— Алло! — откликнулась та резким, пронзительным голосом, к которому Риган уже успела привыкнуть за сегодняшнее утро.
— Бриан, это Риган Рейли. Как ваши дела?
— Бывали деньки и получше. Сейчас я дома, с подружками. Одна из моих последних ночей в родительском доме. Сегодня вечером мы собираемся в клуб, чтобы как следует оторваться.
— Это хорошо. Я знаю, сегодня вам пришлось нелегко, — проговорила Риган с напускным сочувствием. Затем она спросила ее, что та думает по поводу участия в шоу «Патрик и Джинни».
— Что?! — вскричала Бриан. — Вы меня разыгрываете? Эй, девочки, вы только послушайте! — обратилась она к своим товаркам. — Они хотят, чтобы завтра утром я появилась на этом новом шоу «Патрик и Джинни»!
Из трубки донеслись дружные вопли восторга и одобрительные возгласы:
— Бриан! Вот здорово! Ты станешь звездой!..
— Одно только плохо, — продолжала Бриан. — Мне нужно там быть в восемь утра.
Вопли разом стихли.
— Тогда мы будем гулять всю ночь напролет! — завизжала одна из подружек. Грянул новый взрыв радостных воплей.
А они неплохо адаптируются к новой ситуации, подумала Риган.
— Так вы придете? — громко спросила она в трубку в надежде, что Бриан ее услышит.
— Да! А можно мне привести своего жениха?
— Конечно. В этих студиях всегда есть специальные комнаты ожидания. Там полно кофе и пончиков. Он сможет подождать вас там, пока мы будем в эфире.
— А как насчет других невест, оставшихся без платьев?
— Все наотрез отказались выставлять себя напоказ. Очевидно, у них на это имеются веские причины.
— А мне так думается, совесть у них нечиста, вот что я вам скажу.
— Нет, это не так, — возразила Риган. — Я знаю, в наше время в это трудно поверить, но некоторые люди совершенно не заинтересованы в том, чтобы их показывали по телевизору или писали о них в газетах.
— В это и вправду трудно поверить, Риган. Сегодня у меня девичник, и боюсь, что завтра утром я буду выглядеть не самым лучшим образом.
— Мне тоже предстоит бессонная ночь. Не волнуйтесь. У них там в студиях такие гримеры… Они буквально творят чудеса.
Бриан засмеялась. Она явно потеплела по отношению к Риган.
— Сегодня мы собираемся в центр, в один новый шикарный клуб. Называется «Клуб Зи». Это на Четырнадцатой улице. Присоединяйтесь к нам, если хотите.
— Спасибо, Бриан. Вряд ли я успею. Но я обязательно вам позвоню, если узнаю что-нибудь новенькое до наступления утра.
— Идет.
— И помните, на следующей неделе мы в это время обе будем танцевать с нашими мужьями. Обещаю!.. Ладно, пока. — И Риган захлопнула крышку телефона.
— Она теперь твоя новая лучшая подруга? — осведомилась Кит с заднего сиденья.
— Едва ли. Но послушай, что я тебе скажу. Судя по тому, что я слышала, ее компания намерена веселиться этой ночью на всю катушку. Она пригласила нас присоединиться к ним в клубе.
— Давай поймаем ее на слове: возьмем, да и нагрянем туда, — предложила Кит.
Риган подняла брови:
— Может, ты и права, и нам следует ее проведать. Если она завтра утром не поспеет на шоу, Альфред просто с ума сойдет.
Джек покачал головой и свернул на главную магистраль на Нью-Джерси. Затем он взглянул на Риган и улыбнулся:
— Неужели все наши субботние ночи будут такими же сумасшедшими?
— Пока смерть не разлучит вас, — провозгласила Кит с заднего сиденья.
Ее шутка почему-то прозвучала как приговор.
24
После путешествия на кладбище Фрэнсис и Марко тщетно пытались найти почтовое отделение, которое еще работало бы в столь поздний час. Ни дождь, ни слякоть, ни ураган — ничто не нарушало график работы Почтовой службы США; но в субботу вечером, когда наступал благословенный час закрытия, никакая сила не смогла бы удержать ее сотрудников на своих рабочих местах.
Единственное, что удалось сделать приятелям, это сменить разбитый задний фонарь. И то случайно. Они остановились у автозаправки, чтобы узнать, нет ли где поблизости отделения «Федерал экспресс».[15] Заправщик покачал головой и указал им на неисправность.
— Все почтовые отделения уже давным-давно закрыты. С чем я могу вам помочь, так это с фонарем. Иначе не миновать вам штрафной квитанции, — сказал он с таким выражением лица, которое недвусмысленно говорило, что он сам позвонит копам, если Марко откажется от его услуг (то бишь поскупится отвалить ему сколько-то баксов).
— Я в курсе, что он разбит, — процедил Марко сквозь зубы.
— Не забывайте, сегодня суббота. Вечер. Все копы буквально встали на уши. Вокруг полно патрульных машин. Я бы на вашем месте не стал с ними шутить.
— Ну, так замените его скорей, черт с вами, — огрызнулся Марко.
Сделав дело, заправщик с довольным видом сунул деньги в карман. Марко поспешно вырулил с бензоколонки.
— Я есть хочу. У меня нога болит, — заныл Фрэнсис.
— А как ты думаешь, моя рука в полном порядке? Так дергает, что хоть караул кричи. Слава богу, что я не повредил артерию. Мне нужно к врачу.
— Тогда почему бы нам не остановиться вон у той закусочной и не перехватить парочку гамбургеров? — предложил Фрэнсис, указывая на придорожный ресторанчик, замаячивший на обочине шоссе. — Нам сразу же станет лучше.
Марко кивнул и вырулил на стоянку около круглосуточной закусочной «Мадж». Не говоря ни слова, они вошли, заняли свободную кабину и сделали заказ. Официантка, которая принимала заказ, явно была не в восторге от своей работы.
Но когда она принесла заказ, еда оказалась горячей, а пиво — холодным. Чизбургеры и картошка фри были, как говорится, на высоте, где бы эта высота ни находилась.
Марко вытер губы тоненькой бумажной салфеткой:
— Я даже и не думал, что так проголодался. Мы ведь сегодня так толком и не поели.
— А прошлой ночью толком и не поспали, — посетовал Фрэнсис. — Я устал. Я хочу домой.
Марко окинул взглядом пустой унылый зал ресторана и, убедившись, что никто не подслушивает, прошептал:
— Выше нос! У нас двадцать тысяч баксов наличными и мы на пути в Атлантик-Сити! Стоит только переступить порог казино и услыхать все эти звонки и свистки и звон монет, сыплющихся из игровых автоматов, ты моментально взбодришься. Можешь мне поверить! Давай поставим наши двадцать тысяч и сделаем из них сорок!
Фрэнсис готов был ущипнуть себя с досады, когда у него само по себе вырвалось:
— Ты думаешь, у нас это получится? Удвоить наш выигрыш?
— Да! Я только на минутку сбегаю в туалет. Мне надо промыть руку. А то вдруг попадет инфекция. Я мигом.
Едва только Фрэнсис остался наедине с собственными мыслями, его снова охватило отчаяние.
