– Так точно!
– Нихрена вы не запомнили! Повторяю еще раз, для особо бездарных – вы теперь никто, и зовут вас никак! Вы теперь не люди, и будете делать только то, что я вам скажу! Эй, ты, что, считаешь себя слишком умным, да? Я что, что-то смешное сказал? Что, мало сегодня навоза перекопал?
– Никак нет!
– Ты у меня смотри, еще раз увижу эту идиотскую ухмылку – ты у меня пожалеешь, что на свет родился! Бойцы? Да какие вы бойцы! Вы позор всего нашего войска, это вы-то маги? Нихрена вы не умеете, но я вас научу, что такое магия! А кто не захочет, лучше сразу пусть берет себе ложку покрупнее, и идет дерьмо жрать! Все поняли?
– Так точно!
– Запомните! Мне пофиг, скольким аристократочкам вы помогли от ублюдков избавиться, чтоб их мужья не прознали, и сколько вам графья за интимные услуги платили! Вы теперь не королевские маги, вы никто – меньше чем никто – и только я смогу сделать из вас жалкое подобие настоящих солдат! Вы будете делать все, что я скажу, мой приказ отныне для вас закон, а если еще не врубился… Есть желающие проверить, что я с такими делаю?
– Никак нет!
– Молодцы, зяблики! Соколов из такого дерьма, как вы, я не сделаю, но хоть вороны должны получиться… – жалко, что в этом мире не водилось ни зябликов, ни ворон, ни соколов, так что не смогли эти 'маги' оценить всю глубину моего сравнения, – Вы не маги – вы пока жалкая пародия, вы хуже, чем пародия! Вы не понимаете, что такое магия! Но я вас научу! А тех, кто не захочет учиться, ждет веселая жизнь, уяснили себе?
– Так точно!
– И мотайте на ус – я слов на ветер не бросаю! Если вы тут будете не работать, а только своими откормленными задницами вилять – я быстро из вас все лишнее вытрясу! И чтоб больше не было этих тупых ухмылок и идиотских вопросов! Я понимаю, что вы все идиоты, и вопросы у вас только идиотские, а потому лучше заткнитесь, и молчите себе в тряпочку, если не можете нихрена путного сказать! Всем ясно?
– Так точно!
– А теперь, зяблики, слушайте меня внимательно! Забудьте все, что ваши, такие же придурочные, как и вы, 'учителя' втолковывали вам! Это все не магия, а полная херня! Что такое магия, только я тут знаю! Уразумели, идиоты?
– Так точно!
– Врете ведь, нихрена вы не осознали! Ну да ничего, я заставлю вас раскумекать, как надо по-настоящему колдовать… Начинаем первый урок! Сегодня мы будем проходить, как то дерьмо, которым вы костры себе поджигаете, надо правильно во врага метать! Равнение на меня! Слушать и вникать, а кто к концу занятия не сможет добросить файрбол до того конца полигона – того я лично заставлю все толчки в лагере языком вылизать! Приступили, зяблики!
Вечером я вернулся в свою палатку обессиленный, но довольный собой. Жаль, что меня в свое время не взяли на факультет социологии и психологии – я очень хорошо вступаю в контакт с аудиторией. Так сегодня, за первый же день своего командования, я смог найти психологический ключ к душам порученного мне на перевоспитание будущего отряда боевых магов. Главное – понимание, когда начальник и подчиненные хорошо понимают друг друга, случаются чудеса! Многие шефы, боссы и директора забывают эту простую истину; они живут своей, удаленной от простых смертных жизнью, и нет в их сердцах тесных связей со своими работниками. Многие лейтенанты, майоры и полковники забывают, что солдат должен видеть в тебе не просто человека со звездами на погонах, а мудрого господа бога, который поможет в тяжкую минуту и всегда укажет в жизни светлый путь!
Всего один расчлененный мною прямо на плацу бездарь, возомнивший себя слишком умным, и решивший оспаривать мой приказ – и к концу дня результаты восхитили инспектирующую нас королевскую делегацию! Мои драгоценные зяблики не то, что огненный мяч, освоили, они еще и научились работать с температурой, некоторые – с жизненными органами противника. А несколько усравшихся от страха уникумов вообще сумели воспроизвести заклинания покрова невидимости и полога силенса, за что и были повышены в капралы.
Главное – это понять друг друга, понимание великая сила, способная растопить лед в сердцах людей, сблизить их друг с другом. Зяблики ненаглядные понимали, что для меня они меньше чем ничто, что их титулы, да и сама жизнь, для меня ровным счетом ничего не значит, и за провинности я их буду не в угол ставить, а жестоко пытать всем своим магическим арсеналом. Я тоже понимал, что эти людишки хоть и имели способности, но настолько слабые, что даже вся их ненависть ко мне угрозы не представляет. Это пусть местный люд боится 'страшной магии', максимум, на что способной – чирей на причинном месте подвесить или фурункул в глотке, геморрой в заднице устроить. Мне же они были не страшнее, чем комар-пенсионер индийскому слону, и я честно собирался превратить их в пусть и жалкое, но подобие магического войска.
Тогда, после радостной встречи старых знакомых, была таки устроена торжественная встреча королей, где правители Чаэса, перКвиттена, ломАнсалона и я, как временный регент Михаилии, вручили грамоты с заверениями в общности целей и интересов, побратались, выпили и закусили. В празднично оформленном стиле бразды правления объединенным войском были переданы королю Чаэскому, присутствующему на церемонии Билу присвоили статус заместителя главнокомандующего, а лично для меня, по моей просьбе, создали загадочный титул 'советника по разным вопросам'. С формально неограниченными ничем полномочиями, то есть я мог 'посоветовать' кому угодно что угодно, и мои 'советы' имели высший приоритет, чем приказы главкома. Но, с другой стороны, 'советы' меня никто не обязывал давать, и все было отдано на мое усмотрение.
Статус хороший и правильный – рутинной перестановкой флажков в штабе мне заниматься неохота, а вытянуть ребят из болота, куда они себя непременно загонят, шанс с такими полномочиями был.
Увешанные спешащими обозами, куда этой голодной и холодной весной пошли все резервы и запасы крестьян со всего мира, мы продолжили продвижение на восток, и скоро две армии наконец-то объединились.
Не было братания советских и американских солдат, только что добивших фашистов – война пока еще не успела сблизить духовно союзников общей 'целью святой'. Да и встречи, как таковой, не было. Это взвод со взводом может поцеловаться, рота с ротой обняться, полк с полком друг другу руки пожать. Тут же слились две солянки, полумиллионная моя и девятисоттысячная, что Чаэсское Королевство умудрилось собрать, в единую слились. А если еще добавить тысяч сто обслуживающего персонала, поваров, золотарей да куртизанок…
Что такое полтора миллиона солдат? Это много. Это очень много даже для перенаселенной земли двадцатого-двадцать первого века, для местного же мира это цифра, выходящая за грань разумного. Это население целой страны, которое ничего не делает, но которому в свою очередь надо внимания, как новорожденному ребенку, уделять. И накормить, и напоить, и погремушку вовремя выковать, и поговорить, объясняя, что 'папа' и 'мама' это хорошо, а 'дядя из Черноречья' – очень плохо. И разместить где-то, и следить, чтоб этот 'ребенок' сам себе руку не отгрыз. Крепышом вышел новорожденный, в ширину километров пять, в длину двадцать – такому любая мать позавидует.
Офицерам работы хватало. Эти лентяи, в мирное время способные разве что приударить за хорошенькой дворяночкой, пользуясь блеском своих погон, сейчас работали двадцать шесть часов в сутки, на ходу обучаясь премудрости командования таким разношерстным войском. Хорошая
