парадно-выходной вид, хотя выглядела я просто супер. Да что же произошло-то, а? Что??? Дандромеда предложила ему руку и сердце? Да где ж это она успела Байрона разглядеть, что он ей настолько понравился? И потом… а как же я? Это ведь я подарила Байрону Олмум. И он принял город, зная, что обязан будет служить за это Тьме. А теперь что же получается? Статус градоправителя Байрон получил из рук Тьмы, титул графа тоже, а служить Свету собирается? Где справедливость?
На последний вопрос у Байрона нашелся вполне достойный ответ. Оказывается, справедливость как раз в том и состоит, чтобы Олмум достался Светлым. Что статус и титул он получит из их рук еще раз, и что он просто не может отказаться от перспективы стать отцом короля, несмотря на то, что Дандромеда ему как женщина абсолютно не понравилась. Блин! Да я бы его самого могла королем сделать! Я и Олмум-то Байрону отдала с дальним прицелом — посмотреть, как он справится с городом и предложить ему занять Черный трон. Однако Дандромеда со своим предложением успела первой. Ну и что теперь делать? К кому обратиться за помощью, чтобы ликвидировать эту вопиющую несправедливость? Вернуть Олмуму корону, чтобы он рассчитался с предателем? А толку? Город уже принес Байрону присягу. А рядовому населению все равно, на чьей стороне стоит их правитель — Света или Тьмы.
— А как же я? — вырвалось у меня невольно.
Ну не приснились же мне наши с Байроном отношения. Его нежность, комплименты, участие… его головокружительные поцелуи и тепло его крепких рук. Неужели для самого Байрона это совершенно ничего не значило? Видимо, ничего. Поскольку мне (в качестве великой милости) было предложено остаться в роли его любовницы. Ненавижу, когда ко мне относятся как к чему-то вроде говорящего половичка! Да кто такой этот Байрон, чтобы пальцы веером распускать? Все, что он имеет, заработала я! Честным (почти) трудом! А он мне теперь выговаривает снисходительно, что такая, как я безродная девка, и не могла ожидать ничего другого, что я была его походной постельной грелкой. Ненавижу! Верите, нет? Ненавижу! Ну, я сейчас покажу этому предателю! Воистину говорят, что человек — существо мелочное, озлобленное и завистливое. Что может ударить Байрона больнее, чем известие, что приняв сторону Света он жестоко просчитался?
— Я ничего тебе не обещал, — продолжал разоряться Байрон.
Да. Ты действительно ничего мне не обещал. И делал это очень старательно. А я (в ответ) ни о чем тебе не рассказывала. Теперь пришло время. Господи, лучше уж я бы и не возвращалась в Олмум из своего замка! На душе у меня было мерзко, противно и пасмурно. И даже сообщив Байрону, что я Источник, и что на Черный трон я вполне могла бы посадить не его сына, а его самого, намного легче мне не стало. Наверное потому, что Байрон поверил мне не сразу. Пришлось продемонстрировать ему свой талант в создании монстров, управлении зомби и общении с призраками. Увиденное Байрона определенно впечатлило.
— Я дал клятву Светлым, но я могу забрать ее обратно, Тьма вполне позволяет это сделать, — предложил он, расплывшись в до боли знакомой мне призывной сногсшибательной улыбке.
— Можешь, — согласилась я. — Только на фига ты мне теперь нужен? Предавший однажды предаст и еще раз. Нет уж, Байрон, служи Светлым дальше. И всегда знай, что из-за собственного предательства ты потерял королевский титул. И абсолютную власть Тьмы. Думаю, это будет для тебя самым страшным наказанием.
— Ты не можешь так со мной поступить! — взбеленился Байрон. — Ты не можешь так просто уйти! Неужели ты забыла, что нас связывало в прошлом? Вспомни, мы ведь любили друг друга.
— Я тоже так думала, — тяжко вздохнула я, с тоской глядя в синие глаза Байрона. — Но оказалось, что мы оба любили тебя.
— Предательство не является преступлением по законам Тьмы! — выдвинул Байрон свой главный аргумент.
— То, что ты сделал… это больше, чем преступление. Это ошибка, — процитировала я известного политика3.
Олмум я покидала в спешке. Находится на территории Светлых (а город стал им принадлежать сразу после того, как Байрон произнес клятву верности) для меня было опасно. Я даже трансформироваться не могла толком, не говоря уж о том, чтобы создать монстров для собственной защиты! Что ж… придется покинуть Олмум пешком и сменить ипостась за его стенами. Надеюсь, туда территория Света еще не распространилась? Все-таки покамест лес принадлежит разбойникам. Хотя… теперь это не надолго. Байрон, который сам возглавлял одну из шаек, знает лес достаточно хорошо, чтобы его очистить. И город ему не помешает. Однако… это будет не сегодня. И даже не завтра. А значит, на территории леса я смогу нормально трансформироваться и вернуться в собственный замок. Вот только тащиться через весь Олмум в парадно-выходном платье, да еще и пешком совершенно не хотелось. Загнав одно из своих колечек, я приобрела для себя простенький дорожный костюм и смирную лошадку. Ну вот. Теперь путешествие пойдет гораздо быстрее. Ну, коняга, ну! Торопись! Кому слышно сказано было? Мне нужно скакать во весь опор до тех пор, пока я не оставлю город позади. Хотя я лучше бы во весь опор отдохнула в гостинице. Поскольку у меня попросту не было сил.
Купленный конь смотрел на меня неодобрительно. Я бы даже сказала, с изрядной долей презрения. Наездником я была не бог весть каким. Впрочем, и ускакали мы с ним недалеко. Всего-навсего до городских ворот, которые оказались наглухо закрыты. Вот это сюрприз! Неужто Байрон расстарался? Создавать монстров и прорываться с боем бессмысленно. Рукотворные твари Тьмы не могут нормально сражаться на землях Света. Я привязала коня к ближайшему забору, отошла в темный уголок и попыталась трансформироваться хотя бы частично. Чтобы через стену перелететь. Бесполезно. Энергия Светлых земель действовала на меня самым губительным образом. Я была практически бессильна. И что мне делать? Спрятаться до утра? Не будут же стражники держать ворота постоянно закрытыми! Но где же мне провести ночь? В подвалах? В катакомбах? Или в лучшей городской гостинице? Уж там-то меня Светлые точно искать не станут. Не поверят, что можно быть до такой степени наглой, чтобы поселиться у них прямо перед носом.
— Госпожа Ристи, тебе нужно срочно бежать! — раздался шепот возле моей ноги. Я невольно вздрогнула.
— Дубняк? Что ты здесь делаешь? — искренне удивилась я, увидев знакомый разумный пенек.
— Я чувствую опасность. И пришел предупредить.
— Уже поздно, — вздохнула я. — Ворота закрыты. Трансформироваться я не могу. Да и на то, чтобы создать монстров, у меня сил нет. Я даже взрывчатые заклятья дома оставила, поскольку и подумать не могла, что они мне пригодятся. Я ведь собиралась на торжественный бал. А как ты сюда попал? Может, я этим же путем смогу отсюда выбраться?
— Нет, госпожа Ристи, — вздохнув, разочаровал меня Дубняк. — Я могу телепортироваться, это свойство моего организма, но никого другого я прихватить с собой не могу.
— Жаль!
— Светлые по всему городу ищут Источник, — оповестил меня Дубняк. — Страже розданы листки с подобным описанием твоей внешности. Чем ты выдала себя, госпожа Ристи?
— Да ничем! — возмутилась я. — Я вообще вела себя скромно! Хотя… Я рассказала Байрону, что я Источник.
— Графу Олмуму? Нареченному жениху Дандромеды? — ужаснулся Дубняк.
— Ему самому, — вздохнув, призналась я. — Неужели он меня выдал? Хотя… после того, как он перешел на сторону Дандромеды… от него всего можно ожидать.
— Воины Света идут сюда! — предупредил меня Дубняк. — Госпожа Ристи, беги!
— Куда? — мрачно поинтересовалась я. — Я ощущаю Дандромеду на расстоянии в несколько сотен метров. И она меня наверняка, тоже.
— Ты сдашься просто так, без боя? — возмутился Дубняк.
— Ну почему без боя? Сделаю все, что смогу. Кстати, передай Корину, что я погибла смертью храбрых, и что корона благополучно лежит в казне. Похоже, ему все-таки придется стать Черным Владыкой, хочет он этого или нет. Впрочем, я думаю, что Таштен выкроит время, чтобы встретиться с норлоком и сообщить ему эту «приятную» весть лично.
Нда. Я оказалась права, как никогда. Убегать мне действительно было некуда. Меня обложили как последнего кролика. Вот только я не собиралась трусливо поднимать лапки вверх и сдаваться на милость превосходящих сил противника. Я приказала Дубняку исчезнуть, и создала парочку самых простых
