разорвала. Вещи вывалились, свинья тут же принялась их обследовать в поисках чего-нибудь съестного. Отыскав пакетик солёных орешков, схватила их и, словно кошка, стащившая со стола сосиску, понеслась прочь, попутно сломав стул.
— Дося! — закричал ей во след Витольд Романович, — ах ты разбойница!
Но гнева в его голосе не наблюдалось. Похоже, Заланский нежно любил это животное и прощал любые наглые выходки. Лина, чтобы не сорваться от возмущения, повернулась к старику спиной и стала собирать разбросанные вещи.
— Простите, Лина, — Витольд Романович присел рядом, помогая ей, — я должен был предупредить, чтобы вы запирали дверь на замок. Дося иногда бывает вредной, но, я уверен, что вы её полюбите.
Девушка кисло улыбнулась. «Как же, да я скорее съем свою бейсболку!.. Похоже, насчёт маразма я была не права — у старика с ним полное взаимопонимание».
Где-то внизу зазвонил телефон, Заланский поднялся:
— Жду вас через пятнадцать минут в гостиной. Вы, наверное, проголодались.
«Надеюсь, он не посадит свою свинью за стол», — подумала Лина.
Она ополоснулась в душе, сменила джинсы на лёгкое платье, и спустилась вниз.
За круглым столом, сервированным как в лучших ресторанах, в гордом одиночестве восседал Витольд Романович. Доси не наблюдалось.
«Слава богу!» — подумала Лина, начавшая понимать чувства соседки Натальи.
— Присаживайтесь, — Заланский легко вскочил со своего места и отодвинул стул для гостьи.
Девушка изрядно проголодалась и с удовольствием осмотрела разнообразные блюда, красиво расставленные на столе. Было понятно, что старик любил покушать и ни в чём себе не отказывал. В комнату с подносом вошла девушка лет семнадцати.
— Это Светлана, дочь соседей напротив, — просветил Лину Заланский, — помогает мне по хозяйству.
— А я Лина, очень приятно — и, оглядев великолепие на столе, произнесла, — Света, неужели всё это приготовили вы?
— Да, — девушка зарделась, — это совсем нетрудно.
— Спасибо, Светочка, — сказал Витольд Романович, — на сегодня можете быть свободны.
— Приятного аппетита, — произнесла она и удалилась.
Не дожидаясь приглашения, Лина стала накладывать себе всего и помногу. Заланский, видя такой здоровый аппетит, пришёл в восторг.
— Уважаю людей, любящих поесть, — сказал он, отправляя себе в рот кусочек сочной фазаньей ножки, — женщины, ограничивающие себя в еде, не внушают доверия.
— Почему? — удивилась девушка, пытаясь справиться с лангустом.
— Человек, который не любит вкусно покушать, не любит себя, а значит, и весь мир.
— Ну, если следовать подобному утверждению — вы должны любить всех вокруг!
— Это правда, — Витольд Романович широко улыбнулся, — я люблю людей.
— А Наталья? — Лина не удержалась от подколки.
— К Наталье я хорошо отношусь, — он загрустил, — знаете, — совершенно серьёзно сказал старик, — мне кажется, она в меня влюблена, поэтому и устраивает сцены каждый день. Чтобы привлечь к себе внимание.
Представив маленького и толстенького Витольда Романовича, а рядом с ним тощую и длинную Наталью, Лина вынуждена была залпом выпить стакан воды, чтобы не расхохотаться. Она поспешно перевела разговор на другую тему.
— Света, наверное, сильно устаёт. Шутка ли — каждый день готовить такое великолепие! К тому же я уверена, что вы нечасто обедаете в одиночестве, — девушка пытливо посмотрела на Заланского.
— Увы, — он развёл руками, — гости в моём доме редкость. С тех пор, как выстроил особняк посреди простых домов, меня недолюбливают.
— Странно, я была уверена, что у вас постоянно кто-нибудь живёт. Ведь не зря же здесь столько гостевых комнат.
— Они мне нужны для таких вот случаев, как ваш. Сюда иногда приезжают мои коллеги и их друзья. Но, к сожалению, это случается не так уж часто.
«Значит, не хотим признаваться, что Вера жила здесь. Жаль, он показался мне милым, и я надеялась, что любовник девушки использовал его втёмную… Надо будет свести дружбу с Натальей. Уж она — то с удовольствием расскажет любые сплетни о Витольде Романовиче».
— Лина, вы меня слушаете?
Девушка поняла, что упустила нить разговора и Заланский уже во второй раз её о чём-то спрашивает.
— Простите, — встрепенулась она, — ваши кулинарные изыски заставляют забыть обо всём на свете!
Старик улыбнулся.
— Я спрашивал вас о теме вашей работы.
— Она называется «Маргинальные личности раннего средневековья».
Девушка жалко улыбнулась. Соловьёв выпихнул её на задание, не дав как следует подготовиться. Если старик сейчас начнёт умные разговоры — она засыплется. Но сегодня небо было к ней благосклонно.
— Ну что ж, — торжественно изрёк Витольд Романович, — могу вас поздравить! Считайте, что работа уже написана, у меня есть редчайшие книги, способные сделать ваш труд на высшем уровне!
Он тут же потащил её в библиотеку. Собрание книг у Заланского было действительно уникальным! Лина даже на время забыла о том, зачем сюда приехала. Она заворожено перебирала старинные фолианты и свежие научные труды, которых, по словам старика, ни у кого в стране ещё не было! Витольд Романович, видя неподдельное восхищение девушки, воодушевился и трещал без умолку, рассказывая о появлении в его коллекции каждой книги.
— И что, такое богатство хранится просто так? Вы не принимаете никаких мер предосторожности? — изумилась она.
— Да! — радостно сообщил старик.
— А не боитесь ограбления?
— Можете не верить, но эти книги заколдованные!
Лина посмотрела на Заланского, всё больше утверждаясь в мысли, что у старика не все дома.
— Догадываюсь, о чём вы подумали! — продолжал веселиться Витольд Романович, — старик выжил из ума! Но поверьте, я знаю, о чём говорю. Уже было несколько попыток, и все они закончились плачевно для грабителей! Никто, кроме меня, не может вынести эти книги из дома! — он любовно окинул взглядом свои сокровища.
Ещё одно сокровище в это время нагло просунуло рыло в приоткрытую дверь, подошло к Заланскому и толкнуло его под коленки. Старик едва не упал, а Дося издала возмущённый вопль.
— Досенька! — засюсюкал он, — помню, помню, после ужина мы всегда гуляем. Но ты должна простить меня, у нас ведь гости!
Дося принципиально проигнорировала Лину и, схватив Витольда Романовича за штанину, потащила к выходу.
— Эвелина, если хотите — располагайтесь и работайте, — прокричал старик уже в дверях, его штаны в зубах свиньи угрожающе трещали, — а мы с Досей на прогулку.
Лина некоторое время стояла в замешательстве.
«Либо старик маразматик, либо успешно притворяется, — думала она, — про Веру он не признался, значит, замешан однозначно! Тогда зачем строит из себя идиота? Я где-то прокололась? Да нет, вряд ли мой вид мог его насторожить».
Она посмотрела на себя в зеркало. Лине было двадцать шесть, но маленький рост и свежесть лица не позволяли кому-нибудь дать ей больше восемнадцати. А короткое простое платьице, надетое к обеду, делало её совсем девчонкой.
«Даже если он меня в чём-то заподозрил, всё равно нужно действовать».
