в Германии. «Научный уровень книги – 1946 год», – гневно писал Хилберг. В отличие от критиков его самого, Хилберг даже в гневе оставался корректным и объективным. Хилберг не стал опускаться до возражений против ревизионистских домыслов Гольденхагена. Он просто указал на отсутствие в книге серьезной документальной базы. «Единственное объяснение тому, как Гольденхаген мог получить в Гарварде (за эту книгу) докторскую степень в политических науках, – писал Хилберг, – это то, что на факультете не было никого, кто мог бы проверить его работу». К критикам присоединился и Йегуда Бауэр, главный научный консультант «Яд Вашем». Академические власти Гарвардского университета тогда предпочли отмолчаться, однако ученая общественность учла замечания. Гольденхагену отказали в назначении на кафедру, которую историк–ревизионист собирался объявить «главной кафедрой Холокоста» в мире.
Хилберг поддержал автора не менее нашумевшей «Индустрии Холокоста» Нормана Финкельстейна. Он назвал его труд, с которым был «полностью согласен», новаторским, а позже уже умирающий Хилберг выступил в поддержку Финкельстейна, лишившегося кафедры под давлением многочисленных врагов из еврейского истеблишмента. Сам Хилберг тоже резко критиковал создание поп–культурой культа Холокоста и манипуляцию памятью жертв (книга мемуаров 1995 года «Политика памяти»).
Хилберг неизменно выступал за справедливое отношение ко всем жертвам Холокоста, против попыток принизить страдания цыган, против позорного поведения израильских властей в непризнании геноцида армян. Дни годовщины 90–летия армянской резни в 2005 покрыли израильское правительство и произраильские организации позором. Правительство Израиля трусливо предало гуманистические ценности в угоду политической пользе союза с Турцией. Шимон Перес даже поехал в Стамбул, чтобы там заявить, что «армяне – дело истории». Произраильское лобби в Конгрессе США и ряд влиятельных еврейских организаций использовали весь свой немалый политический вес, чтоб провалить резолюцию, отдающую дань памяти геноциду армянского народа. Нашлись даже еврейские деятели из Баку, угодливо заявившие, что не было армянского геноцида, зато армяне уничтожали в то время евреев.
Хилберг собрал под письмом протеста подписи наиболее известных исследователей. К нему присоединился не только Йегуда Бауэр из «Яд Вашем», но даже Гольденхаген.
Рауль Хилберг помог мне понять место еврейского Холокоста в ряду других геноцидов и трагедий мировой истории.
«Нельзя сравнивать все со всем. Я получил письмо из канцелярии вице–президента США Гора, где меня спрашивали, можно ли назвать холокостом происходящее в Косово. По–моему, это не только не холокост, но даже не геноцид. Но мое отрицание не всеобъемлюще. Я сам называл холокостом резню в Руанде. Потому, что там явно присутствовал геноцид. Надо помнить, что Рихард Лихтенгейм (представитель Еврейского агентства в Женеве в 1942 году), первым сообщивший о массовом уничтожении евреев, не мог объяснить происходящего без аналогий с армянской резней 1915 года. С резней, которую он наблюдал своими глазами, работая в Турции во время Первой мировой войны.
Чтоб сравнивать, надо хорошо разбираться в событиях, а лишь немногие люди разбираются в истории хорошо».
Последний раз я слышал Рауля Хилберга в январе, в то время, когда в Тегеране проходила пресловутая конференция отрицателей Холокоста. Он тогда оказался в Нью–Йорке по пути на контр–конференцию в Берлине, собравшую ряд выдающихся исследователей. «С антисемитами и отрицателями Холокоста не следует дискутировать, – сказал Хилберг, – но иногда они ставят интересные вопросы».
