хочешь зказать, что надо две полосы? Тут живое, там неживое, а посредине — ни то, ни се?
Ярл тут же изменил свой рисунок в воздухе так, чтобы он соответствовал словам собеседника и критически осмотрел его.
— Официальная магическая наука придерживается именно такой точки зрения. Если живое существо впало в кому или заснуло, оно из категории живых попадает в категорю «ни то, ни се», — чуть язвительно продолжил он.
— Сюда же относятся и одушевленные предметы, а также зомби, бродячие скелеты и прочие милые заморочки некромантии. Суть в том, что среднее состояние неестественно и все, что попадает в него, неустойчиво. Временно. Преходяще. Казалось бы, что и живое состояние временно — перейдет рано или поздно в категорию «неживое», однако жизнь кипит и продолжается уже не первое тысячелетие. И надеюсь, не последнее.
— В общих чертах понятно, но как это относится к нашей теме?
— Представьте себе аналогию, что воздух — это живое, вода в реке — ни то, ни се, а дно — неживое. Если пузырь, надутый воздухом, грубо принять как живое существо, он не опустится на дно, пока не истечет срок, отмерянный богами и случаем. Мало того, если его пытаться притопить в воде, он всплывет на поверхность. Но! В реке он может за что-нибудь зацепиться — за водоросли, например, и всплывать медленно. И такой случай мы называем болезнью.
— Ты хочешь сказать, что если болезнь зацепила человека и не отпускает, то, чтобы дать ему всплыть, надо сначала подать немного вниз, к неживому? Чтобы отцепилось?
— Примерно так. А поскольку некромантия как раз и занимается теми тонкими, но могучими силами, которые в вашем понимании отделяют живое от неживого, то такая работа только черному магу и под силу.
Наместник пожал плечами.
— Тогда выходит, что магия исцеления — это часть некромантии, только, так сказать, с обратным знаком?
Ярл удивленно-уважительно посмотрел на собеседника.
— Вы удивительно точно сформулировали принцип, которым я воспользовался. Общепризнанная официальная наука не приветствует такой подход — слишком явно проводится параллель между благородной работой целителей и грязным ремеслом черного мага.
— Тогда почему ты так на ножах с нашей Селестиной, главой гильдии Целителей?
Ярл на миг задумался и сплюнул на грязный пол, — Стерва она.
Наместник еле заметно улыбнулся в прокуренные усы.
— Она сделала для нашего края не меньше, чем войска или мастеровые гильдии. Хотя, между нами говоря, отчасти ты прав — характер у нее тяжелый.
Он вздохнул.
— Ну ладно, ярл Valle. С Селестиной я переговорю, в бумагах отмечу, что случай тут особый, под общую трактовку Закона не подходит. Скажи мне вот что: помнишь ли ты сотника Карла фон Болленхейма?
Ярл недолго вглядывался в черты наместника, затем хлопнул себя по лбу и жизнерадостно захохотал, отчего по углам зашныряли перепуганные тени, да стражники за углом покрылись липким потом.
— Так вот кого ваше лицо мне напомнило! Помню ли я вашего сына Карла? По прозвищу Крысобой? Еще бы мне не помнить его — ему долго не давался маневр перестройки сотни в каре за время в десять мигов.
Наместник нахмурился.
— Я никогда не слышал за ним такого прозвища.
— Ничего такого, граф Болленхейм, ничего такого. Может ли кто из ваших играть копьем так, чтобы нанизывать на острие быстро шныряющих крыс? А Карла я выдрессировал, так что прозвище Крысобой — очень уважительное среди копейщиков — он заслужил по праву.
— Ладно, только при моей сестре не упоминай об этом.
— Помилуйте, да я с ней даже не знаком!
— Уверен? — наместник откровенно ухмыльнулся, — Однако это не помешало вам очень красиво поцапаться при всех и у Южных ворот, и в Зале Правосудия прямо перед моими очами.
— Селестина? Глава Целителей? — тут наместник кивнул.
Ярл изогнулся в изящном поклоне, только шляпы с перьями не хватало в откинутой руке. — Ваше сиятельство, я и не предполагал…
— Да ладно уж, — махнул на него наместник, — Что имеем, то имеем. Ты мне вот что скажи — да сядь, наконец! У внучки моей тоже способности оказались — осенью поедет в этот ваш Университет. Чего ее там ждет? А то Селестина ничего толком не говорит, мол, все в порядке будет.
— Тут она права. Как бы вы заботились о человеке, который куда дороже своего веса в золоте?
— Мне она и так дороже всего.
— Тут не то. И магии какой надо научат, и плохое от хорошего отличать. Ни в чем недостатка ей не будет, но без излишеств. А какой шар ей прислали с приглашением?
— Синий с одной золотой полоской.
— Общая магия с предвидением последствий. Носила б она штаны — цены б ей не было.
— И так неплохо, — в улыбке наместника скользнула неожиданная нежность.
— Так внучка — дочь Карла? Вот не ожидал… такой бравый вояка — а доченька с Даром… Только смотрите, за кого попало замуж не отдавайте, такая родственница — это надежда и опора семьи.
— Да это уж я понимаю. Ладно, пошли отсюда. Неподходящее тут для нас с тобой место.
— Советник Нарцин, я закрываю это дело. Бумаги уничтожить, остальные — ничего не видели и не слышали. Если не уверены в своем языке, уж лучше сразу перережьте себе горло, иначе Допросной Палаты не минуете.
Советник согнулся в подобострастном поклоне, офицер же отдал честь. Про себя он отметил, что заключенный вышел из камеры как ни в чем не бывало, и ведет он себя с Наместником как будто старый знакомый.
Уже поднявшись в узкий, похожий на колодец двор цитадели, они с удовольствием вдохнули свежего воздуха.
«Орк меня возьми, как же разбойный люд там годами ухитряется жить?», — ярл сохранял молчание при посторонних, — «в этом каменном мешке даже крысы какие-то унылые».
Также молча он забрал свои вещи, ничуть не удивившись, что они не перерыты и даже не тронуты, если верить вот этому вот заклинанию…
Без единого слова повесил за спину меч и прикрыл все своим примечательным плащом.
И только когда тяжелые, как смертный грех, ворота цитадели открылись перед ними, а под ногами гулко застучал настил моста, Наместник нейтральным голосом осведомился:
— Ярл Valle, какие-нибудь жалобы, претензии?
— Ну что вы, ваше превосходительство. Камера уютная, обстановка насквозь дружелюбная, почти домашняя. А соседи — так просто верх добропорядочности.
Наместник отвернулся, пытаясь скрыть улыбку и шепнул советнику:
— Купца Хурума из Нижнего Города найти. Чтоб после завтрака с харадскими послами он был у меня. Без грубостей. И Селесте скажи вот что. Пусть осмотрит его дочь и мне полный официальный отчет. Сегодня же.
Вслух же отметил, что все могут идти по своим делам.
Уже шагая по тропинке через пышно разросшийся сад к резиденции, он вкрадчиво заметил:
— Ярл, в следующий раз будьте осторожнее.
— Постараюсь, ваше наместничество, — легкомысленно фыркнул тот.
— А если б вместо меня был кто-нибудь не столь… терпимый к магии?
— На будущее знайте — такие люди как раз наиболее к ней восприимчивы. Отвел бы глаза, а то и подчинил бы. В крайнем случае — устроил бы небольшой погром, и потом ищите меня хоть до посинения.
У старинного вычурного фонтана, от которого разбегались усыпанные гравием дорожки, они церемонно раскланялись.
