трехкратное превосходство в ускорении решало все. Так что, когда к планете осторожно подобрались два фрегата из эскорта „Фобоса“, дивизион уже давно крутился на низкой орбите, по-прежнему безуспешно пытаясь обнаружить базу аспайров. Все-таки на такшипах стояли слишком узкоспециализированные поисковые радары.
Пара однотипных фрегатов, „Таталия“ и „Костюшко“, синхронно легли на пересекающиеся орбиты, позволяющие просканировать максимальную площадь поверхности спутника. И буквально через четверть часа базу обнаружили, тем самым наглядно доказав превосходство своих РЛС. Разглядеть очертания укрытых в глубокой расщелине куполов радарам такшипов не хватило бы разрешающей способности. Правда, так же они отыскали еще одно тепловое пятно, неподалеку от куполов. Как его пропустили такшипы, Денис не понял. Хоть и меньше первого, это пятно должно было ярко светиться на любых тепловизорах.
Эта новость догнала их, когда дивизион уже подходил к лежащему на высокой орбите „Аверу“. Израсходовав за время полета две трети рабочего тела, такшипы нуждались в дозаправке.
— „Два третий“, это полетный контроль. Вам разрешена посадка. С возвращением.
Помимо воли, Денис улыбнулся, настолько приятно ему было слышать это нежный женский голос:
— Спасибо, Вика. Я даже успел соскучиться.
Что она ему собиралась ответить, Денис так и не узнал. В разговор вклинился ласковый до дрожи голос Ди Митрова:
— „Два третий“, Демин, будь так любезен, очисти канал полетного контроля.
— Простите, господин капитан второго ранга.
— После вылета поговорим отдельно. Конец связи.
Денис раздраженно сбросил канал, как вдруг сработал приватный, личный канал командира дивизии:
— Демин, тут такое дело. Ты на нее запал? — И, не дожидаясь ответа Дениса, продолжил: — Зря ты это, сынок. Алексеева, она любовница второго помощника капитана. Уже давно. Пожалуй, ты еще до Гектора не добрался, как у них роман начался. У девочки шок был после разгрома Первого ударного, а Фербер, он мастер успокаивать.
Сказать, что Денис обалдел, не сказать ничего.
— Но…
— Никаких „но“, сынок. Будь реалистом: когда на шестьсот мужиков приходиться двадцать пять баб, у лейтенантов шансов нет. Конец связи!
Командир дивизии отключился как раз в тот момент, когда „Живучий“ с лязгом пристыковался в захваты. Почти тут же — еще один, более слабый лязг, — пристыковались шланги заправщика, и легкая, еле заметная вибрация от перекачиваемого жидкого водорода. Денис сидел, оглушенный новостью. Конечно, Ди Митров был прав по всем статьям, но Фербер, старый пень, ведь ему же под сорок! Как он сумел?! Как она могла?!
Словно чувствуя неладное, бортинженер внезапно решил озвучить и так всем понятные события.
— Получаем рабочее тело. — Заремба, сделал паузу, видимо сверяясь с дисплеем. — Время полной заправки девять минут.
— Как думаешь, что там на спутнике? — Денис постарался придать голосу максимально беспечный тон.
— В смысле построено? — Заремба явно был не прочь почесать языком.
— Угу.
— Жилые помещения, заводик по очистке водорода, емкости в грунте. Да как у нас все, наверное, вряд ли они велосипед изобретали.
— Думаешь, заправочная станция?
Даже не видя Зарембы, Денис явственно представил, как здоровяк пожал обтянутыми скафандром плечами.
— А что это еще, по-твоему, может быть? Газовый гигант вне „красной зоны“ системы, небольшой спутник вблизи предела Роше.
— Ну, так-то резонно. Вот только та хрень на орбите, которую засекли сразу после выхода из прыжка. Она в идею заправочной станции не укладывается. И потом, куда она делась?
Раздумывал бортинженер недолго, видимо уже успев оценить ситуацию во время обратного полета:
— Может, орбитальная пристань, может, верфь для мелкого ремонта. Система расположена близко к нашему космосу, считай прифронтовая. Вполне могли заложить базу.
Денис недоверчиво протянул:
— За три-то года?
— А что мы знаем об их экономике, Дэн? Может, они уже тысячелетия колонизируют миры и отработали эту самую технологию до мелочей.
Их диалог прервал сигнал окончания заправки. Пора было снова возвращаться в пространство. Денис, все еще ощущая несправедливость мира, подал команду на взлет. Может быть, там, в космосе, его отпустит? Ну отчего ему так не везет с женщинами? Стоит только влюбиться, и та, кто покорила сердце, обязательно предпочтет другого! Он угрюмо сгорбился в ложементе, даже не замечая рывков такшипа, что бросали его из стороны в сторону. На душе было слишком паршиво, чтобы обращать внимание на столь мелкие неудобства.
Они отстыковались как раз в тот момент, когда к планетоиду уже подходили окруженные роем истребителей десантные баржи. Денис машинально сосчитал отметки и присвистнул. Судя по их количеству, на штурм планетоида шел минимум десантный полк. Две с половиной тысячи десантников, при поддержке танкового батальона. Насколько знал Денис, одной дивизией двадцать лет назад был подавлен мятеж на Большом Шраме. Тогда, деморализованные уничтожением импровизированной орбитальной обороны сепаратисты сдались раньше, чем в бой успела войти вся Первая десантная. А сейчас на несчастный планетоид шла пятая часть дивизии!
Но все же лучше перестраховаться. И хотя после сражения на орбите Иллиона люди знали о том, как выглядят аспайры, и представляли их физические кондиции, непосредственно в бою с ними еще не встречались.
— Второй, догоняйте баржи.
— Дивизион, полная тяга!
— Тяга — сто!
Скомандовав, Денис успел чертыхнуться: „Опять!“, как его вжало в сиденье. Десантные баржи ушли далеко вперед, фактически начав снижение к изломанной расщелинами поверхности. Не меньше трех звеньев МЛ-17 уже кружилось над скалами в точке высадки, а одно звено приближалось к тепловому пятну, обнаруженному „два пятым“.
Денис настроился на частоту истребителей.
— Гасим скорость, выходим в район пятна.
— Это „Молния-27“, у меня визуальный контакт.
— Дайте картинку, „двадцать седьмой“.
Ну вот, огорчился Денис, к визуальному каналу доступ у него отсутствовал. Для скромного командира тактического корабля вполне хватало голосовой связи, чтобы запросить помощь, или в минимально необходимых пределах быть в курсе текущей обстановки. Обидно. Оставалось надеяться, что пилоты АКИ хоть немного пообсуждают увиденное на общем канале.
Любопытство немного отвлекло его от сердечной раны, и Денис, стал с нетерпением ждать развития событий.
— Это „двадцать седьмой“, принимаете картинку?
— Подтверждаю. Что это, „двадцать седьмой“?
— Пока точно не знаю. Принял решение подлететь поближе.
— Аккуратнее, „двадцать седьмой“. Пятому звену прикрыть „двадцать седьмого“!
