рекомендациями продавать в соотношении пять к одному.
— Господи, да я все это знаю, — пробормотал Марц.
— Хорошо, — отозвался Фелпс. — Да, это вы знаете. У нас очень тесные связи с одним источником в верхушке «Чайна-телеком», и он сумел собрать данные о тех, от кого исходили звонки азиатским брокерам. С помощью регрессионного анализа мы установили, что все нити ведут к пяти лицам в Шанхае. Боюсь, нам пришлось затратить весьма значительную сумму на то, чтобы получить информацию по телефонным переговорам, но она позволила нам выяснить, что, скорее всего, волну продаж породили эти пять человек либо их представители. Все пятеро занимают ведущие позиции в различных проектах, связанных с недвижимостью и реализуемых в Шанхае и окрестностях, и успели сделать себе имя. Кстати, один из них — крупный шанхайский чиновник.
У Марца возникло дурное предчувствие.
— Возможность юридического преследования? — поинтересовался он.
— Сомнительно. Мы нарушили частные брокерские договоры, соглашения о конфиденциальности для расчетных палат, американский закон о безопасности, тайваньский закон о безопасности, а также китайские правовые нормы, также относящиеся к сфере безопасности. Вот почему у нас такая хорошая информация.
— Не настолько хорошая… я хочу сказать, мне в общих чертах уже известно, что произошло.
— Да, сэр, я понимаю, что человек с вашим опытом в состоянии распознать основные звенья этой причинно-следственной цепочки. — Фелпс снисходительно заулыбался, но потом решил сменить тактику. — Когда я выполнял задания для правительства, нам нередко приходилось строить квалифицированные догадки о причинах нелегальных биржевых операций, но такая работа требует дотошности и приводит к конкретным людям. Позвольте мне продолжить. Итак, один из пяти китайских бизнесменов, породивших волну продаж, — некто Чен. Ему тридцать с небольшим. Под его контролем — два десятка холдингов, и с помощью нашего источника в «Гонконг банк траст» нам удалось связать один из них с частной компанией, работающей в Нью-Йорке. У этой небольшой фирмы — она называется «Корпсерв» — офис в Нижнем Манхэттене. Она предоставляет различным офисным зданиям и корпоративным клиентам услуги по уборке помещений, вывозу мусора и шредингу. Один из контрактов у них заключен с организацией, расположенной в центре, и легко видеть, что это как раз штаб-квартира «Гудфарм».
— Вот ублюдки! — выкрикнул Марц.
— Да. Итак, я попросил Берта Симза, моего коллегу, подготовить справку по вопросам защиты бумажных документов.
Симз, продолжая равномерно мигать, выступил вперед, отчего у него, точно у телевизионного комика, заметно высунулись манжеты.
— Благодарю, Боб. Рад вам помочь, мистер Марц. Слышал, что вы самый богатый человек в Нью- Йорке. Ого, сказал я себе. Какая честь для меня. Так вот, львиная доля проблем информационной безопасности связана с компьютерными файлами, шифрованием текста, защитой беспроводных соединений и прочим. Но существует еще два способа хранения информации. Первый — клетки мозга. Огромное количество важных данных мы держим в голове. Однако со временем ценность их девальвируется — это неизбежный процесс. А другой путь, разумеется, бумага. Старая добрая бумага. И в последнее время с бумагой у нас царит, извините за выражение, форменный бардак. Когда-то нам казалось, что не за горами появление безбумажных контор, но, конечно, ничего подобного не произошло. Как ни смешно, люди распечатывают на принтере мейлы, делают бумажные копии онлайновых отчетов, обмениваются диаграммами на совещаниях и так далее.
Симз поморгал, готовясь продолжить разъяснения.
— С точки зрения безопасности существует лишь один способ решить проблему бумаги: уничтожить саму бумагу. Но что такое разрушение? Это интересная тема.
— Для вас, — заметил Марц.
— А также и для моих коллег, специалистов по вопросам безопасности, связанных с бумажными документами. — Докладчик уже не замечал Марца, погрузившись в свой внутренний мир, состоящий из абстракций. Голос утратил наигранную доброжелательность: теперь в нем слышалась лишь бесстрастная монотонность, свойственная речи человека, живущего ради информации, любящего ее одну. — Бумагу сжигают, но тогда выделяется дым, а если вы занимаетесь законной коммерческой деятельностью, дым надлежит очищать в соответствии с федеральным законодательством. И очищать тщательно, потому что обычно чернила для принтеров содержат полихлорбифенилы. Весьма неприятные вещества, если распылять их в газообразном состоянии. Можно также уничтожить бумагу, растворив ее, например, в кислоте, однако процесс этот дурнопахнущий, дорогостоящий и весьма хлопотный. Или спрятать документы, зарыть их либо запереть в укромном месте, но и тут возникают сложности. Если вы запрете бумаги, кто-нибудь может взломать замок и выкрасть их. К тому же стоимость безопасного хранения очень велика. Спросите хоть у правительства США. Наша страна ежегодно тратит девяносто восемь миллиардов долларов на хранение нецифровых правительственных документов. Если зарыть бумагу в землю, кто-то всегда может ее выкопать…
— Я плачу за полезную информацию, а не за то, чтобы вы мне излагали все, что выучили в жизни. Давайте к делу.
— Конечно. Да. Итак, лучший способ уничтожить бумажную информацию — шрединг. В области обеспечения безопасности шрединга существуют различные методы и стандарты, разные варианты нарезки — от длинных полосок до конфетти. В вашем распоряжении — всевозможные аппараты, делающие продольные и крестообразные разрезы, измельчители, дезинтеграторы, грануляторы.
Согласно одному из подходов, вы превращаете, скажем, сто страниц, содержащих ценную информацию, в десять тысяч конфетти и, допустим, смешиваете их с пятьюдесятью тысячами кусочков такого же размера, но не содержащих ценной информации, и тогда никто в здравом уме не рискнет, да и не сможет, восстановить из образовавшихся фрагментов нечто цельное.
Однако, мистер Марц, не всегда все происходит так, как представляется на первый взгляд. Измельченные документы все же можно восстановить. Самый известный случай подобного рода — захват американского посольства в Иране в семьдесят девятом году, когда иранцы наняли местных мастериц, делавших ковры, чтобы те вручную воссоздали дипломатические бумаги, прошедшие шрединг. В наши дни процветает бизнес, связанный с компьютерным восстановлением таких документов. Конфетти кажутся нам маленькими, потому что мы большие. Будь мы сами крошечными существами, мы бы воспринимали их совсем по-другому. Но конфетти можно увеличивать — разумеется, виртуально. Проводить микросканирование, получая весьма детальное изображение. Весьма подробное. Затем его оцифровывают, помечают номером и сохраняют. Далее, с помощью компьютерной программы, которая «читает» все клочки и составляет из них…
— К чему вы клоните? — спросил Марц. Он услышал, как в коридоре открылась дверь.
— Таким образом можно прочесть документ. Потребуются значительные затраты труда и мощные компьютеры. Однако в современном Китае и то и другое можно получить практически даром. В некоторых районах стоимость рабочей силы продолжает падать: все больше крестьян покидают деревни в поисках работы. Кроме того, почти все компьютерные программы в Китае пиратские. Существуют мелкие фирмы, работающие на софте, который им достался бесплатно, и экономящие на этом миллионы долларов. — Тут Симз заметил за спиной у Марца что-то, нарушившее его спокойствие робота. — Власти поощряют… то есть, я хочу сказать, видят, а не поощряют… ту деятельность, о которой я…
— Привет! — Конни впорхнула в комнату и прошлась на сияющих каблуках по персидскому ковру, держа в руке пакет из магазина; на ней было маленькое черное платье для коктейлей, откровенно подчеркивающее все впечатляющие изгибы и выпуклости ее тела. — Прошу прошения! Ах, извините меня, пожалуйста! Билл! Как ты думаешь… — Она покружилась, демонстрируя свои невероятные формы. — Тебе ведь страшно нравится, правда? Ну скажи, что да! — Она с напускной застенчивостью оглянулась на экспертов. — Ах, прошу вас, извините меня, мне просто надо показать мужу. — Тут она выбросила руки вверх и согнула ногу, приняв старомодную позу манекенщицы. — Видишь? — Она двинула край платья вверх по твердому как сталь бедру. — Сидит идеально. На, пощупай. — Она шагнула вперед, коснувшись ногой желтого халата Марца, его бледной волосатой икры; взяла его руку и провела ею по своему животу, так что пальцы дотронулись до упругих округлостей под тканью, что не прошло незамеченным. — Никто больше не
