правилам, верховного нельзя убивать как простого высшего, верховный должен быть убит с почетом. Тогда, никто не осудит убийцу. Мужчина чувствовал, как серебряное лезвие входит в его тело, как рассекает мышцы, скользит по ребру, и прорывает сердце. Чтож, Велес блюдет традиции. Боль обжигала его тело, растекалась по артериям, но он молчал, он знал, что это еще не все. Он уже испытывал это, только тогда — умирал его отец, а Кий не мог помешать этому, но он чувствовал все, пытаясь облегчить смерть родителя. Теперь, все было намного сильнее, он испытывал всю полноту боли, и, прекрасно знал, что последует дальше, но, не это пугало его, а то — что она остается одна…
Лана подняла голову, и посмотрела на Лекса, тот тоже был насторожен. Первую секунду, девушка, даже не могла понять, что произошло. Ей казалось, что у нее исчезла половина ее самой. Словно, часть ее просто отрубили. Она так привыкла ощущать сознание Кия, что считала его частью себя, — а, теперь, его не было.
— Что происходит, Лекс?! Где он?!! — Она кричала, но не заботилась об этом, пусть лучше, потом, считают ее истеричкой.
Но волкодлак, и сам, был близок к панике. Они забыли о Меланье.
— Я не знаю… он пропал. Черт, — Лекс вскочил, и бросился к двери, Лана бежала за ним. — Мы ошиблись, Велес уже знает где мы, они нашли нас. Они нашли его.
Лана бежала как могла. Она еще не понимала, что же происходит.
— Лекс, — она задыхалась, — но почему я не ощущаю его?
Волкодлак посмотрел ей в глаза, и в них, Лана увидела ответ до того, как он произнес его.
— Лана, это значит, что их слишком много, он не смог противостоять им. Они убьют его, мы не успеваем. — Но волкодлак продолжал бежать.
НЕТ!!! НЕТ!! Этого не может быть, это просто невозможно!? Кий не может умереть, она должна успеть, она не может позволить этому произойти! Мавка почувствовала, как ее сила поднимается, вырывается наружу, она не могла контролировать ее, и не хотела. Девушка чувствовала, что Лекс пораженно смотрит на нее, но ни он, ни она — не прекратили бег. Лана раскинула лучи своей силы по всему острову, она уже могла сказать, где Кий. Мавка тянула энергию со всех людей, которым не посчастливилось оказаться на острове в этот момент. Ее не волновало, что они могли погибнуть за считанные минуты. Ее не трогало то, что ее мать, потеряла сознание, когда она забрала у нее последние силы. Мавку ничего не волновало, кроме одного — его сердце еще билось, она чувствовала это, хоть и слабело с каждым толчком крови, выплескивающимся наружу.
Лана знала, что Лекс, так же, как и она, тянет энергию со всех людей, в радиусе многих километров, и отдает эту энергию ей. Но мавка не знала, что ей делать с этой силой.
Лекс схватил ее за руку, и продолжал тащить за собой, когда она перестала видеть дорогу, закрыв глаза, чтобы видеть то, к чему они не успевали.
— Лана, соберись, ты можешь помешать им, твоей силы хватит, ты слышишь?! — Голос Лекса прорывался сквозь ужас, ярость, и пелену силы, застилавшей ее мозг. — Лана, чтобы они не делали, ты можешь помешать им, соберись, девочка, собери свою силу, ты можешь помешать им. — Волкодлак кричал, и тащил ее дальше. Лана послушно переставляла ноги, не видя где они.
Она может помешать, но как?! Девушка видела, как Велес проворачивает кинжал в сердце Кия, она хотела кричать, но забыла, как это делается. Все, что было в ней, было отдано силе. Эта сила клубилась вокруг нее, уже не лучами, а плотным полотном покрывая все вокруг, и распространяясь дальше, чем успевала ее хозяйка. Лана видела, как Велес, отпустил рукоятку кинжала, так и оставшегося в сердце Кия, видела кровь, текущую по его груди. Но все еще, слышала, как бьется его сердце.
Девушка видела, как Велес взял, из рук рядом стоящего, меч, и занес его над Кием. Она не знала, кричит ли вслух, или только в своей душе, но ее сила рванулась вперед, сбивая всех, кто стоял вокруг ее любимого. Мавка тянула энергию отовсюду, она чувствовала, как споткнулся, и сбился с бега Лекс, но это не было важным. Она не знала, где она, как далеко от Кия, но и это не волновало ее. Все, что было важным сейчас — это остановить Велеса. Ее сила окутала ненавистного обири, она парализовала его, не давая, даже вздохнуть. Лана сдавливала его, не прекращая сгущать свою силу вокруг него. Но мавка не могла убить его — Велес, все же, успел, поставит защиту. Она уже не видела, что Кий поднял голову, не видела, что теперь, без, сдерживающих его, высших, он мог сопротивляться, не видела, что он встал. Она просто чувствовала, что он жив. Девушка не понимала, что Лекс, все же дотащил ее до этого круга высших, которых она просто смела.
Жаль, что ей не удалось убить их, Лане очень хотелось этого, она не могла еще в достаточной степени управлять своей силой, ее энергия рассеивалась. Но мавка научится, она знала это. Ей было все равно, что она могла показаться кому-то чудовищем из-за такого желания. Девушка, теперь, ощущала, что чувствовал Кий, и она жаждала смерти тех, кто причинил ему такую боль, долгой, и мучительной смерти.
Лана открыла глаза только когда почувствовала, что руки Кия обхватили ее. Она смотрела в его глаза, и не видела их, из-за слез, текущих из ее глаз. Но девушка ощущала, как слаб обири, он потерял так много крови, и, проклятый, кинжал, все еще торчал из его груди. Ей хотелось выдернуть его, но она понимала, что этого делать нельзя. Кинжал, хоть как-то закрывал рану в его сердце, давая ей возможность заживать. Мавка знала, что сейчас было нужно, чтобы спасти Кия. Она обхватила ладонями его лицо, и притянула его голову к своей шеи.
— Пей, Кий. Давай, у нас нет времени искать кого-то. — Она чувствовала, что он не хочет этого делать, но у них не было ни времени, ни выбора. Она почувствовала, как он прокусывает ее кожу, но ей не было больно. Этот обири, которого она так любила, тратил свои последние силы на то, чтобы она не чувствовала боли. Лана улыбалась и плакала одновременно.
Девушка знала, что рядом стоит Лекс, наблюдая, чтобы никто не напал на них. Им надо было уходить, мавка, как и все они, ощущала, что сюда, уже не скрываясь, спешат другие высшие из группы Велеса. Она хотела бы взять меч, валяющийся на земле, и собственноручно воткнуть его в Велеса, но дать Кию кровь — было важнее.
Кий осторожно отстранился от Ланы, слишком рано, но он не хотел забирать много ее крови. Того, что он взял, будет достаточно, чтобы он мог заживить свои раны, а ей силы, еще очень пригодятся. Кроме того, девушка и так потратила колоссальное количество энергии. Обири был поражен ее силой. Хоть и знал, насколько она сильна, но увидеть это в полной мощности, было совсем другим делом. Никогда обири, даже, не слышал о такой силе. Это было просто поразительно.
Кий отступил на шаг от Ланы, и, осторожно, начал вытягивать кинжал из груди, теперь это было не опасно, он ощущал, как его организм заживляет раны. Продолжая держать, вытирающую слезы, мавку одной рукой, обири посмотрел на друга. Лекс ничего не говорил, но Кий знал, что волкодлак был рад, что они успели.
— Не время стоять, Кий. Нам надо уходить, они уже близко. — Лекс протянул руку обири, предлагая помощь, но Кий покачал головой, он справится, ему хватит силы от крови Ланы.
Их единственный шанс — успеть добежать до источника и создать треугольник до того, как их враги успеют перегруппироваться. С того момента, как обири увидел высших и до этой секунды — прошло не более трех — пяти минут, но, им надо было спешить. Началась гонка со временем и они должны были выиграть.
Меланья медленно открыла глаза. Она лежала на полу, одна, в полутемной комнате. Никого не было рядом. Мавке не нужно было долго думать, чтобы понять, что случилось. Ее дочь была очень сильна, но это Меланья и так, прекрасно знала. Лана была так предсказуема, она сделала именно то, что Меланья ожидала бы от нее. Ее дочь, так и не смогла ни на что повлиять.
Мавка с трудом поднялась на дрожащие ноги — у нее, абсолютно, не осталось сил, но так, даже лучше. Держась за стены, она вышла на улицу. Мавка знала, где надо искать дочь. Она медленно шла, опираясь на деревья, которые охотно давали ей свою энергию. Если бы Меланья оказалась в такой ситуации, как Лана — она бы поступила по-другому. Она бы нарушила ход судьбы. Но, с другой стороны, она знала, что происходит, а ее дочь не имела об этом ни малейшего представления. Значит, только Меланья
