- Сейчас давай направо. В километре отсюда - дорога на Катовице, налево. Вот и прокатимся для начала туда - до самой границе. Только проселками.
- За пулемет встать?
- Пока отставить пулемет.
Дорога на Катовице была, причем приличная - бетонная и в три полосы в каждом направлении. Но они не стали на нее выезжать - а вместо этого пошли параллельно, проселками. Впрочем и проселки здесь были - не такие как на Дону - хорошие, выровненные, почти без колей, во многих местах - гравием засыпанные, А где - и с асфальтом...
- Хорошо живут... - проговорил Чебак
- Европа... - подхватил Певцов
- Рты зараз закрыли! - пристрожил сотник - не на прогулке. Продолжать наблюдение, нам тут потом на брюхе ползать.
И в самом деле Европа - даже лес какой-то не такой, не говоря уж про дороги. Поля - тоже чистенькие, ухоженные. Дорога - как новенькая. Но никто такому не завидовал. Казаки - люди простые. Живем на Дону - как предки жили, Государю служим. В командировки вот ездим, платят хорошо, выслуга опять же день за два. На Дону - курени[39], скот, земля. Казачий круг сам делами вершит, самоуправление, кто хочет - к сохе, кто хочет -к винтовке. Кто хочет от дел отойти - у того земля, паши - не хочу. Чего ж еще надо. А то, что дорога гравием не посыпана - так и бес с ней, с дорогой. Проехать можно - и добре. Если кто жизни учить придет - так ведь казаки и в Берлине и в Париже и в Багдаде побывали. Надо - еще где побываем, в Лондоне там или в Вашингтоне, если не понял кто.
Дорога петляла по лесу, то бросалась вниз, то вверх. В некоторых местах до деревьев - рукой подать, огонь откроют - ахнуть не успеешь.
- Внимание! - Петров что-то услышал, насторожился
Защелкали предохранители, патроны в патронники все дослали, выезжая из части. Здесь - не шутки.
Что происходит - стало понятно парой десятков метров дальше по дороге. Они выскочили на верхнюю точку холма, дальше была ложбина - и в этой ложбине попыхивал солярным дымком такой же как у них Выстрел, а рядом притулился зеленый, полноприводный АМО. На Выстреле у пулемета дежурил казак. Стоявшие у машин казаки целились в них - тоже услышали, но как увидели Егерь - оружие опустили.
- Чебак... - сказал сотник сидящему за рулем старшему уряднику - на месте стой. Бдительность не терять, может это ряженые.
Это тут бдительность теряют, а как на Восток в командировку скатаешься - всех и вся будешь подозревать.
- Понял.
- Бдительность не терять - повторил строго сотник - если что - уходишь за скат, и оттуда начинаете работать.
- Есть.
Сотник вышел из машины - он сидел на правом переднем сидении, рядом с водителем. Поудобнее перехватил автомат, не торопясь, приглядываясь, пошел вперед.
- Здорово дневали, казаки... - поприветствовал он по-свойски казаков
- И вам здравия, господин сотник - раздалось нестройное...
- Старший кто?
Невысокий хорунжий шагнул вперед.
- Хорунжий Суздальский. Кубанское.
Понятно, соседи...
- Сотник Велехов. Донское. Сломались, что ли?
- Никак нет.
- А что?
- Да нычку нашли, господин сотник. Опять спирт[40], тонны три и стволы. Вывозить надо.
- Не ваш же вроде сектор?
- Наш - не наш. Информация поступила - на реализацию сходили. Если бы через штаб как положено - тут этого спирта уже не было бы.
Ага, и еще спирт найденный государство за хорошие деньги принимает. Зачем соседям информацию отдавать?
- Оно так. Сходим?
Хорунжий зачем то взглянул на часы
- Зараз можно...
Сотник повернулся к машине, сделал знак рукой - 'нормально'...
Идти было непросто - от дороги местность резко уходила вверх, так резко, что приходилось не идти, а карабкаться, цепляясь за кусты. Почва тоже была больше частью песчаная, нормальной опоры ногам не дающая. Так и карабкались, цепляясь руками...
Круча уступила место ровной местности - тут было что-то типа плато на холме.
- Господин сотник...
- Да?
- Видите?
Велехов проследил за пальцем хорунжего, примерно прикинул. Кора дерева повреждена, вроде как цепляли сюда что. Но не растяжку же...
- Растяжка?
- Никак нет. Тут лебедку крепили, вот кора и повредилась. Из проезжающих - кто будет так, как мы в гору карабкаться? И не наткнется никто, по крайней мере, случайно. А так - машину под горку подогнал, лебедку переносную зацепил за дерево - она тут в схроне была вместе со всем - и все. Надо - спускай спирт в машину, надо - поднимай из машины и ныкай. Такая лебедка до пятисот килограммов зараз тянет. Мы считай по этому повреждению на коре схрон и нашли.
- Ясно...
Схрон был всего шагах в двадцати от обрыва. Нечто входе крытой землянки с хорошо замаскированным входом. Можно что угодно хранить. Или даже кого угодно - если людей через границу переправляешь. Сейчас вход в землянку был разрыт, а рядом стояли три казака с автоматами и ...
Га... да никак баба...
Баба стояла над ямой и писала что-то, видимо протокол, а казаки молча стояли рядом.
Не обращая внимания ни на казаков, ни на бабу, сотник подошел к расселенной на земле плащ- палатке, взглянул. Шесть стволов. Все - германские, фирмы Эрма, но под наш калибр 6,5 - не казацкий, а пехотный. Все - новенькие, в заводской смазке еще, на одном из автоматов - цейссовский оптический прицел. Недешевое оружие, видно, что новое совсем. И не гражданское, самое что ни на есть армейское, не уступающее тому, что есть у казаков.
- Что шесть стволов тут было? - спросил Велехов, обращаясь к казакам
- Так точно, господин сотник. Бывает и больше.
Сотник присвистнул
- Не мешайте мне!
Не обращая внимания на раздраженный женский голос, сотник встал на колени у входа в нору, начал ощупывать пальцами землю, пытаясь понять, насколько она утоптана и как долго пользовались схроном.
- Вы кто такой вообще!?
Сотник убедился, что схроном пользовались изрядно, вся земля утоптана на входе как асфальт. Потом неторопливо встал на ноги, отряхнул форменные шаровары.
- Сударыня, тот же самый вопрос я могу задать и вам. Кто вы такая и что вы тут делаете?
- Я Эмилия Кристич, майор таможенной службы Польши! - возмущенно, с вызовом проговорила женщина.
