И к утру у висков еще яснее зелень.Как странно вспоминать, что прошлою веснойДымился свежий лес и вальдшнепы летели.Как глухо бьют часы. Пора нагреть виноИ поднести к губам дрожащий край стакана.А разлучиться всем на свете суждено,И всем ведь кажется, что беспощадно рано.Уже не плакала и не звала она,И только в тишине задумчиво гляделаНа утренний туман, и в кресле у окнаТакое серое и гибнущее тело.1916* * *Как дымный парус, жизнь мояУходит, и туман редеет.Уже над морем вечереет,А нет навстречу корабля.Уже над морем тишина,И солнце тихо потонуло.Чернеют в сумраке акулыВокруг разбитого судна.Что жадным ветер обещает?Иль слушают теперь они,Как синий берег и огниМатрос в бреду припоминает?1916* * *— Поскучай, дружок, поскучай, –Где же вольные твои небеса?Вот у нас сапфиры, парча,Кинематограф и бега.— Я давно ничего не ищу,И давно ничего не люблю,И зачем напомнил мне тыПро былые мечты мои?Не хочу любви и вина,Незнакомок, чахлых озер,Потому что все — суета,Все будет один костер.Ты останься со мною, грусть,И белая Венера-звезда,А людей не хочу… ПустьИ они забудут меня.1916* * *Тихо, мирно мы теперь живемИ не ссоримся. Сидим за чаем.Утром соловей поет, потомГраммофон. И все-таки скучаем.— Это поле — помнишь? — Ватерло?Эти крики — слышишь? — Брабансона…Господи! как тихо, как тепло,Как здесь душно, в этой клетке темной…После ночь. И лучше помолчать,Правда, лучше. И ведь надо силы,Чтоб завтра новый день начать,Утомительный такой и милый.1918* * *Девятый век у северской землиСтоит печаль о мире и свободе,И лебеди не плещут. И вдалиКнягиня безутешная не бродит.