались по этой тропке после обеда и шли по ней до тех пор, пока она не начинала круто подниматься в гору, и тогда, запыхавшись, они поворачивали назад…
Только когда Уорд вылезал из машины, Ребус заметил в руках у него какой-то предмет. Это была небольшая лопатка, со сложенным вдвое, а то и втрое, черенком. Ребус видел такие лопатки в туристическом магазине… может, и охотничий нож, которым орудовал Грей, был куплен там же.
– Я думаю, придется долго копать яму, чтобы меня зарыть, – заметил Ребус, ни к кому не обращаясь.
Он пощупал живот и почувствовал, что весь перед рубашки пропитан кровью. Грей снял пиджак и набросил на Ребуса.
– Людям не обязательно видеть тебя в таком состоянии, – сказал он; Ребус мысленно с ним согласился.
Они отошли от машины и, поддерживая под руки, помогли ему подняться по склону. Каждый шаг отдавался в боку жгучей пронизывающей болью.
– Далеко еще? – поинтересовался Уорд.
– Надо отойти подальше от дороги, – объяснил Маккалоу.
Он постоянно оглядывался, чтобы еще и еще раз убедиться, что никто не идет следом. У Ребуса все плыло перед глазами, он понял, что они…
Совсем, совсем одни.
– Ну-ка выпей… – Кто-то сунул ему в рот горлышко плоской фляжки. Виски. Ребус сделал глоток, но Маккалоу заставил выпить еще. – Давай, Джон, допивай до конца. Это облегчает и боль, и страдания.
Да, подумал Ребус, и вам будет легче завершить свое дело. Виски он все-таки проглотил, но закашлялся, часть виски вылилась изо рта на рубашку, а часть, попав в носоглотку, вылилась из ноздрей, Из-за кашля он прослезился и не мог ничего толком разглядеть. Им приходилось поддерживать его в вертикальном положении и почти тащить… Один ботинок соскочил с ноги, Уорд, наклонившись, поднял его и понес в руках.
Он вдруг вспомнил этот стишок, который мама читала ему на ночь. Дождевая вода струилась с волос, щипала глаза, лилась за ворот рубашки. Холодный, до чего же холодный дождь. О дожде написаны десятки песен… сотни… а он не может припомнить ни одной…
– Джон, а как ты оказался в Туллиаллане? – вдруг спросил Маккалоу.
– Я запустил кружкой с чаем…
– Нет… это твоя легенда. Тебя послали туда шпионить за нами, так ведь?
– А, так вот почему вы вломились в мою квартиру! – Ребус глубоко вдохнул, отчего острая боль пронзила все тело. – Ну и что нашли?
– Ты ведь очень хорошо относился к нам, Джон. Скажи, кто втравил тебя в это дело?
Ребус покачал головой.
– Ты хочешь унести это с собой в могилу? Что ж, прекрасно. Но запомни: нас не случайно заставили по новой расследовать дело Ломакса, тебя тоже хотели прощупать. Так что не думай, что они у тебя в долгу.
– Знаю, – сказал Ребус.
Он уже давно все понял. В архиве наверняка должно быть что-то свидетельствующее о его причастности к убийству Рико Ломакса и исчезновению Дики Даймонда. Грей сам ему об этом сказал: Теннант всегда дает разбирать одно и то же дело – убийство в Росите, раскрытое много лет назад. Были определенные причины для того, чтобы дать на повторное расследование дело Ломакса, и такой причиной был сам Ребус. В конце концов, высшее начальство ничего не теряло, а в лучшем случае могло одним выстрелом убить двух зайцев: Ребус мог решать свою задачу, а Дикая орда – свои…
– Сколько еще идти? – недовольно спросил Уорд.
– Уже пришли, – успокоил его Маккалоу.
– Алан, – с трудом произнес Ребус, – вот тебя мне искренне жаль.
– Плевать, – оборвал его Уорд. Он вынул из пластикового чехла лопатку, собрал черенок и закрутил соединительные гайки. – Ну, кто начнет? – спросил он.
– Мне бы очень не хотелось, Алан, чтобы ты в этом участвовал. – снова попытался убедить его Ребус.
– Алан, ты что-то полюбил отлынивать, – зарычал Грей.
– Хочу поправить: я
– Дай-ка мне нож, – попросил Уорд.
Грей протянул ему нож. Ребус заметил, что на лезвии нет крови. Либо Грей обтер его о рубашку Ребуса, либо кровь смыло дождем. Грей воткнул лопату в землю и надавил на нее ногой.
В следующий миг нож вошел ему в шею чуть выше шейных позвонков. Грей пронзительно вскрикнул и потянул к ножу внезапно задрожавшую руку. Но смог только коснуться рукоятки – и сразу рухнул на колени.
Уорд схватил лопату и замахнулся на Маккалоу.
– Вот, Джаз, я и потерял невинность, доволен? – заорал Алан. – Гад, лжец!
Ребус изо всех сил пытался удержаться на ногах, видя все как в тумане да еще и как бы в замедленном темпе. Он понял, что Алан Уорд все последние часы готовился совершить задуманное. Лезвие лопатки разрубило щеку Маккалоу; из раны хлынула кровь. Маккалоу отшатнулся, не удержался на ногах и упал. Грей перекатился на бок, скорчился и затрясся, словно оса, на которую брызнули инсектицидом.
– Алан, ради бога… – закричал Маккалоу; кровь булькала у него во рту.
– Вы оба всегда были против меня! – кричал Уорд звонким надтреснутым голосом. В углах рта у него белели сгустки пены. – С самого начала!
– Мы это делали ради твоего же блага.
