– А это что? – от неожиданности вслух спросила девушка, нащупав в конверте крохотный комочек.
Перед ней была заветная золотая цепочка с рубиновым кулоном.
«Так вот что имела в виду Элизабет, когда сказала, что Ласковая Долина – это не прошлое. И моя любовь к Брюсу не кончилась. Это только начало».
С улыбкой на заплаканном лице Регина надела украшение.
«Оно снова со мной, – сказала она себе. – Теперь уже навсегда».
14
Наступил день карнавала. Погода обещала быть превосходной. Все утро Элизабет, Тодд и Кен трудились, обустраивая павильоны, раскинутые на футбольном поле. На фоне неба празднично развевались нарисованные Оливией вымпелы. Большой шатер в желто-белую полоску был заполнен играми и аттракционами на любой вкус: набрасывание колец на стержень, кегельбан, «колесо фортуны». В другом, поменьше, поместились буфетные стойки со всевозможными угощениями.
К часу дня карнавал был уже в полном разгаре.
Мисс Дальтон и Инид в буфете предлагали самые разнообразные блюда – от экзотических тончайших французских блинов до известных по всей Америке шоколадно-ореховых пирожных.
Уинстон Эгберг – в отцовском смокинге и красных подтяжках казавшийся еще более тощим – громогласно вещал в микрофон перед большим шатром:
– Просим, дамы и господа! Добро пожаловать на первый благотворительный карнавал, организованный совместными усилиями Фаулерской больницы и школы Ласковой Долины! Билеты продаются только у входа, дамы и господа, у самого входа! Всего за один доллар – лишь за один доллар – вы можете попробовать себя в любой из наших увлекательных игр. Или можете отведать лакомства у буфетной стойки. Удовольствия на любой вкус!
– Вам не кажется, что он своими криками уже через час заморочит всем голову? – недовольно спросила Джессика, внезапно появившись за спиной у Элизабет и Тодда.
– Джес! – обрадовалась Элизабет. – А я тебя повсюду ищу.
Она чувствовала себя счастливой. Все получилось отлично! Карнавал проходил с невероятным успехом. Всюду мелькали знакомые лица одноклассников, учителей, организаторов фонда от больницы.
– Смотри, а вон миссис Пэтмен, – обратилась Элизабет к Тодду и указала взглядом на шатер поменьше.
Возле него стояла мать Брюса в окружении своих приятельниц.
– По-моему, дети устроили замечательный праздник, – громко говорила она. – Вы, конечно, знаете, что мы с Генри внесли деньги в их фонд. Это самое малое, чем мы можем помочь в этом благородном деле.
– Интересно, а где Брюс? – вслух подумала Элизабет. – Джес, ты его нигде не видела?
– Нет. – Сестрица скорчила кислую гримасу. – И прекрасно без него обойдусь.
– Какая муха ее укусила? – спросил Тодд, глядя Джессике вслед.
– Не знаю, – вздохнула Элизабет. – В последнее время за переменой ее настроения не уследить.
– Гляди-ка, – вдруг захохотал Тодд. – Уинстон готовится к своему номеру. Пойдем посмотрим, Лиз.
И действительно: Уинстон со всем снаряжением продвигался к большому шатру. Там он просунул голову в отверстие фанерной будки и принялся зазывать посетителей бросать в него пирожными.
– Доллар за бросок! Всего один доллар за бросок! По самым низким ценам, уважаемые посетители! Всего за жалкую сотню центов вы получаете приятную возможность запустить большим свеженьким пирожным со взбитыми сливками в мою физиономию! Скорее, кто первый, дамы и господа?
Вперед выступил мистер Коллинз, как следует прицелился и влепил пирожное прямо в нос Уинстону. Элизабет прыснула. На мгновение знаменитый клоун смолк, вытирая залепленные кремом глаза. Но уже через минуту он покатывался со смеху вместе с публикой.
– Это как раз ему по сердцу, – усмехнулся Тодд. – Хоть и весь перемазан кремом, а все равно рад- радешенек.
Немного позже, когда Тодд и Элизабет помогали Инид за буфетной стойкой, они услышали сенсационное объявление.
– Дамы и господа! – громогласно обратился к публике Уинстон. – Сейчас куратор карнавала от родительского комитета миссис Скай Морроу произнесет речь. Собирайтесь в большом шатре, и через десять минут вы узнаете, что она хочет всем сообщить.
– Вы знали об этом? – удивленно спросила Инид.
– Совсем нет, – покачала головой ее явно озадаченная подруга. – Она говорила насчет того, что постарается чем-то заменить показ моделей «Дочки-матери». Но я думала, что из-за проводов Регины ей было не до того.
– Пойдем скорее, – позвал Тодд. – Надо послушать.
Несколько минут спустя большой шатер был полон народу. Все аттракционы опустели. Люди внимательно смотрели, как на небольшую эстраду в глубине шатра поднялась миссис Морроу. Уинстон подал ей микрофон. Она в волнении откашлялась, а потом, увидев ободряющие лица сына и мужа, улыбнулась.
Впервые за все это время Элизабет смогла представить себе маму Регины такой, какой она, видимо, была в молодости. В простом платье из зеленого шелка и туфлях-лодочках на невысоких каблучках, она смотрелась так элегантно, что Лиз с трудом отвела от нее взгляд. Зачесанные назад черные волосы, красиво очерченные скулы и лучистые глаза напомнили девушке Регину. Элизабет поискала глазами Брюса: интересно, заметил ли он это же сходство?
– Сегодня я решила рассказать вам одну правдивую историю, – начала миссис Морроу чистым грудным голосом. – Это рассказ о маленькой девочке с физическим дефектом и о том, как она смогла преодолеть немало трудностей и зажить нормальной жизнью.
И миссис Морроу поведала собравшимся о Регине. Слова лились просто и свободно, и ее рассказ совсем не походил на заготовленную речь. Она рассказала о беде, пришедшей к Регине с рождения, о проблемах, с которыми столкнулась ее дочь в детстве. Потом описала, чему смогла научиться Регина в специализированных школах с помощью учителей. И наконец, рассказала о докторе Фридрихе из Швейцарии и его уникальном методе.
– Мы пока не знаем, успешным ли будет лечение, – закончила она, – но нам точно известно, что таким детям, как она, нужна помощь. Регине очень повезло: собственная семья могла обеспечить ее всем необходимым для восстановления здоровья. Детям из Фаулеровской больницы посчастливилось не настолько. С вашей помощью мы можем облегчить их страдания и дать им возможность почувствовать то, что сами принимаем как должное.
За этим обращением последовала минута тишины. Элизабет не представляла, что ее одноклассники будут так тронуты. Затем раздались аплодисменты, сначала робкие и недружные, под конец – звенящие на весь шатер. Миссис Морроу подняла руку.
– Мне хотелось бы сказать еще несколько слов. Боюсь, я была так занята своей дочкой, что оказалась на деле очень необязательным куратором, – призналась она. – Поэтому сейчас мне хочется поблагодарить Элизабет Уэйкфилд, которая взяла на себя огромную работу по организации этого карнавала и блистательно справилась с ней. Благодаря ей мы все здесь и собрались.
К удивлению польщенной и смутившейся девушки, шатер опять взорвался рукоплесканиями.
– Ты это заслужила, – сказал Тодд и крепко поцеловал ее. – Я горжусь тобой.
– Пока мы все вместе, – заговорил мистер Коллинз, взяв у миссис Морроу микрофон, – мне бы хотелось объявить результаты выборов президента в школьный Комитет по празднованию Столетия нашего города. Победителем стал… – Учитель широко улыбнулся. – Брюс Пэтмен!
