сопровождавший меня при осмотре замка.
— Да Таштен вообще много чего не договаривает. Что конкретно ты имеешь в виду?
— Насколько я понял, Властитель похищает людей из других измерений. Причем именно в тот момент, когда они должны были умереть.
— Ну?
— Если он может похитить магов, воинов и потенциальных правителей, почему бы Таштену не похитить и человека с королевской кровью? Есть миры, в которых подобных людей больше, чем достаточно. Исчезновения какого-нибудь бастарда никто даже не заметит.
— Тебе только так кажется, — вздохнула я. — Неужели ты не понимаешь?
— Не понимаю, — честно признался Корин.
— Королевская кровь — ценнейшая магическая составляющая мира. Люди, возможно, и не заметят исчезновения бастарда. А Властитель по-любому обратит на это внимание. Каждый из таких людей на вес золота. Даже самый последний бастард. Властители подыскивают им пары, выводя особую породу людей, которые становятся великими, знаменитыми и меняют мир. Таштен никогда не рискнет украсть столь ценного человека, потому что подобная кража сразу выплывет наружу. И Таштену мало не покажется. Я думаю, то, что ты застрял в данном мире — дело рук именно Властителя. Он настолько обрадовался, почувствовав в тебе королевскую кровь, что не хочет выпускать.
— Но почему же он допустил истребление королевских династий? — буквально взвыл Корин.
— Откуда я знаю? — пожала плечами я. — Может, просто не смог предотвратить. Таштен не самый могучий Властитель. А может, просто не предугадал, чем все это закончится. Или ему срочно нужна была энергия, которую он добыл столь оригинальным путем. Вариантов много.
Вариантов было действительно больше, чем достаточно. Кстати, именно перебирая их в уме, я и наткнулась на мысль, что задержка Корина в данном мире не случайна. Если я правильно поняла норлока, путешествие по мирам для него — вполне привычное занятие. Но в этот раз маг, который отправил его в данное измерение, не смог поддерживать связь и вернуть норлока обратно. Случайность? Совпадение? Я сильно в этом сомневаюсь. Более того, я готова поставить всю свою казну (а теперь это немало) на то, что к обрыву связи между Корином и магом свою руку приложил Властитель. Может, он думает, что сделал мне шикарный подарок? Вот спасибо! Корин совершенно не хотел становиться королем. Он искренне злился и искал выход из создавшегося положения. Служить Таштену и быть игрушкой в его руках норлок явно не желал. А кто желал бы? Ролум, помнится, приложил все свои силы, чтобы сбежать от Таштена. Да и я с удовольствием покинула бы данный мир, если бы у меня была такая возможность. Однако подобной возможности у меня не было. Господи, как же мне хотелось напиться от всего этого! А собственно… почему бы нет? Кто мне помешает? Вина у меня теперь в замковых подвалах — хоть залейся. Так что я вполне могу и напиться с горя, и отметить удачно завершившийся поиск короны и собственное спасение из плена. Но не могу же я напиваться в гордом одиночестве, правда?
Как ни странно, Корина идея напиться привлекла ничуть не меньше, чем меня. Видимо, окружающая действительность достала до печенок и его тоже. Корин исследовал все замковые подвалы в поисках чего- нибудь подходящего к случаю (не каждый день и.о. Темного Владыки и потенциальный король надраться решают), и выудил из закромов пыльный запечатанный кувшин восточного типа. На столе тут же появились бокалы, темное, густое вино булькнуло в цветном стекле, и я сделала первый глоток. Божественно! И где только Корин достал такое чудо? Не вино, а нектар! Такое ощущение, словно блаженно оттаиваешь после долгого ледяного сна. За первым бокалом последовал второй, за вторым третий, к пьянке постепенно подключились Дубняк и Август с Петронием, потом призраки с монстрами, и веселье потекло рекой. Не могу точно сказать, сколько мы пили (и уж тем более, сколько мы выпили). Знаю только одно — до такой степени я не напивалась никогда! Даже в самых удалых студенческих компаниях. Проблемы постепенно исчезали с горизонта, жизнь казалась вполне приятной штукой, а мир — определенно прекрасным. Последнее, что я помню, это как Август, обливаясь пьяными слезами умиления, целовался с жареной уткой. Потом наступила темнота.
Нда. Пьянка определенно удалась.
Глава десятая.
Великим промыслом Господним не дано человеку знать своего будущего.
Кто-то.
О-о-о-ххх!!! Как же мне плохо-то, боги и Властители! Причем не просто плохо, а отвратительно плохо. Так, что хотелось умереть, лишь бы не мучаться. Голова раскалывалась на части, а во рту был явный привкус птичьего помета. Хотя мой опыт по жеванию последнего был никакой. Ну это же надо было налакаться до такой степени? О-о-ох! Я с трудом разлепила один глаз и тупо уставилась… в голубое небо. Очень интересно. Я где? Ну, то, что не в собственном замке, это понятно. Но куда же меня понесло на пьяную голову? И где заснуло? Нда… похоже, я теряю квалификацию. Еще ни разу в жизни я не надиралась до такой степени, чтобы забыть о том, что вчера было. А может, память все-таки надо мной сжалится, если ее поднапрячь? Однако мои усилия увенчались только еще большей головной болью. Хотя больше, казалось, было уже некуда. Ну пристрелите же меня кто-нибудь! Я больше не в силах выносить подобные мучения!
— Вот гоблины зеленые! — раздался рядом со мной до безумия знакомый голос. Причем голос этот, так же, как и я, был исполнен страдания.
Надо же… так я здесь не одна оказалась (где бы это «здесь» не находилось). И умираю от похмелья, похоже, не в гордом одиночестве. Я набрала в грудь побольше воздуха и очень осторожно открыла второй глаз. Рядом со мной, прямо на травке, обхватив руками голову, лежал Корин и невнятно ругался. Я невольно прислушалась. Надо же, сколько интересных слов знает норлок! Его тирада была весьма поэтичной и довольно метко характеризующей наше общее похмельное состояние. Так. Ну, это уже лучше. Значит, вчера мы надрались на пару с Корином. Похоже, мое намерение отметить удачный поиск короны а так же собственное освобождение из тюрьмы Светлых воплотилось в жизнь. Даже чересчур. Однако почему мы с Корином оказались на свежем воздухе?
— Ну что, госпожа Ристи, очнулась? — нелюбезно поинтересовался еще один знакомый голос.
Я с трудом повернула голову в обратную от Корина сторону и старательно сфокусировала взгляд. У меня что, глюки?
— Дубняк? Что ты здесь делаешь? — попыталась прояснить я обстановку. Да… голосок у меня был — любая ворона обзавидуется. Низкий, хриплый и скрипучий.
— Сопровождаю вас в вашем великом походе, — мрачно оповестил меня Дубняк.
— В каком походе? — не поняла я. Похмельная голова отказывалась соображать начисто.
— Похоже, без этого не обойтись, — вздохнул пенек и приложил свои ветки к моей голове. В висках заломило так, что я невольно вскрикнула от боли, перед глазами поплыли цветные пятна, и я, кажется, на какое-то время отключилась от действительности.
Очнулась я от того, что Дубняк сунул мне под нос какую-то гадость, весьма напоминающую по запаху нашатырный спирт. Голова все еще гудела (хотя болела уже не так сильно) и по-прежнему хотелось пить. Сделав над собой усилие, я села и осмотрелась по сторонам. Мило. Жизнерадостный лес, нарядная полянка, птички поют… и какого черта я тут делаю? Память напрочь отказывалась возвращаться, ссылаясь на временную нетрудоспособность. Рядом со мной, с таким же недоуменно-недовольным видом, сидел Корин и, морщась, тоже видимо пытался что-нибудь вспомнить. Судя по вертикальным морщинам на лбу — у норлока этот процесс шел ничуть не лучше, чем у меня. Дубняк стоял неподалеку и сверлил нас обоих весьма недовольным взглядом. Ну? И что ты на нас так уставился? Лучше попить принеси! Дубняк принес. А потом мы с Корином узнали о себе столько нового и интересного!
Оказывается, отведав замечательного вина, закупленного Лукуллом у какого-то весьма оборотистого купца, мы с норлоком пришли в хорошее расположение духа, прилюдно помирились (а мы разве ссорились?) и торжественно решили найти остальные регалии. Мрак! Нет, пить все-таки надо меньше. А мы с Корином не только опустошили пару кувшинов замечательного вина, но еще и решили догнаться, велев
